то же время не показать, что я нарядилась специально. И уж тем более не показать финансовое превосходство. Обычно я «специально наряжалась» с прямо противоположной целью — не только оттолкнуть, но и сделать так, чтобы и близко никто не подходил ни ко мне, ни к свободному ещё тогда папе! А вот одеться, чтобы произвести хорошее впечатление, я как-то даже и не старалась.
В комнату зашла Анжела.
— Вика, что случилось? — она заметила моё настроение и гору вывороченной из шкафа одежды, и присела рядом, обняв за плечи.
Её забота и беспокойство были искренними. Захотелось уткнуться и рассказать, что творится у меня в душе.
— Я не знаю, что выбрать, — призналась со вздохом.
Анжела всё-таки женщина, она прекрасно поняла, в каких случаях возникает такая «мировая» проблема.
— А что планируется?
— Не знаю.
Анжела удивлённо посмотрела на меня.
— Тогда давай исходить из самых оптимальных расчётов. На улице ниже двадцати, поэтому все мини-платья отпадают. Так?
— Ну, да. — Нехотя согласилась. Потому что именно короткое платье было самым беспроигрышным вариантом.
— Остаются брюки, или джинсы. Длинная юбка тоже хорошо, но не всегда удобно. Это первое свидание?
— Угу.
— А есть какие-нибудь предположения?
— Нет, — вздохнула.
— Тогда надевай брюки и длинный белый свитер. Брюки подойдут и для театра и для катания на горке, а в свитере ты не замёрзнешь, и будешь выглядеть очень мило.
Я смотрела на Анжелу. Она точно моя мачеха, а не фея-крёстная? Хотя мачехой её назвать у меня язык не поворачивался.
— А папа знает? — спросила Анжела. Я покачала головой.
— Нет. И Максу я тоже ничего не говорила.
— А зовут его как?
— Данил. Только не надо ничего рассказывать папе и Максу! Ладно?
— Почему?
— Не знаю.
— Хорошо. Не буду.
Анжела как-то быстро согласилась. Нет, я была уверена, что она ничего не скажет папе, но всё же.
Придирчиво смотрела на отражение в зеркале. И чтобы там не говорили, но отрицательный облик давался мне намного лучше! А сейчас на меня смотрела незнакомая я. И было не понятно, нравилось мне то, что я вижу, или нет. В итоге вся косметика была смыта. Оставила только тушь и хайлайтер. Волосы затянула в тугой хвост. И в итоге: мрачная и недовольная сидела все пары.
— Ковалёва, тебя какая муха сегодня укусила? — Полынский приземлился рядом.
— Отстань, я не в настроении.
— Да это и слепому видно! — не унимался Марк.
— Тебе. Что. От меня. Нужно? — выразительно посмотрела на одногруппника.
— Вика, выдохни! К тебе люди потянутся.
— А если я не хочу?
— Ох, Ковалёва, что ты за колючка такая?!
Распахнула глаза и уставилась на Марка. Данил тоже называл меня «колючкой».
— Ты разве не видишь? Я белая и пушистая! — Намекнула на мягкий ворс своего белоснежного свитера.
— Ага, а глаза метают молнии. Не дай бог прямое попадание и всё! Труп!
— А ты не мельтеши перед глазами. Глядишь, и не попадёт в тебя.
— Вика, а пошли в кино.
— Полынский, ты бессмертный что ли?
— Ну, нет, так нет. Но попробовать стоило.
Благо началась пара, и Марк отстал. Вот за кем не замечала такой глупости так это за ним. Мне он казался нормальным, по крайней мере, с ним я немного общалась и в чёрный список не заносила. И вот на тебе! В кино!
— Так что ты решила? — спросил Марк после пары.
— Марк, извини, но сегодня я занята.
— Опять с тем мажориком?
— Каким? — не поняла, кого он имеет в виду.
— Тем, который маячил тут в прошлую субботу.
Прозвучало странно. Данила я бы не назвала мажором.
— А вот это тебя не касается, — ответила.
Данил не красовался, не выпендривался, не пытался выдавать себя за какого-то другого. А был таким, какой есть. Тогда почему Марк назвал его мажором?
Данил.
Такое ощущение, что всё специально делается назло! Время тянулось безумно медленно. И ещё у Вики сегодня четыре пары! И это в субботу! Четыре пары! Это больше похоже на издевательство!
Ясенев, ты нормальный? Тебе что девок мало? Сижу и, как последний идиот, жду студентку! Никогда не связывался с малолетками. Всё-таки разница между нами была приличной, но и это не имело никакого значения. Я всю неделю и жил только мыслью, что смогу увидеть свою колючку.
Входные двери были настолько загипнотизированы, что ещё немного, и я начал бы их открывать взглядом.
Выходила куча студентов, но Вики не было! Нервы натянулись до предела. Кажется, я сам стал один сплошной оголённый нерв, и если я её сейчас не увижу, то взорвусь. И рванёт так не хило! Это точно!
Вика появилась в самый последний момент, когда я был готов разнести к чертям весь этот университет, но только чтобы найти её.
Рванул навстречу и сграбастал, нисколько не заботясь о том, как это выглядит со стороны. Моя! Здесь! В моих объятиях!
— Данил?! Пусти! Задушишь! — пропищала Вика.
— Не могу! Ты даже не представляешь, как я скучал! Ты специально вышла самая последняя? — спросил, отодвинув на миллиметр от себя. Больше не смог.
— Нет. Нас препод задержала, — вздохнула Вика. — По поводу совместной работы. Так, ерунда.
— Тогда почему так печально? — всматривался в её глаза, ища в них ответ.
— Не знаю. Устала, наверное. Давай уйдём отсюда.
— Только об этом и мечтал. Куда желаешь?
— Не знаю. Мне всё равно.
— Тогда пойдём, перекусим что-нибудь, а там уже и решим, что ты хочешь.
— Я?
— Конечно, ты.
— А ты? — спросила Вика.
— А я уже получил то, что хотел, — лукаво улыбнулся, так и не выпуская девушку из своих объятий. Она стояла и не шевелилась, словно там ей самое место. И я понял, что больше всего на свете хочу, чтобы она была в моих объятиях. Всегда. Не отпуская ни на минуту.
И постоянно ловил себя на том, что просто любуюсь ею. Слушаю её голос, ловлю взгляд, и безумно рад, что она здесь. Рядом.
— Данил! Ты меня не слушаешь! — воскликнула Вика.
— Почему ты так решила?
— Твой взгляд… Он странный. Словно ты не здесь.
— «Ты не
