и я, сглотнув, пытаюсь встать на ноги.
— Эми. Что случилось, родная? — Мама впивается в мое лицо вопросительным взглядом. Вскочив с места, за шаг оказывается рядом и помогает подняться.
— Не знаю, мам. Ничего такого... — Глубокий вдох, медленный выдох. — Просто... Ну не знаю. Внизу живота покалывает.
Шаг за шагом, и мы покидаем кухню. Мама крепко держит меня, будто боится, что я упаду. Мне даже идти становится сложно. Дыхание учащается, а покалывания внизу живота сменяются на боль. Не сильную, но ощутимую.
— И куда ты? Подожди, папу позовём. Поедем в больницу. Ты бледная как мел, — испуганно и даже взволнованно шепчет мама.
Именно в этот момент дверь кабинета отца распахивается, и Женя выходит наружу. Он сразу же замирает, увидев меня, и за несколько шагов оказывается рядом.
— Что происходит? — встревоженно интересуется. — Эми?!
— Походу малыш торопится родиться, — выдает вердикт мама.
Буквально через сорок минут мы оказываемся в больнице. Боль становится невыносимой. Врач говорит, что начинаются роды. Женя не в себе. Смотрит на меня растерянным, испуганным взглядом.
Он рядом. Никуда не уходит на протяжении двух часов, которые я пытаюсь родить нашего малыша. Тужусь, как командуют врачи. Но у меня ничего не получается.
Муж стоит у моей головы. Шепчет ласковые слова, даёт обещания и говорит, что все будет прекрасно. Что лишь надо прислушиваться к словам акушерки и делать все так, как она велит.
— Ведь мы хотим узнать, кто у нас родится? И хотим взять малыша на руки? — слышу сквозь шум в голове и киваю поспешно несколько раз. Кричу, впиваясь ногтями в руку Жени, которой он сжимает мою ладонь.
И уже через двадцать минут, которые показались вечностью, до меня доносится детский плач. Женя целует меня в лоб, растерянно рассматривая мое лицо.
Три часа... Целых три часа ушло, чтобы услышать следующие слова:
— Мальчик, — раздается совсем рядом. — У вас родился сын.
Евгений
Меня просят выйти. Вежливо посылают. Уходить не хочется. Смотрю на обессиленную, усталую Эмилию и тупо не могу оставить ее одну. Но она вымученно улыбается, кивает в сторону. Мол, уходи и не волнуйся.
Арина и Эмиль закидывают меня вопросами. Я же весь напряжённый, ежеминутно смотрю на дверь, из которой только что вышел. Борюсь с желанием вернуться обратно и остаться рядом с женой, несмотря на то, что сказали врачи.
— Жека, ты язык проглотил? — взволнованно ворчит Эмин, сжимая мое плечо. — Хоть скажи, как они там? Как сестра? Племянник?
— С ними все хорошо, — наконец выдавливаю из себя. — П**дец. Женщин ценить надо, ей богу. Не представляю, что сейчас чувствует Эмилия. Это такая пытка...
Арина плачет, а Эмиль хлопает меня по плечу и отходит на пару шагов. Мне кажется, все сейчас готовы заплакать от счастья. Даже у Эмина глаза поблескивают.
Уже через полчаса нам позволяют зайти в палату. Эмилия сидит на кровати и держит нашего сына. Улыбается так широко, будто не она страдала от боли буквально час назад. Вся сверкает от счастья.
— Кнопка, — улыбается Эмин, всматриваясь в маленькое личико малыша. — Совсем мелочь. Страшно на руки брать.
— Дай мне, — прошу жену и забираю маленький свёрток. — Охренеть. Мой сын. Наш сын.
Эмиль и Арина разглядывают кроху вместе со мной. Бестужев не выдает ни слова, хотя мне кажется, что тесть много чего хочет сказать.
— Имя придумали? — наконец произносит он.
Эмилия
Мы с Эмином переглядываемся. Буквально две недели назад между нами был разговор. Если родится дочь, то возьмём имя мамы. А если сын, то имя папы. И получилось так, что мы стали родителями мальчика. Естественно, назову его Эмилем. Думаю, Женя не станет возражать. Наоборот, согласится сразу же. Он у меня понятливый мужчина. Всегда относится к моему выбору с уважением.
Эмин широко улыбается. Потому что уже знает: у него должна родиться дочь, которую он не задумываясь назовет Ариной. Слово дали друг другу. А Бестужевы всегда выполняют свои обещания.
— Так что? Придумали или нет? — повторяет папа с нажимом, забирая своего внука на руки.
— Эмиль, — как ни странно, но мы с Женей отвечаем одновременно. Я широко распахиваю глаза, а муж тихо смеётся, будто давно знал, как я назову сына.
— Вот давайте без выкрутасов и дурацких шуток, — тут же комментирует папа.
— Никаких выкрутасов и дурацких шуток. Назовем сына Эмилем, — Женя хлопает папу по плечу, а мама льет слезы счастья, прикрывая рот ладонью. Как ребенок шмыгает носом. — Твоя дочь давно так решила. А я только рад.
И который раз я убеждаюсь, что мой муж — самый лучший мужчина на свете. Боже, как же я люблю его.
— Мама ещё спит? — доносится до меня тихий голосок сына. Потерев сонные глаза, приподнимаюсь на локтях. Жени нет, а это означает лишь одно — они или плавают в бассейне во дворе, или же толкуют о делах Карельского.
Эмилю пять лет, но он ведёт себя как взрослый мужчина. Умный не по годам. Точно такой же, как свой отец, и все интересуется его делами. В будущем хочет стать адвокатом.
— Пусть отдыхает. Ночью из-за нас легла поздно.
Блин, этот мужчина не сравним ни с кем. Вот он каждый раз так: достаточно его одного предложения для того, чтобы дать понять, как любит и заботится обо мне.
Действительно. Я легла ночью поздно, потому что Эмиль хотел торт. Не купленный из магазина, а именно свой любимый, приготовленный моими руками. Я никогда не отказываю своим любимым, стараюсь сделать все, что они захотят.
А Женя помогал мне.
Но я думала, что муж заставит меня подняться рано утром и настоит на том, чтобы мы отправились в больницу. Однако к моему удивлению ничего такого не произошло.
Не знаю причину, по которой меня тошнило весь день. О беременности речи быть не может, потому что после рождения сына я много раз думала, что вот оно, наконец-то, у меня будет второй малыш, но каждый раз я ошибалась. В итоге мы решили просто жить, не
