– Да уж, этого тебе не занимать. Они словно ждут, чтобы оказать тебе услугу.
– Не всегда и не сразу. Я их к этому подвожу, порой мучительно.
Об этом разговоре она вспомнила лежа в кровати у себя дома. Дневной макияж был смыт, вечерний наложен. Она не злоупотребляла косметикой, но внимание своей внешности уделяла, так как понимала, что кроме фигуры должно быть лицо – визитная карточка любой женщины.
– Вот как мужчины смотрят на женщину? – задала она тогда вопрос подруге.
– Оценивающе, как же еще. Смотрят и раздевают глазами.
Верно. Но мужчины смотрят на женщину часто снизу вверх, и в итоге все равно встречаются с взглядом, и глаза должны быть выразительны. Они должны отражать частицу того, что уже сложилось в голове у мужчины. Если он подумал, что хороша, то надо чтобы он прочитал в глазах вопрос «Что хороша?» Если у него в голове уже играют фантазии, то надо подтвердить «Да, мое тело создано для соблазна и ласк, но не факт что ты это получишь. И достоин ли ты его? Подумай и реши, что ты можешь мне дать». В этом случае они сразу теряются, что их мысли поняты. Это не относится к случаям, если идет беседа или в силу обстоятельств, сложились иные отношения. Опасны мужчины, которые смотрят на женщину, как она смотрит на него, сверху вниз, или вообще вниз не смотрит, а только в лицо. Для этих мужчин женщина не объект для плотских утех, она для них просто объект. Они оценивают, стоит ли дальнейшее общение. Им важна не только внешность, им важен и интеллект.
Она вернулась из воспоминаний в реальность. Умных женщин Татьяна знала много, но не так много было среди них, кто мог быстро сориентироваться в ситуации.
Никита Сергеевич был из последнего типа мужчин, он не оценивал ее внешность, даже когда она встала из-за стола. Он не провожал ее взглядом, он смотрел ей в лицо, а следовательно с ним будет сложнее, но тем интереснее, и пожалуй можно начинать привлекать его внимание.
На другой день на совещании, она решила начать действовать. Она прилюдно поблагодарила его за внимание и выразила надежду, что это станет системой. Боковым зрением, она заметила удивленные взгляды коллег, так как ее интонация была несколько иная, чем обычно, да и не привыкли к похвалам с ее стороны.
После совещания к ней подошел Никита.
– Спасибо. Не ожидал от вас похвалы. Мне как человеку новому это очень важно.
– Доброе слово сказать не сложно, если человек этого достоин.
– Согласен, но цена слов бывает разная.
– Цену своих слов, как и себе, знаю.
Он внимательно посмотрел на нее: – цену мы себе все знаем, но важно пользоваться спросом.
– Я знаю, что такое спрос и предложение, и можете быть спокойны, спросом пользуюсь. Надеюсь, вы понимаете, что говоря о системе внимания, я имела в виду, работу.
– Вам виднее, – ухмыльнулся он, – у меня другая цель в жизни, – и, извинившись, не давая ей ответить, зашел в один из кабинетов.
Вот гад, – подумала она, посмотрев ему вслед, – но не обидел. Задел, но обиды нет. Да сложный вариант.
Татьяна стала одеваться более строго, при встрече первой не заводила разговора, не строила глазок, что делали многие девушки их организации. Они откровенно флиртовали. Он отшучивался, дарил им комплименты, но ни одна не могла похвастаться, что увлекла его. Некоторых это озадачивало или откровенно бесило. Наивные, они не понимали, что не все мужчины бросаются на тело. Тело, какое бы оно ни было, надо уметь преподнести.
Она никак не проявляла явного интереса к нему, но стала чаще попадаться на глаза. Просто так. То зайдет по делам в какой либо отдел, зная, что он там. Поздоровается с ним и все. То в кафе встретятся во время обеда. Она приучала его к себе, к своей внешности, к тому, что она есть в этом мире.
Он тоже не делал никаких попыток продолжить знакомство вне пределов работы. Он относился к ней как к коллеге по работе и словно не замечал ее, как женщину. Это период, в котором она пребывала, она называла «творческий отпуск», то есть у нее не было постоянного мужчины, как и цели для него. Она встречалась со знакомыми, флиртовала, но к себе не подпускала. Ей нравилась игра с мужчинами, нравилось манипулировать ими. С Никитой она отдыхала разумом. Здесь мозаика отношений была сложнее и на одних рефлексах и приобретенном опыте не выиграешь. Здесь была игра разума.
Сильной женщиной быть не просто, трудно отстаивать свое мнение, еще труднее не бояться проиграть. В ее жизни проигрышей не было. Она на самой стадии знакомства умела прикидывать варианты для достижения цели. Если с самого начала чувствовала, что может проиграть, то меняла объект. Это не было проигрышем, это было тактическим отступлением для достижения желаемого, а дороги могут быть разные, как и люди для помощи получить то, что она хотела. Сейчас она хотела интереса к себе, а уж потом дать понять, что она не для него.
Жизнь показала, что за словами и некоторыми благородными поступками, игру в демократию, в каждом мужчине был ген домостроя. Они считали, что самые главные в семье, поэтому если на их пути встречалась самостоятельная женщина, они это не принимали. И мужчина старался укротить такую женщину, а если им это не удавалось, то считали ее стервой. А почему? Только потому, что не сумели приручить. Татьяна была умной женщиной и не злилась, если где-то происходил сбой в отношениях. Злость плохой советник в жизни. Так легко из стервы стать мегерой, а там глядишь и вообще все пойдет прахом. Она смотрела в глаза мужчин и читала в них больше, чем они говорили. Глаза все расскажут. И она старалась хоть мельком увидеть его глаза, но пока в них не видела явного интереса.
Тормоз какой то, – размышляла она, – это может тянуться вечность, а ее у меня нет. Не отступать же? Себя перестану уважать. Он не пытается сблизиться со мной, чтобы сделать попытку переспать. Все к этому стремились, а он нет. Что за странный тип?
Дни шли, но сказать, что были сдвиги в их отношениях, она похвастаться не могла. Видела она его и с другой женщиной. Тоже миловидной, стройной, но не более. Не было в ней женской чувственности, сексуальности.
Как то при встрече она решила проверить его отношения с женщинами.
– Никита Сергеевич, а вы увлекаетесь женщинами. Тут случайно увидела вас с другой женщиной. Вы часто их меняете?
– Завидуете?
– Кому?
– Им.
– Я им сочувствую. Ради одной, вы бросаете другую.
– Кто знает. А вас разве ни разу не бросали?
– Я что похожа на женщину, которую бросают? Чтобы меня бросить, надо сначала меня получить. А вот последнее еще никому не удавалось.
– Это не радость, а беда.
– Почему?
– Значит вы не испытали чувства одиночества без конкретного человека, того серого одиночества, когда теряешь и знаешь потом где взять, а уже не можешь. Не твое.
