— Мы должны пожениться, как только вы разведетесь, — настаивал он.
— Нет, — тихо ответила она. — Я говорила тебе с самого начала, что мы можем быть только друзьями. Ничего не изменилось, Брайен. Твоя дружба много значит для меня, и ты прекрасно относишься к Энни, но я не готова к тому, чтобы опять начинать постоянные отношения. Мне нужно время.
— Я буду ждать тебя, — решительно заявил он.
Саманта подумала, что было бы лучше, если бы он не был таким положительным. Больше того, ей хотелось, чтобы Брайен не проигрывал так рядом с Максом. Ей нужно научится не сравнивать каждого встречного со своим мужем, который скоро станет бывшим. Иначе у нее не будет будущего.
— Не надо меня ждать, это бессмысленно, — мягко сказала она. — Я думаю, лучше тебе поискать другую женщину.
— Ну, вот мы и дома, — сказал Макс, въезжая в ворота и поворачивая на подъездную дорогу.
— Да, — ответила Саманта подозрительно спокойным голосом.
На глаза у нее навернулись слезы при виде их красивого дома. Золотисто-красные кирпичные стены ярко горели под лучами заходящего солнца, и сад был прекрасен, как всегда. Цвели розы, а трава на лужайке была сочной и густой, как ковер. Саманта резко отвернулась от Макса, обратившись к Энни, сидевшей сзади, и радуясь, что восторг малышки дает ей краткую возможность избежать внимательного взгляда мужа.
— Мы уже дома? Дома? Дома? — щебетала Энни.
Дом на Лонг-Айленде находился слишком далеко от Манхэттена, чтобы Макс мог забирать ребенка к себе: вместо этого он водил девочку в разные места поблизости от квартиры Саманты. Даже ее встречи с любимым дедушкой происходили в городе, когда Уильям чувствовал себя достаточно хорошо и находил в себе силы, чтобы сопровождать Макса. С тех пор как они с Самантой уехали отсюда, Энни здесь ни разу не была.
— Да, принцесса, — ответил севшим голосом Макс, прежде чем Саманта смогла заговорить. — Посмотри-ка, Энни, вот твои качели и твоя песочница.
— Мой собственный парк! — восхищенно удивилась Энни. — Как здесь здорово!
Взрослые заулыбались — впервые они были вместе со времени расставания.
К ним подошел поздороваться садовник, пока Макс парковал машину, а в доме их с распростертыми объятиями встретила экономка Элен. Взяв Энни на руки, она понесла ее в кухню, где ее ждали особые лакомства.
— Добро пожаловать домой, — мягко произнес Макс.
— Не надо произносить это слово, — оборвала его Саманта.
— В машине ты так не говорила.
— Ты неустанно следишь за мной. Но это не мой дом, Макс, в данных обстоятельствах это слово неприемлемо.
— От дружеских отношений хуже не станет, — задумчиво произнес он. — Напротив, это все упрощает.
— Если дружеские отношения не являются фальшивыми.
И они пошли по дому, по его большим, изысканно меблированным комнатам. У подножия винтовой лестницы, ведущей к спальням, Саманта остановилась и непроизвольно взглянула на Макса. Их взгляды встретились. Он прекрасно знал, о чем она думает, его бровь вопросительно поднялась, придавая лицу загадочное выражение.
Неся по чемодану в каждой руке, Макс начал подниматься по ступеням. Саманта решительно последовала за ним. В доме было четыре спальни, перед дверью первой из них Саманта задержалась. Это была комната Уильяма, ее свекра, где в последние годы он проводил большую часть времени.
— Никак не могу привыкнуть к тому, что его больше нет, — сказала Саманта обернувшемуся к ней Максу. — Он был основой дома.
— Да, это так.
Ей послышалась горечь в голосе Макса, и она с трудом подавила желание подойти к нему. Ей пришлось напомнить себе, что до сегодняшнего дня он прекрасно обходился без нее и будет продолжать обходиться. Эдна, напомнила себе цинично Саманта, та женщина, к которой он может обратиться за эмоциональной поддержкой.
Комната Энни была следующей. Заглянув в нее, Саманта увидела, что детская отремонтирована и заново обставлена. Стены выкрашены бледно-розовой краской, на кровати новое покрывало, а на подушке — новая кукла со светлыми кудряшками, в кружевном платье с оборочками. Кукла чем-то напоминала Энни.
Саманте стало немного не по себе.
— Так много перемен, — произнесла она, поворачиваясь к Максу.
— Я хочу, чтобы Энни была счастлива здесь, — заулыбался он, но Саманта внезапно почувствовала, как стены сжимаются вокруг нее.
— Дом для Энни там, где я, Макс.
— Конечно, — согласился он.
Когда они ехали в машине и позже, возле комнаты Уильяма, между ними возникали мгновения едва уловимой связи. Теперь же Саманта почувствовала неудобство, которое она попыталась скрыть.
Она горячо произнесла:
— Но мы здесь ненадолго, и ты понимаешь это. Ты можешь видеть Энни так часто, как захочешь, я не буду мешать тебе, но когда я уйду, она уйдет со мной. Поэтому не строй никаких иллюзий, Макс. Мы приехали ровно на шесть месяцев и, как только они закончатся, уедем отсюда.
Его взгляд не отрывался от ее разгневанных зеленых глаз.
— Ты говоришь так, будто тебя поместили в тюрьму.
Она выдержала его взгляд.
— В золотую клетку со всеми роскошными удобствами, о которых пленники даже не мечтают. Ты все продумал, не так ли? Но должна тебя предупредить, не нужно нас слишком искушать. Я не хочу, чтобы Энни скучала по этому дому, когда придет время уезжать.
— А тебе захочется уехать?
Вопрос был таким неожиданным, что Саманта растерялась и не смогла сразу ответить. Помедлив, она вымолвила:
— Да! Я не могу смириться с мыслью о том, что вынуждена находиться здесь! Если бы не воля твоего отца, ты бы тоже не хотел, чтобы я была здесь. Будь честен с собой, Макс, согласись, что тебе бы тоже хотелось, чтобы время прошло побыстрее.
Он сверкнул глазами.
— Не делаешь ли ты ошибку, когда считаешь, что тебе удается читать мои мысли? Ты этого не можешь.
Саманта быстро взглянула на него, чувствуя за его словами нечто большее, чем он сказал. Но он не продолжил, и она произнесла:
— Я привыкла считать, что понимаю тебя. Очевидно, я ошибалась.
— Совершенно ошибалась, — ответил ее будущий бывший муж.
И они двинулись дальше. Сказать, что Саманта была смущена, когда они прошли мимо гостевой комнаты, было бы преуменьшением. Ее сердце начало яростно биться, когда она увидела, что Макс входит в главную спальню. Она немного поколебалась и последовала за ним. Он уже ставил чемоданы, когда она вошла.
— Ты же понимаешь, что я не могу здесь спать.
— А где ты хочешь? — изумленно спросил Макс.
— В гостевой комнате, — быстро ответила она.
— Но это всегда была твоя спальня, — напомнил он ей. — Твоя комната.
