нами уже следят, вопросов с гостями не возникнет. Мы часто принимаем друзей. Я позвоню Сане, попрошу приехать, а там и совета.
– Впереди выходные, понедельник для нее тяжелый день, так что до вторника у нас есть время. Будем на это надеяться, – сказал Влад. – Я подумал, а что, если Громов виделся с дочерью после похорон и написал эту записку для меня? Макс уже был мертв, а мы с тобой, Даша, живы. Но, если он знал о том, что Елена жива, почему составил такое завещание? Для того чтобы содержать ее? Где и на что она жила полтора года? Мне не хочется вас, господа, расстраивать, но отдав ей деньги, мы становимся для нее угрозой. Перспектива безрадостная и я не вижу выхода.
– А если она начнет с мальчишек? – испугано спросила Даша.
– Не накручивай себя раньше времени. Скажи Влад, Громов перечислял дочери деньги через счета компании? Там может быть имя получателя, реквизиты банка. Мы могли бы узнать кое-что о ней, – рассуждал Максим. – Езжай домой, а мы с Дашей еще подумаем. Завтра ждем вас у себя. Подумай, кто может быть ее сообщником? Кто мог бы заинтересовать Елену или она кого? Кто, ради нее или денег, может рискнуть. Себе замену она, как-то нашла.
Владислав уехал, а Даша с мужем продолжила беседу. Мысль Максима о том, что перевод денег осуществлялся Громовым со счета компании, была здравой, ведь компания принадлежала ему. «Влад занятый похоронами мог и не заметить крайнего перевода, а мог и пропустить, если получатель имел другую фамилию и имя, – думала Даша. – Не может быть, чтобы за десять лет отсутствия Елены, не было ни единого платежного поручения на ее имя. Надо искать и начинать надо с шестнадцатого года. Он, составляя свое завещание, не мог не подумать о дочери».
До конца рабочего дня Даша занималась поиском иголки в стоге сена и нашла ее. Теперь у нее были не только реквизиты банка, но и фамилия получателя. Она скопировала все материалы на флешку и позвонила брату, договориться о встрече.
– Дань, что у тебя с голосом? – спросил Александр.
– Если честно – большие проблемы, братец-кролик.
– Давай, мы подъедем сегодня, и останемся у вас ночевать, не нравишься ты мне, сестренка.
Еще с вечера Даша рассказала брату о звонке Громовой Владу. Они долго беседовали в кабинете вчетвером, а утром приехал Леонид и Влад, и повествование повторилось. Выслушав всех, Леонид сделал свои выводы.
– Она ребята не сумасшедшая, она прямо агент 007. Я поднимал дело о самоубийстве Громова, поговорил с экономкой и его охранником. Елена приезжала к отцу за четыре дня до трагедии в той одежде, которая была на трупе. Какая женщина летом не переодевает вещи четыре дня? По словам экономки, они не просто скандалили, она ему угрожала и требовала денег. Старушка видела и слышала, как уже после «похорон дочери» к Громову, несколько дней подряд, вечером, приходила молодая женщина. Ночевала она наверху, утром уходила, а вечером возвращалась и напоминала чем-то Леночку. Я думаю, если это была она, значит, ждала новые документы. Своего водителя Громов «купил» и тот, привозя его с работы, уезжал до утра. Перевод, возможно, адресован ей. Тогда у нас есть фамилия. Нужно пробить пассажиров, прибывших через аэропорты. Этим я займусь. Саш, ты сумеешь…
– Я сумею. Вы говорите конкретно, что я должен суметь? Не дать уйти деньгам или дать уйти, но не прийти. Я не думаю, что она будет «заводить» новый номер телефона, привязанный к банку.
– Для нее они должны не просто уйти, Саша, а попасть на ее счета с банковским подтверждением.
– Я над этим работаю, но мне нужно быть на месте во время этой операции и поработать не только оператором. Камеры будете ставить?
– Камер будет не меньше трех: коридор, кабинет и приемная. Все завязаны на системном администраторе. Наблюдая картину, мы сможем предотвратить трагедию.
– Много ты сделаешь, если она войдет в кабинет и повернет ключ в замке. Она всегда так делала, когда являлась к отцу, чтобы не мешали, – напомнил Влад.
– А мы сделаем так, что ключ повернется, а замок не сработает. Мне не хочется вас всех пугать, но без оружия она не придет, а оружие пронести надо мимо охраны. Вывод: оружие ей кто-то пронесет через служебный турникет. Она должна держать вас в страхе. С одной стороны оружие, с другой – заложники. Это самое худшее, что можно придумать.
– Оружие – это плохо, – сказал Влад, – Максим знает, как она с ним обращается и как стреляет.
– Ребят в школу увозим мы. В школе охрана, а домой они возвращаются компанией. Вторник, четверг, суббота – тренировки в Ледовом дворце, откуда мы их забираем, а в субботу и отвозим. Вторник и четверг туда они едут с дедом, – говорил Максим. – Ты думаешь, без этого не обойдется?
– Не надейся. Ставки слишком высоки. Понимаешь, она прилетела не месяц назад, а ждала, когда на счете у вас будет максимальное количество средств. Дождалась сообщения, прилетит или прилетела, и будет действовать наверняка. Единственное, что она должна себе позволить – это тишину. Сообщника сумели вычислить? Каким образом?
– Неужели ее нельзя взять раньше, без всего этого цирка?
– А что ты ей предъявишь, Саша? Ты думаешь, она сама будет похищать детей Даши и жену Влада? Пистолет обнаружила чисто случайно по дороге в офис. На нем не будет ее отпечатков. Зашла, заказав пропуск, к старым приятелям в гости, выяснить: как при живой жене Влад сумел жениться? При хорошем адвокате, ее нельзя привлечь за старые грехи. Мало ли кого похоронили вместо нее? С отцом она поссорилась и уехала. Машину угнали вместе с документами. Ее претензии к наследству по телефону к делу не приложишь. Назови мне хотя бы одну причину. Ты дашь гарантию, что сорвав ее планы в этот раз, она не пойдет на крайние меры? Она понимает, если ее план не сработает – она останется без денег, а это равносильно самоубийству и терять ей будет уже нечего. Ее надо брать «за руку», а лучше пристрелить.
– Мне что делать с ребятами? – спросила Даша.
– Не говори им ничего, а маячки лучше спрятать в школьную форму. Телефоны могут забрать, а верхнюю одежду снять. Льва Борисовича предупредите, что будем держать все под контролем. Я посажу одного парня рядом с охраной поселка.
Они проговорили еще не меньше двух часов, договорившись встретиться завтра в офисе, пока Галина Ивановна не позвала всех обедать.
– Даша, у вас неприятности? – спросила она несмело.
– Это называется –
