полтора месяца назад проходила. И на кресло лазала, и мазки сдавала.
– Так время же прошло, ты с Кировым тогда еще душа в душу жила, и вы…
– Ага, жила, только сексом не занималась. Он слишком много работал и… уставал. А я не настаивала, потому что напрягать трудоголика не хотела. Жалела, ирода.
Выдаю правду, которую никому не рассказывала. Не то, чтобы стеснялась, просто вполне допускала, что у мужа действительно могли возникнуть трудности и накопиться усталость, и ему не до секса.
Кто ж знал, что не до секса ему только со мной?
Хотя в нынешних обстоятельствах... чувствую, сам бог отвел.
– Девчата, не скучаете? – врывается в наш скромный междусобойчик веселый голос Олега.
Незаметно подойдя со спины, муж Риты обнимает обеих за талии и под общие смешки звонко целует каждую в щеку.
– А пойдемте-ка к Роману, красавицы, хочу вас кое с кем познакомить.
Легонько подталкивает нас вперед, пребывая в приподнятом настроении. Нисколько не сопротивляемся. Маргоше самой интересно, что так взбодрило мужа, а я иду за компанию.
Впрочем, вру. Иду, потому что сама этого хочу.
Лишь мельком мазнув по стоящим рядом с Зотовым мужчинам, дальше вижу только Его. Его теплую улыбку. Его проникновенный дымчатый взгляд.
Рома удивительно притягательный. Я такого даже в лучшие годы замужества к супругу не испытывала. Рядом с ним мне комфортно и безопасно. Надежно и легко. Не нужно притворяться, играть роль. С ним хочется раскрываться, а не прятаться за высокими щитами.
А его искренность… м-м-м… мама дорогая, это же мощнейшее оружие. И исключительно редкое в наше время. Оно обескураживает и проникает в самую душу. Заставляет плавиться от нежности и открываться в ответ.
Да разве можно сохранять хладнокровие, когда слышишь невероятные, сказанные тихим сипловатым голосом слова: «… я абсолютно точно знаю, чего хочу. Идти вперед по жизни вместе с тобой. Держать за руку, оберегать, заботиться, любить. Тебя. Я хочу быть только с тобой…»?
Нет. Не реально.
Шаг и еще шаг.
Ближе и ближе.
– Привет, – шепчу, запрокидывая голову и глядя только на него, когда останавливаюсь в шаге.
Но и то малое расстояние между нами сохраняется всего мгновение. Рома сам его уничтожает. Придвигается вплотную, подхватывает мою ладонь, поднимает вверх и касается губами, после чего по-хозяйски вешает ее себе на локоть и своей лапищей сверху припечатывает.
Вот так.
Мужчина захотел, мужчина сделал.
Не сбежать.
Да я и не планирую.
И никакого желания повозмущаться нет.
Стою и таю, как мороженка на солнце.
– Ну что ж, дамы и господа, давайте на правах хозяина этого вечера я вас всех, наконец, перезнакомлю.
Олег останавливает Риту напротив двух незнакомцев рядом с Романом. И я тоже поворачиваюсь, соблюдая правила этикета.
– Это моя обожаемая жена Маргарита. А это ее лучшая подруга и бесконечно дорогой нашей семье человечек Олеся Кирова. Девочки, я с радостью хочу вам представить моего нового партнера по бизнесу Мальцева Виктора Кирилловича, именно с ним «Оснастик» заключает договор, и его хорошего друга, а также отца Романа Сергея Владимировича Зотова.
Здороваюсь автоматически. Даже руку протягиваю.
В голове же активизируются мысли. Словно разбуженные пчелы, они жужжат и перемещаются в места на место, выстраивая логически-последовательную цепочку. Уверившись, что других вариантов нет, а этот жизнеспособен, поворачиваюсь к новому знакомому и интересуюсь:
– Сергей Владимирович, подскажите, это вам передавал привет Геннадий Александрович Павлушин на моей аттестации?
Зотов-старший, весьма представительный мужчина, подтянутый брюнет с сединой на висках, одаривает меня удивительно мягким взглядом и… кивает.
– Да, Олеся, мне. Пусть я и не просил.
И пока поражаюсь семейному умению отвечать на вопросы прямо и откровенно, мужчина меня добивает:
– Ты не представляешь, девочка, как я был рад, когда Рома рассказал, что с тобой познакомился. Я и сам давно хотел, но всё случай не подворачивался. Мы же с твоим отцом много лет дружили. Еще с армии, когда вместе служили в Калининграде. Позже, правда, дороги нас развели, я переехал жить в Санкт-Петербург. А когда сюда, в Сочи, назад вернулся, уже Игорь по командировкам мотался, но связь мы, как могли, поддерживали.
– Папа умер.
Даже спустя время боль потери не уменьшается, и голос под давлением эмоций ломается. Но от того, как в поддержке приобнимает за плечи Роман, а Маргоша берет за руку, становится легче.
– Знаю, Олеся, я был на похоронах. К тебе тоже подходил, хотел поговорить. Предложить помощь, поддержку. Но Сергей, твой муж, сказал, что ты себя плохо чувствуешь, и он сам мои слова тебе позже передаст вместе с визиткой. Честно, я ждал звонка. Но, когда ты не откликнулась и на повторную просьбу, переданную опять через Кирова, не отреагировала, решил, что тебе это неважно и ненужно.
Слова? Визитку? Еще и дважды?
Не было такого.
Конечно, в то жуткое время я находилась в прострации, постоянно на успокоительных сидела, но вряд ли бы подобное забыла. Друзья отца… нет, такого бы я не пропустила.
В поисках подсказки смотрю на Риту. Она была рядом постоянно, и, если ошибаюсь, прямо сейчас меня поправит. Но подружка отрицательно качает головой.
Я же уверенно произношу:
– Мне ничего не передавали, – а после добавляю. – Я бы непременно позвонила, чтобы поговорить о папе. Мне по сути, кроме Назаровых, – киваю на внимательно слушающих наш разговор друзей, – и поговорить о нем не с кем было.
– Да уж… понимаю… Игорь закрытым был, но тебя и внуков безумно любил. Нелепая авария, – морщится Сергей Владимирович. – Плохая погода, не справился с управлением…
– Или кто-то помог не справиться, – раздается у меня из-за плеча знакомый дерзкий голос.
Разворачиваемся назад одновременно.
– Добрый вечер всем. Прошу прощения за опоздание.
Митина в строгом, но элегантном платье стального цвета, подчеркивающем ее идеальную фигуру, с осанкой королевы и загадочной улыбкой на губах, неторопливо осматривает нашу компанию.
Глава 32
ОЛЕСЯ
– Привет, – произносим с Ритой практически в унисон, улыбаясь, если еще не подруге, то уже точно очень хорошей знакомой, сумевшей завоевать доверие с первых дней общения.
– Знакомьтесь, Митина Ирина
