Нейт проследил за ее взглядом и пояснил:
— Это работы Руперта Ленгарда. Не оригиналы, конечно, но и эти копии оказалось не так-то легко достать.
— Они потрясающие, — откликнулась Холли, рассматривая одну из картин. — Этот остров похож на тот, куда мы ездили рыбачить.
Там они с Нейтом любили играть в жертв кораблекрушения и даже пытались строить домик на дереве, как у Робинзона, но не слишком преуспели, поэтому пришлось довольствоваться шалашом из веток и лапника.
— Это Роговой остров. Ленгард провел здесь пару лет, много ездил по округе, рисовал.
— Я бы с удовольствием тоже купила такую картину, — вздохнула Холли.
— Вряд ли она будет хорошо смотреться рядом с работами Ван Гога и Ренуара, которыми наверняка увешаны стены твоего дворца в Моренсии, — не смог не съязвить Нейт.
— Мои интересы распространяются и на современное искусство, — обиженно ответила Холли. — Как и ты, я покупаю картины, потому что они мне нравятся, вне зависимости от того, сколько они стоят и чья подпись на них стоит.
— Туше, — признавая поражение, кивнул Нейт и повернулся к дивану. — Я могу тебе еще что-то предложить, Хенк? — спросил он у потягивающего пиво пилота.
— Может, у тебя есть чем перекусить? — оживился тот, не заметив сарказма. — Начос, например? — с надеждой предположил он.
— Если хочешь начос, можешь прогуляться до «Дома рыбака», заодно захватишь чего-нибудь и для нас, — предложил Нейт, метким пинком скидывая ноги Хенка со стола. Затем он повернулся к Холли: — Следуй за мной, я покажу тебе твою комнату.
Он легко подхватил ее чемоданы и, поднявшись по лестнице, повернул направо и прошел до конца коридора. Догадавшись, куда он идет, Холли замерла в нерешительности:
— Но ведь это твоя спальня.
Комната осталась почти такой же, какой она помнила ее, хотя родители Нейта не разрешали им слишком много времени проводить здесь наедине, особенно когда они вошли в подростковый возраст и стало понятно, к чему все идет.
Сейчас, стоя на пороге его старой комнаты, Холли почувствовала странное волнение, но предпочла винить в этом Нейта, который пренебрег рубашкой, и свою усталость.
— Уже нет, после того как уехали родители, я сделал небольшой ремонт и занял главную спальню, а это теперь комната для гостей. Дальше по коридору ванная. Она в твоем, то есть в вашем с Хенком полном распоряжении, — с усмешкой добавил он.
Он поставил чемоданы рядом с кроватью и распахнул окна, впуская пахнущий грозой и мокрой землей ветер, порывы которого тут же взметнули к потолку легкие шторы. Их взгляды встретились, и улыбка на лице Нейта исчезла. Хотя из-за грозы температура за окном упала, Холли не было холодно. Совсем наоборот, даже несмотря на влажную, липнущую к телу одежду, ее кожа пылала огнем под пристальным взглядом этих карих глаз.
Она скрестила руки на груди, словно защищаясь:
— На улице очень ветрено.
— Гроза уже близко, — откликнулся Нейт. Его голос неожиданно стал хриплым и напряженным.
— Да, гроза, — эхом откликнулась Холли.
Еще несколько секунд Нейт пристально смотрел на нее, потом резко отвернулся.
— Ты можешь закрыть окна через пару минут, но не сейчас — эту комнату давно не проветривали, так что здесь немного душно.
Немного душно? Да она едва могла дышать. Правда, к спертому, застоявшемуся воздуху это вряд ли имело какое-то отношение. Скорее воздух не желал проходить в легкие из-за напряжения между ними и пронизывающего взгляда Нейта. В его глазах были настороженность и вполне мужской интерес, что странно, ведь в мокром платье, с размазавшимся макияжем и волосами, чуть подсохшими на сильном ветру, она представляла собой весьма жалкое зрелище.
Холли сделала безуспешную попытку поправить прическу, но ее пальцы запутались в начавших виться из-за воды прядях.
— Все в порядке, — сказала она, еще раз оглядев комнату. — Спасибо, Нейт.
— Вряд ли это соответствует тем условиям, к которым ты привыкла, — пробормотал он, глядя в сторону. — Ты ведь принцесса.
— Ты говоришь так, словно это какая-то заразная болезнь, — поморщилась она.
— Прошу прощения. Но факт остается фактом, ты привыкла к лучшему, чем... это. — Он огляделся так, словно видел комнату впервые. — К лучшему, чем все, что я могу предложить.
— Нейт...
Прежде чем она смогла возразить, он развернулся и направился к выходу.
— Сейчас тебе надо принять горячую ванну, чтобы не простудиться, — проронил он на пороге. — Поговорим позже.
Несколько мгновений Холли просто смотрела на закрывшуюся за его спиной дверь. Что произошло? За последний час Нейт успел побыть грубым, милым, негостеприимным, грустным, злым и, наконец, смущенным. Он был совсем не похож на того Натаниэля Метьюса, которого она помнила, который планировал завоевать мир и не видел перед собой преград. Холли обожала его абсолютную уверенность в себе и в своих силах, которой ей самой так не хватало.
Она мечтала, что они всегда будут вместе, а потом вдруг оказалось, что пятнадцать лет — это рубеж, после которого ее жизнь круто изменилась. Оказалось, что это было ее последнее лето на острове Сердце. Встретившая ее в аэропорту мать расставила все точки над «i»:
— Ты больше не ребенок, Холли. Скоро ты станешь совершеннолетней и должна будешь наконец принять свое королевское положение и обязанности, которые оно предполагает. Ты принцесса и наследница престола и должна вести себя соответствующе.
В этот момент ее девичьи мечты развеялись в прах.
Интересно, что заставило Нейта отказаться от своих планов? Или он просто вырос и забыл о них?
Одно было ясно: мужчина, который только что закрыл эту дверь, совершенно ей незнаком.
Нейт быстро переоделся в сухую одежду и спустился вниз. Оказавшись на кухне, он сразу направился к холодильнику, достал оттуда бутылку пива и сделал большой глоток.
Господи! Страшно представить, что она сейчас про него думает. Он показал себя не самым гостеприимным и дружелюбным хозяином.
Он поморщился и сделал еще один глоток. Холли, наверное, привыкла к красным ковровым дорожкам, званым ужинам и парадам в свою честь, а он даже до берега не смог ее донести, не уронив в воду. Но, несмотря ни на что, она смеялась и в этот момент была так похожа на себя прежнюю. Ту, которая была его лучшим другом, товарищем во всех шалостях и проделках, ту, мечты о которой не давали ему уснуть жаркими летними ночами.
Теперь она выросла и превратилась в прекрасную женщину, которая сегодня проведет ночь в его доме. И хотя родители уже давно наслаждались пенсией за много сотен километров отсюда, а сам он стал взрослым мужчиной, Нейт чувствовал странное смущение.
