Папа, не забывай, что яблоко от яблони не далеко падает! От осинки не родятся апельсинки! Я же твоя копия, папочка.
Шумно выдохнула и направилась к столу. Опустилась на стул, прямо напротив Руслана. Не специально, конечно. Так получилось…
Мужчина подмигнул мне и принялся открывать первую бутылку. А папа, наконец-то, закончил приготавливать закуску.
— Ты еще здесь?! — воскликнул он негодующе, когда обернулся и увидел меня, гордо восседающую за столом.
— И никуда не денусь. Разговаривать будете при мне!
Сказала и тут же задумалась: а зачем мне присутствовать? Неужели мне интересно, что скажет обо мне Руслан? Или переживаю, как бы отец не начал рассказывать обо мне что-то постыдное… Конечно, он бы так никогда не поступил, но все же…
Резко закачала головой.
Нет!
Нет!
Нет!
Я просто боюсь за отца, за то, что Руслан может рассказать про нападение на меня, правду о том, как на самом деле поступил Игорь со мной. Или вдруг начнет ему угрожать, если папа не даст добро на наши возможные отношения…
И тут же отбросила эту мысль. Никаких возможных отношений. Просто ухаживания. Просто способ забыть негодяя, который разбил мои розовые очки, в придачу с моим сердцем. И сделал это легко. Играючи. Как будто делал это каждый день или вообще готовился к этому «мероприятию»…
Да, это звучит намного правдоподобнее.
Мужчины поудобнее уселись за стол и принялись дегустировать алкоголь. Руслан разлил коричневую жидкость по рюмкам, а затем мужчины чокнулись. Без тоста. Тут же залпом выпили. Поморщились, закусили.
— Хорошо! — проговорил папа и погладил себя по животу, — хорошо…
Затем цокнул и обратился к Руслану:
— Сколько тебе? Не староват для моей дочки? — кивок в мою сторону. Я навострила ушки. Ведь правда интересно узнать возраст своего ухажера. Просто женский интерес. Не более.
— Тридцать два. Может и староват, — Руслан протянул руку и взял огурец, закинул кусочек в рот и громко захрустел, а когда прожевал, сказал, — но кого это остановит?
Папа прищурился и поджал тонкие губы. Я замерла, ожидая его ответа.
— Не остановит?
— Нет.
Отец хмыкнул и указал подбородком на бутылку.
— Наливай.
Руслан уже и сам тянулся к заветной бутылочке. Пока разливал, взглянул на меня и подмигнул. Я тут же вспыхнула. Как он смеет?! Прям при отце…
И опять они повторили ритуал. Затем вновь заговорил папа.
— Ей всего лишь двадцать. Не порть девчонке жизнь. Для тебя она лишь новое развлечение, а ей вновь разбитое сердце? Нет, не позволю…
— А я спрашивать не буду, — перебил Руслан. На его лице больше не сверкала ухмылка, а глаза не блестели. Он за одну секунду стал запредельно серьезным. — Ни вас, ни ее. Надо будет — украду. Прямо у вас из-под носа украду.
— Украдешь? У меня из-под носа?
— Именно.
Отец прищурился.
— А если в полицию пойду? Заявление на тебя напишу? Морда у тебя приметная, смогу описать. Ну? Герой-любовник, что скажешь?
— Идите. Пишите. Описывайте. Все равно заберу. И спрячу так, что никто не найдет: ни вы, ни ваша доблестная полиция.
На кухне повисла гробовая тишина.
15
Папа скрипнул зубами и усмехнулся. Только я не могла понять: понравился ли ему ответ Руслана или нет. Лично я была категорически против планов Руслана. Мы слишком мало знакомы, чтобы он позволял себе такое…
— Настя, выйди, — отец посмотрел и ласково погладил меня по руке, — нам надо серьезно поговорить. Без шуток.
— Так никто и не шутит, — проговорил Руслан, потянувшись к бутылке.
— Иди, дочка.
— Пап…
— Иди.
Устало вздохнула. Выбора не было. Поднялась из-за стола и угрожающе посмотрела на Руслана. Но сомневаюсь, что он принял его серьезно. Наоборот. Я только его повеселила. Он не воспринимал меня серьезно. И это убавляло его баллы. Но они все равно ему не помогут.
Потому что его слова напугали меня. Возможно, его обещания можно было воспринять как сарказм, но Руслан был серьезен. Он уже не остановится. И я впервые засомневалась в том, что наше общение закончится парой свиданий. Он ведь не отступится. И долго ли я смогу бороться с ним?
Пришлось уйти. Но недалеко. Я присела в коридоре и стала прислушиваться к голосам. Я слышала поскрипывания половиц — это кто-то из мужчин, наверняка мой отец, встал и закрыл дверь. Но ничего, я все равно все прекрасно услышала…
— Послушай, Руслан, — тихо произнес отец, и голос его был строг, — ты мне нравишься. Я вижу, что ты простой парень, хоть явно богач… Чего только стоят твои часы! Не перебивай. Подожди. И если бы не нынешняя ситуация, я бы смог доверить тебе свою единственную дочь. Но сейчас мой ответ «нет».
— Нет? — насмешливый голос Руслана заставил меня вздрогнуть. Я прикусила нижнюю губу и замерла. Мужчины, казалось, вели диалог расслаблено, но я кожей ощущала напряжение, повисшее в воздухе.
— Нет. Я верю, что пока что она тебе нравится. А потом? Когда она тебе надоест? Так же поиграешь с ней, а потом бросишь, оставив лишь после себя разбитое сердце. Я не хочу, чтобы моя девочка вновь страдала.
Некоторое время на кухне стояла тишина. Я даже подумала, что Руслан ничего не ответит. А от такой заботы отца у меня защемило сердце.
Он был готов защищать меня, прямо как в детстве.
— Я не буду говорить, что я не такой, как Игорь, — вдруг произнес Руслан, но его тут же перебил папа.
— Ты знаешь про него?
Они заговорили про Игоря.
Послышался тихий стук — мужчины чокнулись стопками.
— Знаю. Видел раз или два. Они остановились в моем отеле, где я и познакомился с вашей дочерью. И она постоянно была одна.
— Он никогда мне нравился, — пробурчал отец.
— Мне тоже. И, как я уже сказал, я не стану говорить, что я лучше его. Нет. Может даже хуже. Намного. Но я бы никогда не оставил вашу дочь. Одну. За сотню километров от города, где нет связи. Я готов взять ответственность за Настю. Защищать ее. И я не намерен играть с ней. Надеюсь, я предельно понятен?
— То есть мое «нет» тебя не остановит?
— Ну, разумеется. Мне не пятнадцать лет, чтобы ждать одобрения родителей.
— Вот именно, ты слишком взрослый для моей дочери. И слишком наглый. Огромный один минус в твою копилку.
— Мне тридцать два.
Про наглость Руслан ничего не сказал. Да тут и ничего не скажешь… Такой Руслан и есть.
— А ей двадцать! Ведь Игорь такого же возраста, как и ты, Руслан. Думаешь, я не заметил, как ты смотрел на нее? Как следил за каждым ее движением? Только слепой и глупый бы не понял, что она тебе нравится. Но я все равно скажу тебе — нет! Ты слишком взрослый для нее, она же для тебя как игрушка. Красивая. Молодая. Неиспорченная. Я понимаю, почему тебя к ней влечет. Сам был таким. Но ты пойми, хоть сейчас ты и говоришь, что не бросишь ее, но это до поры до времени… Ты слишком взрослый для нее, опытный и прожжённый. Тебе не составит труда задурить ей голову, влюбить в себя. А потом? Потом ты воспользуешься ею, а затем найдешь еще одну дурочку. А Настя моя вновь останется у разбитого корыта. Я не допущу этого. Возможно, ей нужно отвлечься, забыть Игоря. Но не с тобой. Пусть найдет себе парня своего возраста. Я уже один раз допустил подобную ошибку, когда разрешил ей встречаться с Игорем. Хоть он мне и сразу не понравился, но я думал, что с опытным мужчиной, который знает, чего хочет от жизни, моя дочь будет в безопасности, что она будет счастлива с ним. Но ошибся. Больше я на одни и те же грабли наступать не стану.
После долгой речи папа стал переводить дыхание. А я же наоборот забыла, как дышать.
— Я вас послушал. И даже услышал. Но меня мало волнуют ваши страхи. Для меня значение имеет только Настя. Я все сказал.
Послышался еще один скрип, и тяжелые шаги. Дверь открылась, и я тут же метнулась в гостиную, где вокруг букетов до сих пор носилась моя мать. Рухнула в кресло и уставилась в телевизор, по которому шла какая-то кулинарная передача.
