— И ты принял дар?
По какой-то неведомой причине шутка Роджера задела Джулию сильнее, чем следовало. Она спохватилась, что своим вопросом выдала себя, но было поздно.
— Шутить изволишь?
— Ха-ха-ха, — сказала Джулия без малейшего намека на веселье.
Ей было не до смеха, она постоянно напоминала себе, что должна видеть в Роджере только коллегу, точнее руководителя, и никого больше.
— Ну-с, что мы имеем? — спросила она с наигранной бодростью.
Роджер переключил внимание на припасы, тем временем взгляд Джулии притягивали, как магнитом, его сильные руки. На левой руке Роджер носил серебряный перстень-печатку, принадлежавший когда-то его младшему брату Энтони. Этот перстень напомнил Джулии о том, о чем ей не хотелось вспоминать.
Неудивительно, что Роджер был поражен, увидев ее. Глядя на нее, он наверняка думал о прошлом, и эти мысли причиняли ему боль. С некоторых пор Роджер стал делить всех людей и события на «до» и «после». Люди, которые появились в его жизни после трагического происшествия, унесшего жизнь его брата, были для него безопасны, потому что они не знали и не должны были знать о его трагедии. Джулия относилась к числу тех, кто появился «до», задолго до происшествия. Естественно, что он не желал видеть ее.
Роджер перестал рыться в корзине и посмотрел на Джулию. Заметив, что она смотрит на кольцо, он посмотрел туда же, и на долю секунды Джулия заметила в его взгляде глубокую боль. Неужели он до сих пор винит себя в смерти брата? — поразилась Джулия. Ей захотелось дотронуться до Роджера, каким-то образом выразить свое сочувствие, но его взгляд уже стал непроницаемым, и она сдержалась.
— Между прочим, еда вполне приличного качества.
Тон Роджера предостерегал, что он согласен говорить только о самых насущных вопросах и не дай Бог Джулии копаться в прошлом. Сунув руку в корзину, он вытащил глиняный горшок с плетеной крышкой.
— Не буду загружать твою память незнакомыми названиями, но это блюдо местная разновидность бараньего рагу с овощами.
— А что-нибудь сладкое найдется? — с надеждой спросила Джулия.
Роджер бросил на нее недовольный взгляд, словно говоривший: «Ах вот как, вдобавок ко всем твоим недостаткам ты еще и сладкоежка!» По-видимому, ему уже наскучило играть роль гостеприимного хозяина. Вспомнив, что намеревалась вести себя вежливо, Джулия заметила:
— Помнится, у твоей матери был великолепный шеф-повар. Ты не скучаешь по его изыскам?
— Я не скучаю ни по чему из прежней жизни, — отрезал Роджер и, помолчав, уточнил: — Кроме разве что возможности чаще видеться с родителями.
— Но попасть из привычной роскоши в это…
Джулия осеклась, поняв, что зашла слишком далеко, вторглась в ту часть жизни Роджера, которую он предпочел бы забыть. Он повернулся к ней, и Джулии показалось, что его глаза стали темнее.
— Роскошь? — Он выплюнул это слово, как нечто ядовитое. — Ты забыла, как погиб мой брат? Роскошь… — Лицо Роджера исказила уродливая гримаса.
— Нет, не забыла, — мягко сказала Джулия.
— Не поднимай больше эту тему.
Каждое слово Роджера падало тяжело, как булыжник. Но не Джулия завела этот разговор, он сам его начал.
Роджер злился на себя. Сбылись самые худшие его опасения. Глядя на Джулию, он видел перед собой ее отца. У нее были такие же зеленые глаза, как у Малколма, такие же каштановые волосы и худощавое телосложение. Малколм Осмонд производил впечатление человека слабого и безвольного, потакающего собственным прихотям, собственно, таким он и был. Губы Роджера искривила горькая усмешка. Нет смысла винить в гибели брата этого слабого человека, жалкую пародию на мужчину, вина за гибель Энтони целиком и полностью лежит на его собственных плечах. Однако здесь и сейчас, в присутствии Джулии Осмонд, Роджер не мог об этом думать. Он снова покосился на Джулию. Истинная дочь своего отца, в ее жилах течет та же испорченная кровь. Такие женщины годятся только для одного…
Его словно вспышка ослепила. Джулия Осмонд предоставляет ему прекрасную возможность отомстить человеку, которого ему уже не достать, потому что его нет в живых. Если иметь в виду именно это предназначение Джулии Осмонд, придется наводить мосты, подумал Роджер. Говорят, месть — блюдо, которое лучше подавать холодным. Хотя когда Джулия окажется в его постели, холодно ей точно не будет, да и ему тоже. Малышка Джулия выросла и созрела, как персик, который остается только сорвать, а у него как раз появился аппетит.
— Вот, попробуй. — Он протянул Джулии лепешку. — Это, конечно, не пирожное, но довольно вкусно, не смотри, что выглядит не очень аппетитно. В тесто добавлены разные фрукты.
Перемена, произошедшая с Роджером, была настолько резкой и разительной, что Джулия невольно поморщилась. Только что Роджер ронял слова как булыжники, а через несколько секунд заговорил так, словно проводил экскурсию для богатой туристки. Джулия решила, что безопаснее всего будет подыграть ему.
— А какие еще сокровища ты здесь хранишь?
Роджер достал еще один горшок и жестом фокусника сорвал с него крышку.
— Ммм… не знаю, что это, но пахнет вкусно.
Джулия с облегчением отметила, что Роджер немного расслабился. Она подозревала, что десять лет назад, когда случилось непоправимое, Роджер не дал волю чувствам, не проанализировал их, не поборол их, наконец, а просто задвинул в глубину сознания, где они и тлели до сих пор. Нынешний Роджер, мало изменившись внешне, внутренне разительно отличался от себя прежнего. Этому человеку нет дела ни до кого, кроме себя, он разучился любить, забыл, что означает это слово.
— Это печеный картофель с козьим сыром в соусе из местных пряностей.
Хорошо хотя бы, что хмуриться перестал, подумала Джулия. Может быть, еще не все потеряно и нам удастся установить нормальные деловые отношения?
— Звучит аппетитно, — сказала она.
— А на десерт у нас будут фрукты.
— Интересно, чем же ты расплатился со старейшиной за все эти сокровища?
По выражению глаз Роджера Джулия поняла, что ее попытка пошутить с треском провалилась.
— А это важно?
Голос Роджера прозвучал тихо, даже мягко, но Джулия поняла, что нечаянно задела больное место. В его глазах появилось странное выражение, и Джулию вдруг посетила пугающая мысль: а если он думает, что она, как многие другие, тоже считает его виновным в гибели Энтони? Не может быть, это же нелепо! Она снова попыталась разрядить напряжение:
— Если это как-то связано с девственницами, то, пожалуй, я снимаю вопрос.
Роджер с грохотом опустил корзину на пол. Джулия вздрогнула от неожиданности.
