Да уж. Тут он готов биться об заклад. Все, что касалось меда, очень подходило Айседоре Дин. Ее тон кожи, ее голос. Он перевел взгляд на ее губы.
Мед. Определенно.
— Ты полагаешь, что менеджер должен быть добр со своими сотрудниками все время? — спросил он, чтобы отвлечься от своих мыслей.
— Я думаю, деловые отношения — это партнерство, а не тирания.
— Партнерство, где я плачу тебе за работу.
— Только подумай, насколько продуктивнее я работаю, если хочу добиться твоего уважения.
Ой.
Но его, по крайней мере, немного утешило то, что она употребила настоящее время. Может быть, все это простая уловка амбициозного сотрудника, чтобы получить больше денег. То что надо — он был уполномочен повысить ее зарплату на десять тысяч.
— У меня тридцать три прямых подчиненных. Не слишком рационально быть на короткой ноге с каждым из них.
Особенно если он старался под любым предлогом затащить одну сексуальную и непокорную сотрудницу к себе в кабинет.
— Ха-ха-ха. — Громко рассмеявшись, она допила остатки шампанского. — В любом случае это уже официально не моя проблема, так как я больше не являюсь твоим сотрудником и никогда им не буду.
Он подвинулся ближе к ней. И ему это понравилось. Раньше он никогда не позволял себе приближаться к ней на такое расстояние. Слишком опасно.
— Никогда?
Она стояла на своем:
— Нет.
— Может, тебе нужно пару дней, чтобы все взвесить и назвать цену?
Иззи вспыхнула от оскорбления:
— Нет.
Она прижала руку к груди — его взгляд упал на ее длинные, липкие от шампанского пальцы, которые прижимались к блузке и небольшой выпуклости под ней. Но он сумел перебороть себя.
— Все имеет свою цену.
— Так ты за этим пришел? — Иззи уставилась на него. — Чтобы узнать, сколько тебе будет стоить вернуть меня?
Он не мог позволить ей думать, что она особенная.
— Мы много вкладываем в наших сотрудников. Я не хочу, чтобы кто-то уходил с такими инвестициями. Или нашей внутренней информацией.
— Я подписала соглашение о конфиденциальности. Секретам «Бродмор НатАли» ничего не угрожает.
На самом деле Гарри верил ей. Может, она и принцесса, но принцесса сдержанная и профессиональная. Та среда была исключением. Иззи смотрела на него своими огромными глазами и выглядела очень искренней.
Он не будет больше умолять.
Будь проклят Рифкин.
— Я говорил им, что ты пошлешь меня к черту.
В ее глазах сверкнуло понимание. А на губах заиграла озорная улыбка.
— О, понятно… Тебя послали сюда.
— Я попытался, — выдохнул он. — Тогда ты должна вернуть пропуск.
— Служба безопасности не может его просто заблокировать? — холодно спросила Иззи.
— Эта карточка стоит десять фунтов.
Она покраснела от обиды — получается, она не достойна даже этого.
— Понятно. Следуй за мной.
Гарри сделал последний глоток пива, затем поставил полную на три четверти бутылку на кухонную скамью и потащился за Иззи, наслаждаясь видом ее округлой подтянутой попки.
Раз уж у него появилась такая возможность.
— Осторожнее, — пробормотала Иззи в тот самый момент, когда ее бывший босс нырнул в сторону и вниз, чтобы избежать удара головой о стальную раму антресольной лестницы, ведущей в спальню над ними. Хотя шрам, вероятно, только украсил бы его.
Она толкнула плечом дверь.
— Ты дурачишь меня. — Он пытался перекричать танцевальную музыку. — Ведь это в твоем стиле?
Иззи обернулась и обнаружила, что Гарри был гораздо ближе, чем она ожидала. И это лишь напомнило ей, какой крошечной была ее новая комната. И какой хаотичной.
— Как бы я ни хотела запереть тебя в кладовке и слушать, как ты будешь стучать в двери, хотя тебя никто не услышит, мне действительно нужно спать здесь сегодня ночью. Так что я просто найду свой служебный пропуск, и ты можешь уходить.
— Что случилось с башней?
Почему он так переживает?
— Поппи сдала ее кому-то другому.
— Твоя лучшая подруга выселила тебя?
— Боже, нет. Она никогда на этом не настаивала. Я просто переехала в другую комнату. Экономия на масштабе.
— Экономия — это правильно, — пробормотал он. — У меня гардеробная больше, чем это помещение.
Иззи натянуто улыбнулась:
— Ты всегда так любезен?
На его шее проступили красные пятна — от волнения, — и такое проявление застенчивости смутило ее.
— Просто… эта комната не подходит для жилья.
— Ничего не подходит, как ты видишь.
Гарри окинул взглядом очень небольшое расстояние от левой стены кладовки до правой, включая жалкую постель и кучу вещей.
— Поэтому ты уволилась из компании?
От его огромной фигуры, диссонирующей с крошечной комнатой, мужского аромата, заполнившего каждый уголок, сексуального акцента и, возможно, нескольких быстро выпитых бокалов шампанского у Иззи перехватило дыхание. Но не настолько, чтобы она не смогла возразить его монументальному самолюбию.
— Мир не вращается вокруг тебя, Гарри Митчелл, как бы удивительно это ни было.
— И ты решила жить так, потому что…
— Потому что я аккуратно обращаюсь с деньгами. — О, какая ложь. — И потому что Поппи легче сдать в аренду самую лучшую комнату, чем эту.
А ни в коем случае не из-за того, что, несмотря на высокие заработки за последние несколько лет, ей очень мало удалось отложить на черный день, который сейчас наступил. Что она немного слетела с катушек и растранжирила первые реальные деньги, которые появились в ее распоряжении, а затем глупо привыкла к этому образу жизни. Стала зависимой от него. Поэтому кучи барахла, лежащие вокруг них и захламлявшие пространство, состояли из очень качественных и дорогих вещей… Но все равно это были кучи барахла…
У Иззи всегда был диссонанс между тем, чего она хотела, и тем, что жизнь ей дала. Единственная девочка на детской площадке со столичными амбициями.
Многие люди назовут это неприятием действительности.
Встав позади нее, Гарри прислонился к стене, пока Иззи искала служебный пропуск. Его не было в куче вещей, которые она бросила наспех на стол. В тот день она была в жакете.
Ее жакет… Где жакет, который она надевала в среду?
Иззи повернулась к двери и практически врезалась в Гарри:
— Извини.
Гарри выпрямился, и она протиснулась мимо него, прижимаясь икрами к кровати, а грудью к его дорогому расстегнутому пальто. Его губы скривились немного, когда он вытянулся, чтобы пропустить ее, и вежливо сосредоточил взгляд на какой-то точке в противоположном конце небольшой комнаты. Иззи порылась в одежде, висящей за дверью, через которую они только что вошли, наконец нашла укороченный джерсовый жакет, который был на ней в среду, и отстегнула бейдж, все еще приколотый к лацкану.
