Через балконную дверь льется лунный свет, Ник раздевается, бросая одежду в кучу у окна. Он собирается принять душ, но его останавливает женщина, соблазнительно лежащая на его постели. Ее наготу прикрывает лишь полоска кружева и лунный свет.
— Иди в постель, любимый, — мурлычет Бринна. — Тебя слишком долго не было, я скучала.
Бринна любила играть и ненавидела проигрывать.
Она потянулась, давая Нику возможность взглянуть на то, что может принадлежать ему сегодня. Он не прореагировал на это.
Она надула губы. Бринна в совершенстве владела искусством делать недовольные гримасы. Надутые губы обычно дополняли крупные слезы и обиженный взгляд больших синих глаз.
Бринна отточила свое умение на Нике, когда тот был помоложе, тогда он ей подыгрывал.
— Одевайся и уходи.
Ник даже не старался скрыть свое нетерпение. Бринна встала. На кровати Ник заметил черное бархатное платье и бросил его Бринне. Та поймала его в воздухе и кинула на пол. Ее глаза сверкали гневом.
Потом ее лицо помрачнело и стало почти печальным. Но это не могло обмануть Ника.
— Ник, сядь рядом со мной. — Голос ее теперь был серьезен. Она похлопала по кровати рядом с собой. Ник помотал головой, продолжая стоять. — Ну же, Ник. Ты ведешь себя так, будто боишься, что я тебя укушу.
— Такая мысль приходила мне в голову, — сухо ответил он, заставляя себя не отступить назад. — Говори, что тебе надо, и уходи. Мы оба устали.
— Именно. — Бринна улыбнулась своей роковой улыбкой. — И я пришла, чтобы поблагодарить тебя.
— Счет придет по почте. Отблагодари меня его немедленной оплатой.
— Ники, будь хорошим. Мы сегодня победили. — Бринна восторженно сжала руки. — Вспомни о бесплатной рекламе. Думаю, ты будешь доволен.
Он кивнул:
— Только победа имеет смысл, так?
— Именно. Я рада, что ты меня понимаешь. — Бринна снова надула губы. — Ты и правда не хочешь присесть?
Ник снова устало помотал головой. У него не было сил.
— Ну что ж, — проговорила она, — я просто хотела сказать, как высоко я ценю то, что ты сделал для меня, и, в свою очередь, кое-что предложить тебе.
— Спасибо, не надо.
— Какой ты грубый. Ты же можешь быть таким милым, когда захочешь.
— Уже поздно, ты теряешь время, а я — терпение.
— Я пытаюсь оказать тебе услугу. Ты должен оценить это. — Бринна опять улыбнулась, но на этот раз улыбка не затронула ее глаза. — Я долго хранила это в секрете, но я знаю, что тебе нравится мысль о семье.
— Что ты имеешь в виду?
Ник попытался взять себя в руки. Она собиралась сказать что-то убийственное.
Потянувшись к ночному столику, Бринна взяла с него лист бумаги.
— Я подумала, что ты захочешь взглянуть на это.
Ник развернул бумагу. Это было свидетельство о рождении, где говорилось, что почти пять лет назад, а именно девятого сентября, Бонни Ратледж родила девочку.
— Отец неизвестен, — пробормотал он. — Ну и что? А при чем здесь я?
Бринна пожала плечами:
— Это больше, чем ты думаешь, Ник. Не догадываешься? Ты отец.
Отец.
Ник почувствовал себя опустошенным. Если это правда, как она могла ничего ему не сказать? Его отличная, почти фотографическая память зафиксировала каждую деталь свидетельства, но Бринна не произнесла больше ни слова, убрала из его рук бумагу и сложила ее.
Делайла Сатклифф. Бринна Ратледж. Эти женщины отличались друг от друга как день от ночи.
И каждая из них претендовала на то, чтобы называться матерью Эми.
Основываясь на информации из свидетельства о рождении, частный сыщик, нанятый Ником, смог найти документ об удочерении Эми. Ник проследил путь Делайлы Джин Сатклифф от Коламбуса до Фултон-Фоллз. Через несколько недель ему было известно о Делайле все. Ник узнал, что главным в жизни Делайлы Сатклифф является ее дочь Эми.
Его дочь Эми.
Он никогда не задумывался о том, каково это — быть отцом. Как и брак, отцовство — ловушка, в которую попадали другие мужчины. Он старался избежать ее любой ценой.
И все же, как сказала Бринна, он был отцом.
Ник не знал собственного отца. Он не помнил, чтобы мать когда-нибудь даже упоминала какое-нибудь мужское имя. Когда же Ник изводил ее вопросами, она отворачивалась и плакала.
Ник не знал, как отцы относятся к своим детям. Он не обращал особого внимания на знакомых мужчин, у которых были дети, потому что не собирался пополнять их ряды. Судьба изменила все, послав ему Эми.
Ник знал, что будет делать; последствия его не интересовали.
Он лишь надеялся, что Делайла Джин Сатклифф однажды простит его.
— Как твой адвокат, я бы не советовала тебе встречаться сегодня с Ником Чамберсом.
Делайла закончила причесываться и взглянула в зеркало на отражение Джесси. Та озабоченно хмурилась.
— А как моя лучшая подруга?
— То же самое. Я слышала, как он действует в суде и за его пределами. — Джесси погладила по плечу Делайлу. — Адвокаты из Гарварда типа Ника Чамберса обычно едят таких, как мы, на завтрак. Дай мне пару дней, чтобы удостовериться, что в этом вопросе закон на твоей стороне.
Делайла подошла к ночному столику и достала из нижнего ящика стопку документов.
— Вот все мои документы. Удочерение было произведено на законных основаниях.
Джесси взяла документы.
— Знаешь, если ты так настаиваешь на встрече с ним, разреши мне пойти с тобой.
— Спасибо, не нужно. Думаю, я в состоянии выпить с Ником Чамберсом чашку кофе. — Делайла надела на руку часы и взглянула на циферблат. — Крис обещал посидеть утром с Эми. Эми, — позвала она и услышала, как дочка бежит по коридору, — давай я сделаю тебе хвостик, и ты пойдешь к дяде Крису.
Эми просунула голову в дверь спальни. Делайла знала, где надо встать, встречая ее, — девочка вбежала и с размаху обняла Делайлу за талию.
— Когда у меня будет папа? — вдруг поинтересовалась Эми. Ее голос стал задумчивым. — Карин говорит, что перед обедом папа играет с ними в разные игры.
Делайла беспомощно посмотрела на Джесси.
— А что, разве дядя Крис с тобой не играет?
— Но он не то же самое, что папа, — заявила Эми.
Она отстранилась от Делайлы и беззаботно выбежала из комнаты.
— Это судьба. Стоило Эми сосредоточиться на мысли о том, что ей нужен отец, как он и появился, — негромко проговорила Джесси.
Делайла насмешливо взглянула на нее.
— А тебе это не кажется странным? — продолжала Джесси. — С чего бы это Ник Чамберс вдруг появляется в городке в Огайо и объявляет себя отцом твоего ребенка?
— Не знаю, — пожала плечами Делайла.
