– А если более подходящую? Ох, Филип, не смотри на меня так! Я хочу видеть тебя счастливым – ты этого заслуживаешь.
– Бекки, Джон вернулся с почтой?
Аннабелла стояла у окна и смотрела на кружащиеся снежинки. Уинболты отбыли на рождественские праздники, и жизнь в Тсмпсрли вошла в обычную спокойную колею. Мистер Келланд принял решение встать с постели и теперь каждый день сидсл в большом кресле перед камином у себя в спальне. Он был все еще слаб и общаться ни с кем не хотел по – прежнему.
Приближалось Рождество. Аннабелла уже раздала подарки слугам и занялась приготовлениями к скромному празднеству – готовились свертки с одеждой для бедняков и угощение для крестьян в день Рождества. Каждый день Аннабелла стояла у окна, смотрела на снег и… ждала.
– Он только что пришел, мисс Белла. Но из Лондона ничего нет.
– Ох, ну почему Роза не пишет? Я отправила ей письмо две недели назад – и никакого ответа. Как нехорошо с ее стороны! А до Рождества всего три дня.
– Может, письма не доходят из-за снегопада? Джон еле-еле добрался до почты, а в Ханслоу почтовая карета задержалась на целый час.
– Возможно, ты и права, но я что-то сомневаюсь. Моя сестра, видно, больше не желает нас видеть. И если она еще задержится, то вообще не сможет сюда доехать.
– Да, судя по всему, в этом году будет много снега. Настоящее Рождество.
– Настоящее Рождество? А что это такое? – угрюмо произнесла Аннабелла. – Разве у нас когда-нибудь оно было?
– Постыдитесь! Каждый год! Ваш батюшка никогда не отказывал беднякам в рождественском празднике.
– Мой отец рад, что мы выполняем его обязанности хозяина в любое время года, и особенно на Рождество. Но это невеселое событие.
– Так было не всегда, мисс Белла. При жизни вашей матушки все веселились и смсялись. А какие были приготовления, угощения и игры!
Аннабелла отошла от окна и усадила Бекки, раскрасневшуюся от воспоминаний, у камина.
– Расскажи мне об этом, – попросила она.
Они сидели у огня, как это бывало много-много раз. Им было уютно и приятно. А Бекки снова и снова живописала шумные и веселые сборища двадцати-тридцатилетней давности.
– Приносили из леса длинные пучки плюща и огромные ветки падуба и ели. Потом мы обвязывали ими перила лестницы, а также обматывали подсвечники и укладывали на каминных полках. И омелой, конечно, украшали.
– Клянусь, что тебя много раз целовали под этими украшениями, Бекки!
– Ну, что было, то было, – улыбнулась та. – Но когда появился Джон, никто уже на это не осмеливался!
– А теперь он тебя целует под омелой?
– Да будет вам! Мы тридцать лет как женаты, и дети у нас взрослые. Милое дело! О чем я говорила? Да, тогда были и омела, и яблоки, и апельсины… Пекли пироги, жарили оленину, баранину, говядину… И веселились на славу…
– Как бы мне хотелось хоть разок от души повеселиться на Рождество! Да и в любое другое время тоже. Как Розабелла в Лондоне, где всякие приемы, балы и концерты!
– Последние семь или восемь месяцев ей было не очень-то весело. Не стоит сейчас завидовать сестре, мисс Белла.
– Да, – согласилась та и сникла.
Бекки посмотрела на ее потухшее лицо.
– Вам обеим еще не было и шести лет, когда ваша матушка умерла и оставила вас – двух крошек, хорошеньких как картинки и похожих одна на другую как две капли воды. Вас и назвали обеих, как хотела мама, упокой, Господи, ее душу. «Они такие красивые, Бекки, – сказала она мне. – Я хочу, чтобы в их именах было слово „белла“. Пусть они будут Розабелла и Аннабелла». Вы всегда отличались самостоятельностью. Мисс Розабелла, правда, маленькой была… немного застенчивой, ждала от всех ласки и заботы. Наверное, поэтому леди Ордуэй и выбрала ее в крестницы.
– Ей повезло. Вот моя крестная умерла, когда мне исполнилось десять, и все се наследство – уродливая серебряная ваза на обеденный стол. Где она сейчас, Бекки?
– На чердаке. В столовой занимает слишком много места.
– Пусть на чердаке и остается! – заявила Аннабелла и снова вернулась к начатому разговору. – В конце концов Розабелла стала почти настоящей дочерью леди Ордуэй – я имею в виду брак с ее сыном. Интересно, каким был Стивен? Странно, что моя сестра так долго не навещала нас. Она приезжала всего один раз с тех пор, как вышла замуж, а после смерти Стивена – ни разу. Ведь ей всегда так нравилось проводить с нами лето.
– Наверное, очень занята в Лондоне. Мистер Ордуэй был богатым джентльменом и с положением. Деревня, видно, ему не понравилась.
– Но почему она сейчас не приезжает, когда я так ее просила? Я написала, что папа нездоров. И к тому же Рождество! Леди Ордуэй могла бы ненадолго ее отпустить. Розабелла любит нас, и она никогда не винила папу в том, что он с ней расстался.
– Нет… но…
– Что?
– Ну, я-то всегда считала, что мисс Розабелла изменилась с тех пор, как ее увезли отсюда. Конечно, леди Ордуэй любила девочку, но… забрать ребенка из родного дома… разлучить с сестрой – близнецом… Вы были очень привязаны друг к дружке. Для нее, я думаю, это стало настоящим потрясением…
– Знаешь, Бекки, мне кажется, что Розабелла несчастна.
– Конечно! Не прошло еще и года, как она потеряла мужа.
– Нет, дело не в этом. Розабелла уже давно несчастна. Хотя в своих письмах она никогда ничего подобного не пишет. Ох, как я хочу, чтобы она приехала!
– Она приедет, если сможет, моя милая.
– А если выпадет глубокий снег?
– Перестаньте волноваться и займитесь чем-нибудь. Загляните к отцу.
– Да, пожалуй, я так и сделаю. Но ему никто не нужен, ты же знаешь, Бекки.
– Знаю, милая. И все равно вы должны хоть немного побыть с ним.
Аннабелла постучала в дверь отцовской спальни. На пороге появился его слуга.
– Уолтерс, скажи, отец не спит?
– Нет, мисс. Но я не уверен…
– Ерунда. Если он не спит, я с ним побуду. А ты спустись ненадолго вниз – уверена, что тебе необходимо отдохнуть. – Она прошла мимо угрюмого пожилого слуги, который, как ей помнилось, находился при отце всю жизнь. – Папа! Как ты себя чувствуешь?
– Не лучше, чем час назад, Аннабелла. Но и не хуже. Налей мне стакан воды, раз уж ты отпустила Уолтерса. – (Аннабелла налила в стакан воды и подала отцу.) – Поставь еще один подсвечник поближе к моему креслу. И принеси мне комментарий к Донну,[3] который я читал вчера.
– Но доктор Джардин сказал…
– Я знаю, что он сказал. Будь умницей и принеси комментарий.
Аннабелла со вздохом взяла с кровати потертый томик и протянула отцу. Тот раскрыл книгу и погрузился в чтение.
– Папа, от Розабеллы так и нет известий.
– Хмм? Ну, это неважно. Когда будешь уходить, Аннабелла, поплотнее прикрой дверь – очень сильный сквозняк. И скажи Уолтерсу, чтобы долго не задерживался.
