Ознакомительная версия.
– О, только не это, мэм! Меня непременно уволят, и кто тогда будет кормить моих бедных крошек?! – жалостливо взвыл он, вытирая притворную слезу.
– А что, у вас есть бедные крошки? – она недоверчиво покачала головой. – А сколько вам лет, интересно?
– Тридцать! – в этом он не солгал.
– Ну вот еще! – девица фыркнула. – Ерунда. Вам лет двадцать, не больше.
– А я просто молодо выгляжу.
«И трачу на это немалые деньги», – прибавил он мысленно. – «Я же кумир молодняка вот уже пятнадцать лет, а это даром не дается»! – Чтобы увести разговор от опасной темы, небрежно поинтересовался:
– А вас как зовут? Если уж вам так не нравится обращение «мэм»?
Она ненадолго призадумалась. Он с иронией следил за ее мыслительным процессом. Вот ведь снобистка! Он был уверен, что Вайделу она представилась бы сразу. Или нет? Он же для нее всего-то «мелкая знаменитость».
– Меня зовут Софи. Но, может, мы все-таки пойдем к крану?
Вот ведь наивная девчонка! Любого приведет в дом, кто не будет опровергать ее смешные домыслы. Водопроводчик, это ж надо! У Вайдела настроение отчего-то стало на редкость смешливым. Он чувствовал себя свободным, молодым и озорным.
– Конечно! Если будут инструменты, я всегда готов! – и он ретиво соскочил со скамейки.
Она зашла в крайний подъезд слева, он следом. Солнечные очки пришлось сразу снять, в полумраке подъезда он в них ничего не видел. Ее квартира, вернее, квартира ее дяди, была на втором этаже. Открывая ее, она сказала, будто извиняясь:
– У дяди болело колено, поэтому он всегда старался жить на нижних этажах. А здесь первый этаж был занят, поэтому он купил квартиру на втором.
Вайдел хотел спросить, кем занят первый этаж, но спохватился. Он же должен знать здесь всех жильцов, а иначе что он за рабочий по обслуживанию здания? Интересно, а бывают ли такие? Надо будет уточнить у Фила.
Квартира была довольно просторной, но раз в двадцать меньше, чем его этаж. Софи сразу повела его в кладовую, и комнаты он видел только мельком. Гостиная, мимо которой они прошли, показалась ему слишком мрачной из-за громоздкой дубовой мебели. Уж слишком дубовой, на его пристрастный взгляд.
– Вам тут уютно, мэм?
Она зверски посмотрела на него, и он скорчил в ответ невинно-наивную гримасу.
– Как тут может быть уютно? Вы что, сами не видите, что она похожа на музей? Вам бы понравилось жить в музее? – она хотела сказать, что здесь слишком чопорно, скучно и неуютно.
– Нет, – честно ответил он, и тут же разбил ее надежды на понимание: – Слишком много работы. Эту мебель нужно обязательно полировать. Вы ее часто полируете?
– Полировать? – Софи огорченно вздохнула. И с чего она решила, что он ее понимает? – Нет, дядя мне об этом ничего не говорил. Вряд ли я смогу полировать мебель. Мне нужно беречь руки. Тут уж что-то одно – или уборка, или игра на скрипке.
– Да, сложно с вами, – посочувствовал Вайдел со скрытым подвохом. – Кто вас замуж-то возьмет, если вы ничего делать не можете? Или, может, у вас служанка есть?
Она открыла дверь в кладовую, ехидно заметив:
– А, вы мужской шовинист? Для вас женщина только обслуга?
– Нет, что вы, мэм! Думаю, если я вдруг полюблю, то раз в год-то и сам мебель-то отполирую.
– Полюблю? А как же бедные несчастные малыши, которых вы боялись оставить без куска хлеба?
Он попенял себе на короткую память.
– А я о племянниках говорил. Если меня уволят, то их сдадут в детский приют.
– Ага, потому что их мать умерла, а отец сидит в тюрьме. Я права?
– А как вы это узнали, мэм? – пораженно спросил он, наивно хлопая глазами. – Правда, у них умер отец, а мать сидит в тюрьме, но это неважно.
– Потому что вы пытаетесь сделать из меня дуру! – сердито заявила она, не заботясь о логике. – И не думайте, что я вам хоть на гран поверила!
– Что вы, я не пытаюсь сделать из вас дуру! – запротестовал Вайдел, подумав, что помощь в этом деле ей не нужна, ей до совершенства и без того осталось совсем немного.
Но она догадалась. Сверкнув глазами, сунула ему в руки тяжелый металлический ящик.
– Вот, можете приступать к работе!
Вайдел неохотно открыл ящик, надеясь, что нужных инструментов не окажется. Не тут-то было! Там было все, о чем только может мечтать восторженная душа водопроводчика: газовые ключи всех мыслимых размеров, отвертки, гайки, прокладки и прочая необходимая в жизни «сантехника и Ко» дребедень.
– Интересно, зачем дирижеру была нужна целая куча рабочих инструментов? Он что, ремонтом подрабатывал в свободное от концертов время?
Софи удивленно поморгала.
– Никогда об этом не думала. Зачем ему подрабатывать? Он и без того очень хорошо зарабатывал.
– Хобби у людей разные бывают, – терпеливо пояснил Вайдел. – Надоедало ему дирижерской палочкой махать, вот он и ходил по домам краны чинить или трубы менять. Это ведь можно делать в свободное от основной работы время.
Это предположение Софи не понравилось. Подрабатывающий починкой унитазов дядя не льстил ее аристократическому воображению.
– Вы давайте кран чините, а не болтайте! – негодующе приказала она, отвернувшись.
Вайдел пожал плечами, и принялся рыться в ящике, надеясь, что чего-нибудь да не окажется. В последний раз он чинил кран в родительском доме лет десять назад и боялся чего-нибудь упустить. Но там было все. Тогда он ухватился за последнюю возможность увернуться от навязанной ему работенки:
– Да, а вдруг у вас стоит современный кран? Из тех, которые не чинят, а только меняют?
Но Софи в зародыше убила его наивную надежду:
– Этот кран поставлен вместе с домом. Такой же старый и противный.
Вайдел тут же уличил ее в незнании истории:
– Этому дому лет четыреста, а водопровод здесь проведен в конце восемнадцатого века, и потом многократно обновлялся. Так что не выдумывайте.
– Я не водопроводчик! И таких тонкостей знать не обязана! Вы, кстати, откуда?
Вайдел ляпнул первое попавшееся:
– Из Бирмингема, а что?
– Выговор у вас странный. Будто полный рот чипсов напихали, а проглотить не можете.
Вайдел набычился, и так же, как она, обидчиво сверкнул глазами.
– Какая вы все-таки невежливая, мэм! И кто вас только воспитывал? – вопрос был чисто риторическим, ответа на него Вайдел не ждал. И не ошибся.
– Вас тоже образцом галантности не назовешь! – быстро парировала она. – И давайте уже чините этот несчастный кран! Сколько можно резину тянуть! Можно подумать, вам делать нечего! Может, вам за работу платить надо меньше? А то с нас коммунальные платежи сдирают просто фантастические!
Укоризненно покачивая головой, Вайдел был вынужден натянуть грубые прорезиненные перчатки и отправиться в ванную комнату. Она была поменьше, чем любая из его трех, но гораздо больше стандартной ванной в современных муравейниках, как коммунальные дома называл отец.
Ознакомительная версия.
