нахожу, ведь он лежит на комоде. Покрытый трещинами.
— Ты не помнишь? — Михаил замечает мой взгляд.
— Что еще? — в отчаянии всхлипываю я.
— Тебе звонил какой-то Сёма…
— Так, — у меня руки дрожат и голос похож на писк испуганной мыши.
— Ты его обласкала крепкими словечками, — Михаил делает еще один шаг, не отрывая темного взгляда от моего лица. — Послала далеко и надолго с его извинениями, сказала, что твой босс ему личико поправит, если он посмеет еще раз тебе позвонить, а я подтвердил твои слова. После ты кинула телефон в стену. Ты очень скандальная, Настюш. И громкая.
— Мне стыдно, — я пячусь в коридор. — И вам бы тоже не мешало смутиться.
— Почему?
— Вы голый и преследуете меня, — я веду плечиком.
— Я твое желание во плоти, Настенька, — смеется. — И я уже не голый, а в полотенце. Все приличия соблюдены, а вот ты, — окидывает меня взглядом и делает несколько размашистых шагов, — снимай эту пижаму.
Я с визгом срываюсь под смех Михаила с места. Бегу по лестнице вниз, проскакиваю мимо огромной гостиной с белой елкой до потолка, на ветвях которой висят красные шары. У входной двери нахожу свои страшные стоптанные кроссовки. Торопливо обуваюсь и оглядываюсь. Михаил вальяжно спускается:
— Уже уходишь?
— Ага, до свидания, — проворачиваю защелку, толкаю дверь, а она не поддается. — Мне пора. Очень пора
Опять проворачиваю защелку, но в обратную сторону. Та же история. Меня трясет от паники. В замке нет ключей. Я заперта?!
— Настюш, — мурлыкает Михаил в шаге от меня.
— Михаил Иванович, — выдыхаю и сжимаю кулаки, смело развернувшись к полуголому боссу. — Мне надо домой.
Нависает надо мной
— Твое желание сбылось, Настюш, — Михаил жарко выдыхает в губы. — И чего ты не рада?
Мне не сбежать. Я буквально в западне с мужчиной, который не будет слушать моих отказов.
— Михаил Иванович…
— Можно просто Михаил, — пробегает пальцами по линии челюсти и мягко стискивает подбородок. Приподнимает лицо. — Не зря говорят, что надо быть осторожными в своих желаниях.
— Я отказываюсь от своего желания…
— Волшебство Нового года не так работает, — Михаил щурится, стиснув подбородок крепче. — И кроме того, Настенька, нам стоит обсудить кое-что очень важное.
— Что?
— Ты отпинала человека и разбила машину, — он холодно улыбается. — И твоя жертва запросила большую сумму на ремонт, за моральную и физические травмы, иначе ждет розового зайку суровое наказание.
— Сколько потребовал?
— У тебя хороший вкус на машины, — Михаил хмыкает. — И отпинала ты сына одного очень серьезного человека, с которым, вот так удача, мы лично знакомы. В общем, зайка, влипла ты по самое не хочу. Вот и выходит, Настенька, откажешься от желания, то, фигурально выражаясь, уши тебе твои розовые оторвут.
— Сколько? — повторяю я сипло и жалобно.
— Нет у тебя столько, но есть у меня, — Михаил приближает лицо и шепчет. — Поэтому сняла пижаму и пошла готовить мне завтрак. И надо сказать это будет для меня очень уж дорогой завтрак, зайка, поэтому тебе придется постараться, чтобы я принял окончательное решение вытянуть тебя из дерьма, в которое ты весело нырнула.
— Михаил Иванович…
— Михаил.
— Михаил… Прошу…
А он в ответ с треском рвет мою пижаму по шву молнии на пушистом пузе. Вжимает в стену и рычит, вглядываясь горящими злостью глаза:
— Я когда голодный, очень нервничаю, Настенька. У тебя два варианта: завтрак мне сделать или поработать ртом.
— Я выбираю завтрак, — шокировано шепчу я и продолжаю. — Я готовлю лучше, чем работаю ртом.
Да, я еще пьяная, раз я смею говорить подобные откровенные вещи. Ну либо под страхом меня тоже переклинивает на честность.
— Теперь мне любопытно проверить твои слова, зайка, — глаза Михаила вспыхивают похотью.
— Я приготовлю вам завтрак, Михаил, — ползу по стеночке в сторону, а затем пячусь к гостиной, аккуратно скидывая кроссовки.
— И пижамку сними, Настюш, — цепко следит за каждым моим движением. — Ты будто неделю в подворотне с автомеханиками шалила.
— Очень надеюсь, что этого не было… — я медленно сбрасываю пижаму к ногам и всхлипываю, натягивая футболку на голые бедра. — Ведь не было?
Я жду от Михаила поддержки. Пусть он сжалится надо мной и скажет, что ничего страшного не произошло. Сейчас мы позавтракаем, выпьем кофе и он отпустит меня, но судя по его сердитому взгляду я действительно влипла.
— Завтрак, да? — шмыгаю и отступаю.
— Да.
— Предпочтения?
— Удиви меня.
— Это не про меня, Михаил.
Он вскидывает бровь, а я краснею.
— Очень даже про тебя, Снежина, — он опять прет на меня с ухмылкой. — Корпоратив с твоим участием точно запомнят. Так что, удивлять ты умеешь. Может, тебе для храбрости намахнуть немного виски? Я не против, чтобы ты лично для меня сплясала на столе.
— Где кухня? — мой голос дрожит, а ноги почти не держат.
— Через гостиную в столовую, а после двери приведут тебя на кухню, — Михаил резко меняет направление и шагает к лестнице.
— Поняла, — коротко киваю и семеню прочь.
— И я буду очень придирчив, Снежина, — летит мне в спину. — И в следующий раз, когда твой начальник говорит, что тебе стоит вернуться домой в костюме зайца, в котором ты заявилась на корпоратив, то тебе стоит его послушать.
— И желания лучше не загадывать у подозрительных кроликов… — зло бубню под нос.
— Это даже не желание было, а крик женской души, — легко и беззаботно смеется Михаил. — Все, иди, Снежина. Порадуй босса завтраком, а то отшлепаю прямо на кухонном столе.
— За что? — охаю я.
— Найду за что, Снежина. Хотя бы за то, что продолжаешь со мной пререкаться.
Зайку я заприметил давно. Милая миниатюрная блондинка, которая всегда здоровается почти шепотом и глазки тупит в пол. Такая вся скромная, тихая, а на деле чудовище. Розовое агрессивное чудовище,
