она. — Знаю, ты больше всего хочешь поговорить о… случившемся… но мне не очень приятно это обсуждать. Ты появился так не вовремя, когда я была с… с Виктором, но такое бывает. Лучше мы просто оставим это недоразумение в прошлом.
Грейс выдержала его взгляд, как всегда спокойный и холодный, но Нико удалось заметить в ее глазах кипящий вызов. Он понял это, как только она вошла в эту дверь, и снова на ее лице появилась маска неприступности.
Раньше Нико бы удивился, но все меняется, и он расстроился из-за того, насколько решительно она хотела вернуться к работе и сделать вид, будто ничего не было.
Что так сильно изменилось? Многие годы он, против собственной воли заинтересованный женщиной, которая не обращала на него внимания, успешно воздерживался от попытки узнать ответ. Он отступил и окунулся в работу с головой, перестав думать о чем-то большем.
Но теперь…
Как можно винить человека за банальное любопытство? Именно любопытство привело его туда, где он сейчас был. Конечно, он унаследовал семейное дело, славу и богатство. Нико мог бы придерживаться старой политики, продолжать традицию судоходства. Бог свидетель, его отцу пришлось отказаться от работы и направить ее в безопасное русло из-за безрассудного поступка брата. Так что он привык действовать спокойно, но рисковать все равно приходилось, потому что вокруг было столько всего, что можно изучить, и судоходство в том числе.
Если бы не любопытство взглянуть или попробовать, он бы так и остался в Афинах управлять семейным бизнесом. Пошел бы по стопам отца. Нико пережил бы свою подростковую травму, чему-то научился бы, женился на хорошенькой гречанке и, как отец, остался бы верен семье.
Он хотел большего, поэтому освоил разные области технологий, коммуникаций, потому что оставаться дома не собирался. Он позаботился о процветании семейного бизнеса, но решил двигаться дальше. Его собственные компании стоили сделанных вложений.
А сейчас… Здравый смысл держался на волоске, когда он думал о ней в том платье и о том, как оно обтягивало ее выступающую небольшую грудь… либидо подскакивало со сверхзвуковой скоростью.
Нико уже влипал в истории. Как-то раз ему разбили сердце, и этого больше не повторится. Однажды он женится на подходящей женщине, на равной себе по статусу, той, которая ставит работу на первое место.
Нико смутили неуместные мысли о собственной секретарше, потому что он никогда раньше об этом не думал. Он наслаждался женским обществом, обращался с девушками, как с королевами, был моногамен, но всегда давал понять, чего от него можно и нельзя ожидать. Они всегда выстраивали границы. Он привык к такому. А не к внезапным пошлым мыслям о своей секретарше.
Нико задумчиво вернулся к столу и, сев обратно, откинулся на спинку стула, заложив руки за голову, несколько секунд смотрел на нее.
— Давай забудем о работе на десять минут, Грейс, — тихо сказал он. — Я знаю, что ты хочешь сделать вид, будто того самого вечера никогда не было, но он был.
— Я не хочу притворяться, Нико.
— Когда я зашел в клуб и увидел тебя, я был в шоке.
— Не знаю, почему, Нико. Веришь ты или нет, но у меня есть личная жизнь за пределами офиса.
— Я не спорю, но это было так неожиданно, потому что за последние четыре с половиной года ты мне ни слова не говорила о том, что делаешь, когда уходишь отсюда.
— Потому что это не твое дело!
— Ты — мое дело, потому что ты работаешь на меня и потому что мне бы хотелось думать, что мы не просто коллеги.
Нико заметил лихорадочный румянец на ее щеках.
— Я волновался за тебя, Грейс.
— Я уже говорила, что не стоило!
— Потому что ты сама можешь справиться?
— Именно.
Нико взглянул в ее холодное, но дерзкое лицо — отстраненное и странно притягательное. Он заметил такое выражение ее лица впервые.
— Смотри. — Грейс покраснела и встала. — Давай кое-что проясним, Нико. Когда я пришла в компанию, когда начала работать на тебя, сказала о том, что не хочу выносить личную жизнь напоказ. С тех пор ничего не изменилось.
— У нас разные представления о личной жизни и о работе, — весело ответил Нико. — И, бога ради, сядь на место. Здесь нет правильных ответов, ты не на свидетельском допросе под угрозой лишения свободы. Мы просто разговариваем.
Нико напряженно, задумчиво на нее посмотрел. Каждая частичка ее тела кричала о том, насколько ей неловко. Он никогда не видел ее такой взволнованной, но, опять же, уже понял, что все время видел только то, что она хотела показать. Видимо, под спокойной, сдержанной внешностью скрывалась сложная, вспыльчивая женщина.
Грейс села обратно.
Она была потрясена. Как ей быть? Что делать? Как долго она сможет скрывать чувства? С каких пор его волнует то, что она выделила его, потому что не могла расслабиться рядом? И как давно он сам начал находить неожиданные ответы на эти вопросы? О том, что он пробрался ей под кожу? Что он ей нравился?
— Я ничего не скрываю, — неохотно ответила Грейс.
Она посмотрела на Нико и заставила себя расслабиться. И смириться с тем, что ее настойчивость вызовет у него только больший интерес. Она не могла наивно полагать, что такая неожиданная встреча с ним не вызовет любопытства, но настолько привыкла осторожничать, что не знала, с чего начать, когда дело доходило до откровений, особенно с Нико. Между ними воцарилась тишина.
— Грейс… — Нико наконец нарушил молчание, запустив пальцы в темные волосы, это выглядело так сексуально, она уже привыкла к этому действию, потому что видела его каждый день. — Ладно, — вздохнул он. — Я понимаю, что мы с тобой по разные стороны баррикад, когда разговор идет об откровенности. Я понимаю, что по каким-то загадочным причинам ты ничего не рассказываешь о личной жизни, но ты работаешь на меня уже достаточно давно, и мне бы хотелось думать, что мы… мы друзья. Или ты не согласна?
— Конечно, друзья. Конечно, я считаю тебя и другом, и начальником. Боже правый, мы же видимся каждый день!
— Рад, что ты согласна! Ведь я именно поэтому посчитал правильным подойти к тебе в тот вечер. Разумеется, я бы не стал вмешиваться, если бы не заметил, что этот человек тебя достает. Я забочусь о тебе и именно поэтому решил дать совет, вместо того чтобы сидеть и смотреть, как ты не справляешься с ситуацией.
Грейс вымученно улыбнулась.
— Тебе стоит быть осторожнее. Выходишь из дома и… — он покачал головой, — понятия не имеешь, что
