— Луна, хм, необычное имя для необычной девушки, — ввернул комплимент Майкл и назвал себя: — Спецагент Майкл Хантер, ЦРУ. Луна…
— Друзья зовут меня Лу, — нетерпеливо перебила мисс федеральша.
— Тогда и я буду звать тебя так, — согласился Майкл, сразу переводя себя в разряд ее друзей. — Лу, я хотел сказать, что я твой должник.
Он был уверен, что услышит что-нибудь вроде: «Не за что. Ты бы сделал для меня то же самое». Ничего похожего.
— Я это запомню, сэр, — пообещала она.
— Майкл, — поправил он, не предполагая, к чему приведет его обещание.
— Я запомню это, Майкл, — повторила она. И озорно улыбнулась своим восхитительным ртом.
Конечно, у них случился секс. А как же без него? Весь голливудский антураж с тропическим зноем, экзотическими ароматами, белоснежным песком и повисшей в бархатном небе круглой луной располагал к этому. К тому моменту, когда они оказались в ночной бухте, Майклу уже не терпелось продемонстрировать прелестной мисс федеральше свою выносливость и коллекцию индивидуально изобретенных сексуальных приемов.
Как бы не так!
Когда Майкл заполнил ее собой, он забыл о виртуозной технике, о времени, о том, что нужно доставить женщине максимум удовольствия, что он умеет это делать и любит, как никто другой! Он забыл обо всем! Она так страстно ему отдавалась, так гортанно всхлипывала, так подавалась вперед, встречая его удары, так обвивалась вокруг него гибким плющом, что его поглотил, стер, испепелил могучий акт обладания. Они занимались сексом. Они плавали, целовались до одурения и снова занимались сексом. В воде, на берегу, повсюду, в разных позах и в разных позициях! Он жестко впивался в ее плоть, он мягко ею овладевал, неумолимо ведя за собой на пик наслаждения. Она одними только своими губами могла довести его до судорог. Они подошли друг другу, как две половинки разорванной купюры. Ночь превратилась в роскошное пиршество плоти! Но наступил рассвет. А Майкл всегда придерживался правила, что с рассветом нужно уходить. Он старался не заниматься сексом по утрам, чтобы не покидать рамки легкого жанра. Ночь — другое дело. Граница света и тьмы отделяет секс от обыденной жизни и делает физическую близость неопасной. А интимный акт на рассвете… О! Это мина замедленного действия! Она может застигнуть врасплох, когда ты еще не успел натянуть на себя привычную маску собственных представлений о себе. А этого он себе позволить не мог.
— Ты была потрясающей! — сказал Майкл, застегивая «молнию» на ее шелковом платье, увы, потерявшем презентабельность.
— Ты тоже доставил мне массу удовольствия, — отозвалась растрепанная и прекрасная Лу и интимно шепнула: — Знаешь, у меня песок в самых невероятных местах… жжется…
— Знаю, — хохотнул он грубовато. — У меня тоже. Придется потерпеть.
— По крайней мере, здесь мы в равном положении. — Она обернулась. — У меня есть еще шанс увидеть тебя?
— Извини, Лу, но нет, — честно ответил Майкл.
— Ты уверен?
— На сто тысяч шансов.
Она развратно улыбнулась.
— Ты еще пожалеешь об этом, Майкл Хантер, я нечасто делаю такие предложения.
Он перехватил ее руку и запечатлел на ее ладони страстный благодарный поцелуй.
— Догадываюсь. Но я не готов умереть от преждевременного оргазма.
Прощаясь, Майкл не удержался и спросил:
— Лу, почему?
— Что почему? — остановилась она в недоумении.
— Почему ты решила провести эту ночь со мной?
— Я думала, ты догадался. Во-первых, ты мне понравился. Во-вторых, я никогда не занималась сексом с мистером ЦРУ. В-третьих, мне нужна была послестрессовая разрядка.
Черт! Это была его заготовка!
С тех пор он только тем и занимался, что пытался сравнять счет…
Продолжая потягивать холодное пиво, Лу наблюдала за Майклом. Он жевал молча, опасный и напряженный, как граната на растяжке. Под глазами у него залегли тени, лоб прорезали глубокие морщины. В целом, основываясь на наблюдениях и проведя некоторый умозрительный анализ, их встречу после длительной разлуки можно было охарактеризовать одной фразой: «Мне год снился этот день, детка, но тебя в нем не было!» — невесело, но без отчаяния пришла к выводу Лу. Дата определялась последней встречей в Афганистане. Какой у них тогда получился феерический секс! Майкл не раз прошелся по всем ее горячим точкам. Благодаря его потрясающей спортивной форме и стойкой эрекции в сексе у них практически не было ограничений. Он был невероятно гибок, у него была прекрасно развитая координация движений и сильные руки. В постели они работали как отлаженный механизм, и, что особенно приятно, с каждым разом у них получалось все лучше и лучше. А когда утром утомленная, пресыщенная и счастливая Лу проснулась в одном из снятых на ночь номеров на окраине Кандагара, то обнаружила, что в постели она одна. Майкл ушел на рассвете, как всегда неслышно и не прощаясь, оставив после себя лишь мускусный аромат секса и бездну непристойных волнующих воспоминаний.
Лу ничего иного не оставалось, как применить один из своих безжалостных приемчиков под названием «Убей в себе эту страсть и живи как прежде!». Она так и жила, руководствуясь этим девизом вплоть до вчерашнего дня и не слишком полагаясь на шаблоны из лавки старьевщика, где романтика держит про запас счастливые развязки, чтобы кстати и некстати приставлять их ко всем произведениям подряд. И даже вчерашний день Лу намеревалась провести в манхэттенском спорткомплексе, тем более что нашлась подходящая компания для спарринга. Но в самую последнюю минуту она зашвырнула сумку с формой в угол и заказала билет на ближайший рейс в Майами. Никакого планирования, абсолютно спонтанные действия. Просто Лу вдруг мучительно захотелось, чтобы Майкл был рядом, чтобы его серые глаза смотрели на нее, а жилистые руки прижимали к себе настойчиво и твердо. И Лу не пожелала противиться охватившему ее желанию и ринулась в эту авантюру очертя голову, полностью полагаясь на импровизацию — так сказать, куда кривая выведет. Более того, сейчас, глядя на хмурое лицо Майкла, она нисколько не раскаивалась в том, что поступила так опрометчиво. Жалеть и раскаиваться — это удел слабых. Сильные ставят перед собой задачу и добиваются намеченной цели. Конечная цель, правда, пока что смутно вырисовывалась и перед ней самой, но разобраться, почему она не так и смогла выбросить Майкла Хантера из головы и что за чувства она испытывает всякий раз, когда думает о нем, Лу была просто обязана. Хотя бы для того, чтобы раз и навсегда избавиться от этого наваждения.
Наконец предмет ее размышлений закончил жевать третью по счету «кубану» и мрачно произнес:
