— У тебя слишком высокие требования, Патриция. Это сужает круг поиска. А время идет.
— Мама, у меня ко всему высокие требования. И что, если не это, позволило мне добиться всего в жизни? Удачный брак — следующая ступень. И с ней тоже не нужно торопиться.
— Патриция, мне понятен ход твоих рассуждений. Но меня беспокоит, что у тебя вообще никого нет. Для взрослой здоровой женщины это… трудно.
— Мам, вот это уж слишком!
— Извини. Я не хотела тебя обидеть. Но у меня есть один знакомый психолог…
— Сходи к нему и спроси, как смириться с независимостью своего ребенка! — взорвалась Патриция. — Еще один такой разговор — и я умру. Или убью кого-нибудь. В состоянии аффекта. И меня посадят в психушку. А виновата будешь ты, слышишь?
Патриция пожалела, что уже слишком взрослая, чтобы выбегать из комнаты, хлопнув дверью. Это бы сейчас очень пригодилось для разрядки. Она готова была разреветься от обиды и бессильной злости: ведь не вложишь своего-то ума! Бог все-таки создал камень, который он не в состоянии поднять, и этот камень — воля человеческая! А уж если сталкиваются две воли… Черт, ведь иногда с другим человеком становится совершенно невозможно общаться!
— Пат, прости. Я не хотела тебя обидеть.
— Тебе это и не удалось. Я просто разозлилась.
— Не сердись на меня. Я же очень тебя люблю.
— Я тебе не верю. — Патриция чмокнула мать в щеку.
— Будет тебе. Пей чай. Я не стану больше к тебе приставать, раз это так болезненно.
— Мама… Я предупредила: еще один подобный разговор…
— Я все поняла. Хочешь отдохнуть с дороги?
— Было бы неплохо.
— Вот и хорошо. Не болей, я тебя очень прошу.
— Ага.
Патриция с облегчением выдохнула, когда мать закрыла дверь с другой стороны. Мамина навязчивая идея насчет спутника жизни пробуждала в ней нехорошее чувство — чувство, что у нее в жизни что-то не так. Патриция, разумеется, не позволяла этому чувству разрастаться, старательно его душила, но даже самые стойкие и уверенные в себе люди порой оказываются беспомощными перед своими родителями. А как может быть иначе, ведь, сколько бы тебе ни было лет, мама и папа — очень-очень важные люди…
Приняв душ, Патриция решила заняться тем, чем давно собиралась — перебрать старые безделушки и фотографии. За этим занятием ее сморило, и она заснула, свернувшись клубочком, прямо в банном халате.
Она проснулась от поднявшейся в доме суеты. Чтобы вспомнить, где она находится и с чем может быть связан шум на первом этаже, Патриции понадобилось некоторое время.
Алекс приехал! — улыбнулась она.
Первый порыв — кинуться вниз как есть — пришлось в себе подавить. Слышались чужие голоса. Это значит, что нужно полностью приводить себя в порядок.
Патриция быстро влезла в светлые джинсы и тонкую шерстяную блузку цвета морской волны. Взбила волосы. Известно, что сложнее всего создать на голове красивый беспорядок. Подкрасила ресницы, провела помадой по губам — готова!
Если хочешь, чтобы все верили в твою несокрушимую волю, нужно даже по родительскому дому ходить в красивых туфлях.
Патриция как раз заканчивала с выбором последних, когда в дверь постучали. Совсем не деликатно.
— Да! — Патриция сунула ноги в элегантные лодочки из бежевой замши.
Алекс ворвался в комнату, как торнадо.
— А мне сказали, что ты сегодня больная соня! Но я им не поверил!
Патрицию подхватили и закружили в объятиях.
— Алекс, пусти, сумасшедший!
— И правильно сделал! — договорил Алекс и звонко чмокнул сестру в щеку. — Чудесно выглядишь!
— Спасибо, стараюсь! Ты, кстати говоря, тоже весь сияешь! — Патриция вгляделась в лицо брата — красивое, чуть румяное с мороза, с лучистыми глазами.
— Да, есть основания. Как ты? — Он держал руки на ее плечах.
— Отлично. Работаю и зарабатываю. А как ты?
— Превосходно. Женюсь, — в тон ей ответил Алекс.
— Как?! — изумилась Патриция.
— По любви! — провозгласил Алекс.
— Не смеши меня, — привычно отозвалась она.
— А сестренка у меня все такая же циничная. Ну ничего, я привез ее с собой.
— Невесту?
— Кэтрин. Когда ты с ней познакомишься, ты меня поймешь!
— Полагаешь, я тоже в нее влюблюсь? — саркастически поинтересовалась Патриция.
Она улыбалась: искрящееся счастье брата мало-помалу передавалось и ей. Если не рассуждать о том, что любовь — это только выдумки, можно искренне порадоваться за человека.
— Полагаю, она тебе понравится, потому что Кэтрин — просто чудо!
— Я уже начинаю ревновать.
— Тебя, родная, мне никто не заменит! И твоих гнусных шуточек тоже!
— Я знала! Тебе нравится, когда я над тобой подтруниваю.
— Ну, если ты не умеешь выражать свою любовь по-другому…
Алексу пришлось убегать очень-очень быстро.
На лестнице он в кого-то врезался.
— Прости, любимая! Не ушиблась?
Патриция притормозила, чтобы предотвратить очередное столкновение. Она увидела миловидную хрупкую шатенку в очках и свитере цвета верблюжьей шерсти.
— Нет, милый. Ты куда-то спешишь?
— Уже, по-видимому, нет: у нас перемирие в честь знакомства с тобой. Это моя сестра Патриция. Пат, моя невеста Кэтрин.
— Очень приятно, — Патриция спустилась, чтобы стоять с Кэтрин на одном уровне, и протянула руку.
— И мне. — Кэтрин широко улыбнулась.
Патриция решила, что она и впрямь очень мила.
— Алекс часто говорит о вас.
— О тебе, — поправила Патриция.
— Да, конечно, о тебе.
— И что, он тебя мною, наверное, запугал?
— Нет, что ты! Он всегда тобой восхищается. Алекс говорил, у тебя свое дело в Вашингтоне?
— Да. Дома. Мое дело — дома. Я работаю с недвижимостью.
— А я работаю учительницей. — Кэтрин улыбнулась немного застенчиво.
Патриция с удовольствием отметила, что она, похоже, будет покладистой женой. Это хорошо. Сам Алекс был экономистом, он работал финансовым аналитиком в крупной фармацевтической компании и никогда не отличался лидерскими качествами, как Патриция.
— Ого. А Алекс не успел сказать, что у него героическая невеста!
Кэтрин от ее шутки смутилась еще больше.
— Дети, дети, обед на столе! — провозгласила Аманда. Она стояла внизу и смотрела на замершую прямо на лестнице троицу. Свою реплику она сказала таким тоном, что сразу стало понятно: она ждала возможности ее произнести уже много месяцев.
— Мы идем, мама!
Все трое спустились вниз. Патриция отметила, что Алекс все время нежно держит Кэтрин за руку. Улыбнулась краешком губ: прямо пастушок и пастушка из какой-нибудь пасторали.
