тебя. Смирись, — и продолжает улыбаться. — Завтра кольца купим, размера-то пальца твоего я не знаю. Это же не грудь, — самодовольный такой.
— Пошли, — тяну его за галстук.
— Первую брачную ночь за самоуправство отрабатывать будешь.
— Это я с радостью.
Оказывается, я уже привыкла, что Артем таскает меня на руках. И мне это очень нравится. А что до признания в любви… Было уже такое у меня. Слова и слова, ничего особенного.
Эпилог
От автора
Апрель уже умыл теплыми весенними грозами город. Парки покрылись зеленой дымкой нежной молодой листвы. Ранним субботним утром на улицах было пустынно, редкие прохожие и редкие же автомобили нарушали относительную тишину. Солнце еще робко светило с неба, чтобы ближе к полудню разойтись во всю мощь, поэтому несколько человек, стоящих перед входом в перинатальный центр, пытались согреться кто коньяком, кто кутаясь в шали. Две будущих бабушки и два будущих дедушки с усмешками наблюдали за одним будущим отцом, нервно расхаживающим вдоль здания. Акушер-гинеколог, которая будет принимать роды у Инны, наплевав на вип-статус Артема, выперла его из здания, сунув успокоительное. "Не впускать до моего разрешения", — был дан приказ охране. Один из врачей срочно ушел на больничный, заменить не успели, а младенцы, словно почувствовав это, решили быстренько родиться. Персонал буквально зашивался, им было не до нервных отцов, пусть хоть те трижды богатые и влиятельные.
Попозже группа поддержки значительно расширилась: прибыли друзья Артема, позаботившись о кофе и бутербродах, подкатили подруги Инны, оставив своих мужей и детей дома, твердо заявив, что и без них толпа будет. Организовался стихийный пикник, но все вели себя достойно — Алла и Екатерина Андреевна навели железную дисциплину. Ожидание Артему казалось бесконечным, но небеса смилостивились и охранник, выйдя на крыльцо, крикнул, что Троянов может проходить в палату. Всё же платные роды дают преимущества.
Крыльцо, холл, лестница, второй этаж — путь не отложился в памяти. Сердце готово было выпрыгнуть из груди, руки тряслись, когда он открыл дверь палаты. Инна полулежала на кровати, прижимая к груди красного и сморщенного младенца. Артем подошел к ним и хотел пальцем потрогать новорожденного, но в последнюю секунду отдернул руку. Вместо этого нежно поцеловал жену и произнес:
— Мои любимые девочки.
— Любимые? — улыбнулась Инна.
— Самые любимые, — подтвердил счастливый отец.
— А ты наш самый любимый мужчина.
От избытка эмоций Артем забыл и про смартфон, и про мессенджеры, распахнув окно, проорал:
— У нас девочка! — группа поддержки взорвалась радостным ура. Пол ребенка родители держали в тайне.
Потом будут колики, бессонные ночи, разбитые коленки, первый класс, и так же нервно пройдет рождение сына через пару лет, а позже Артем будет всерьез подумывать о покупке ружья, чтобы всякие "мудаки мажористые" к его дочке не подкатывали свои причиндалы, и сына научит водить машину (за что Инна слупит с него полную стоимость пришедшей в негодность травы с поля, которому не повезло стать автодромом). И будет Инной разбита в ссоре тарелка, а мыслей о некомплекте не возникнет, потому что муж извинится и скажет, что конкретно эта ему никогда не нравилась, чем — непонятно, они ведь все одинаковые. Будут и солнечные дни, и хмурые, не будет только мыслей о разводе. Все это будет потом. А пока…
Солнце протягивало лучики к зданию, купая его в тепле и свете, ему очень нравились такие места, ведь там появлялась на свет новая жизнь.
