Сумасшедшая графиня нахмурилась, обдумывая ответ.
— Какая разница? Я знала, что она будет все отрицать… так же как и мой супруг… Я подсказала лорду Рейвеншоу хитрый план, который заключался в том, чтобы свести их вместе…
— Но не все пошло гладко, — задрожав всем телом, выдавила из себя леди София. — Мой отец и граф Рейнекортский начали ссориться. Меня разбудили их крики.
Хотя молодая женщина и не видела этого, леди Колетта утвердительно кивнула.
— Этот глупец граф Рейвеншоу не смог сохранять самообладание. Он привез с собой не только ни о чем не догадывающуюся жену и маленькую дочь, но и взял из дома пистолет. Угрожая им, он хотел добиться от моего мужа признания.
Лорд Стефан отодвинул в сторону ногу и слегка переместил на нее вес своего тела.
— Ваш план начал разваливаться… Лорд Рейнекорт был предупрежден о вашем коварстве, а София пошла в гостиную к своей матери. Оставлять в живых свидетелей вы не хотели… Даже если это шестилетний ребенок.
— София… Я хорошо помню ее. Такое прелестное дитя!.. Очень воспитанная для столь юного возраста девочка, — словно позабыв, что целится из пистолета ей в голову, произнесла леди Колетта. — Не понимаю, почему леди Рейвеншоу взяла ребенка с собой.
Безумная графиня нахмурилась.
Лорд Габриель учился в частном пансионе и отсутствовал дома в ночь тройного убийства. Всю свою сознательную жизнь он терзался вопросом: убил бы его отец этих людей, если бы он в тот день ночевал дома? Сейчас он смотрел на женщину, давшую ему жизнь, и ничего к ней не чувствовал. Ее вид не тронул ни единой струнки в его душе. Интересно, а что чувствует она? Что будет, если он потянется за пистолетом? Она повернет дуло в его сторону и разрядит оружие в сердце собственному сыну? Или не решится на убийство?
— Черт побери! Стоять! — запаниковала леди Колетта, направляя дуло на лорда Стефана. — Я же говорила, что… что убью ее!
Лорд Рейвеншоу замер на месте, когда безумная графиня снова прижала пистолет к голове его сестры.
Не сводя глаз с матери, лорд Габриель уменьшил разделяющее их расстояние.
Вспоминая события той кровавой ночи, леди София кивнула.
— Для перезарядки пистолета не оставалось времени. Габриель прав. Лорд Рейнекорт не позволил бы вам перезарядить оружие. Вы, должно быть, застрелили его из пистолета моего отца.
— Высокомерие этого человека было опаснее любой пули, дорогуша, — произнесла безумная графиня. — Когда я подняла с пола упавший пистолет лорда Рейвеншоу, он — вы мне не поверите! — рассмеялся, глядя мне прямо в глаза. Этого негодяя совсем не волновало то, что его лучший друг с супругой лежат смертельно раненные на полу у его ног. Моего мужа даже не удивило то, что я смогла убежать от приставленных им тюремщиков…
— Мой отец думал, что сможет одолеть вас, — тихо вымолвил Габриель.
— Лорд Рейнекорт не верил, что я посмею нажать на спусковой крючок, — пояснила леди Колетта. — Он все еще смеялся, когда раздался выстрел и посланная моей рукой пуля снесла ему половину лица.
— И-и-звините… но, кажется, меня сейчас стошнит, — слабым голосом промолвила леди София.
Ее тело содрогнулось от рвотных спазмов.
Леди Колетта посмотрела вниз на свою пленницу.
Габриель и Стефан, не сговариваясь, бросились на сумасшедшую. Лорд Рейнекорт был первым. Схватив руку с зажатым в ней пистолетом у запястья, он с силой, так, что послышался хруст суставов, дернул ее вверх. Леди Колетта не желала расставаться с оружием.
— Будь ты проклят! — в ярости завопила она. — Нет!
Несущийся вперед лорд Стефан зацепился ногой за ножку кресла, в котором сидела леди София. Потеряв равновесие, он упал на дерущихся.
От удара пистолет выстрелил.
Лорд Габриель почувствовал острую боль. Он задохнулся. Как бы издалека Габриель услышал истерический вопль леди Софии. Времени успокаивать ее все равно нет. Они падают… Он… Его мать… Лорд Рейвеншоу… Сплетенные тела с грохотом рухнули на доски пола.
Что-то твердое ударило Габриеля в скулу…
Мир вокруг него померк…
— Габриель! Стефан!
Леди София выкрикнула их имена столько раз, что охрипла. Она с остервенением брыкалась, пытаясь вырваться из связывающих ее пут. Кресло ходило ходуном, подпрыгивало на месте, но ни на дюйм не приближалось к распростертым на полу мужчинам. От затраченных усилий София быстро обессилела.
Молодая женщина видела, как после пистолетного выстрела тело ее мужа дернулось, а затем брат столкнулся с Габриелем, и тот упал, увлекая за собой мать.
В течение нескольких минут никто из них не шевелился.
Лорд Стефан первым пришел в себя. Леди София радостно выкрикнула его имя, когда увидела, как его пальцы слегка пошевелились. Пошатываясь, ее брат сел на полу и прикоснулся к голове. Из небольшого пореза над левой бровью текла тоненькая струйка крови.
— София! — откашлявшись, спросил лорд Стефан. — Ты цела?
Он стряхнул с себя руку леди Колетты. Леди София кивнула, благодаря Бога за то, что брат почти не пострадал при падении.
— Стефан! Габриель?.. Он ранен? Пистолет…
Молодая женщина нервно закусила нижнюю губу. Сощурив глаза, она постаралась разглядеть сквозь пелену тумана, слез и теней, что же приключилось с ее мужем. Все ее тело болело, особенно руки. Она чувствовала себя изнуренной вне всякой меры, словно леди Колетта пытала ее на средневековой дыбе.
Лорд Стефан на четвереньках подполз к неподвижно лежащему навзничь зятю и осторожно перевернул его. Леди София поворачивала голову из стороны в сторону, но широкая спина брата заслонила от нее мужа.
— Что с ним?..
— Я в порядке, София, — произнес лорд Габриель.
Отказавшись от помощи шурина, он самостоятельно приподнялся с пола.
— Ему сильно врезали по лицу, — хмурясь, сообщил лорд Стефан сестре.
Леди София напряглась, ожидая бурной реакции мужа на неучтивость ее брата.
— Кажется, это был ваш кулак, — осторожно прикасаясь пальцами к опухающей щеке, недовольно проворчал лорд Рейнекорт. — Когда вы спешили ко мне на помощь, то, неуклюже оступившись, ударили меня кулаком. Мои друзья никогда не оставят меня в покое, если узнают, что человек из семьи Рейвеншоу отправил меня в нокаут.
— Стефан умеет хранить секреты, — быстро заверила мужа София.
— Как бы не так, — сердито огрызнулся ее брат. — Каждый джентльмен почтет за честь пожать мне руку, если узнает, что я сбил с ног Дьявола Рейнекорта.
— Черт побери!
Леди София подалась вперед, насколько позволяли ей веревки.
