Сибил Снайдер замялась.
— Камми… Твоя мама написала мне, что ты одинока и что тебе нужна помощь. Она была моей самой лучшей подругой все эти годы. Она знает обо мне все. И твоя мама знала, как я хотела, чтобы у меня была дочка. Если я что-то могу сделать для моей лучшей подруги, то предложить тебе работу — это самое меньшее из всего. Я очень хочу, чтобы ты приехала к нам и стала полноправным членом нашей семьи. Нам с твоей мамой не удавалось встретиться, но она столько о тебе рассказывала, что мне кажется, будто я давно с тобой знакома. Я даже в курсе, что ты терпеть не можешь овсянку.
Камилла улыбнулась.
— Большое спасибо вам, миссис Снайдер, но у меня все в порядке, и я не нуждаюсь в помощи.
— Камми, — мягко произнесла Сибил, — в тебе сейчас говорит гордость. Я вовсе не предлагаю тебе принять милостыню, понимаешь? Ты наверняка похожа на мать, а она точно послала бы любого, кто стал бы помогать ей из жалости. Я хочу дать тебе работу. Ты будешь жить у нас и будешь отрабатывать свой кусок хлеба. Понимаешь?
— Еще раз спасибо, — твердо сказала Камилла, — но у меня правда все хорошо.
— Ты нашла работу?
Камилла уныло посмотрела на газету.
— Пока нет, но найду в ближайшее время.
— Подумай, Камми. Ведь я предлагаю тебе хороший вариант. Ты ведь одна? У тебя есть молодой человек?
— Ах, какое это имеет значение! — в сердцах ответила Камилла.
— Значит, нет никого. Камми, я буду безумно счастлива, если ты решишь приехать. Пожалуйста, подумай хорошенько. Еще до того, как я получила это письмо, я навела о тебе справки. Я не могу оставить одну дочь своей подруги. Так что можешь не считать, что мой звонок вызван просьбой твоей матери.
— Я подумаю, — пообещала Камилла, мечтая отвязаться наконец от Сибил Снайдер.
— Я позвоню тебе послезавтра, хорошо?
Камилла подняла глаза к потолку, но заставила себя ответить вежливо:
— Да, миссис Снайдер, за это время я приму решение.
— Отлично, милая Камми, — пропела Сибил. — Тогда до послезавтра.
Камилла положила трубку и задумалась. Да, такое вполне в духе ее матери. Заботиться о своей любимой дочке даже после смерти. А что делать теперь этой самой дочери? Принять предложение? Но это глупо: совершенно незнакомая женщина предлагает ей работу… С другой стороны, Сибил Снайдер богатейшая женщина. Что ей стоит помочь одной несчастной девушке. Правда, она предлагает жить у них в доме. Однако Сибил сама сказала, что это вовсе не милостыня, Камилла все отработает.
— Ах, я не знаю, что делать! — вслух сказала Камилла.
— Я не собираюсь никуда уезжать! — вскричала Камилла. — Я не бедная родственница! Еще не хватало, чтобы меня из жалости звали к себе незнакомые люди!
— Да какая жалость! — перебила ее Джин. — Ты просто глупышка! Тебе представляется такой шанс: попасть в потрясающую семейку!
— Вот и езжай вместо меня, раз тебе так нравится эта идея! — вспылила Камилла.
— А что… — Джин на мгновение задумалась. — Они же не знают, как ты выглядишь.
Камилла в ужасе уставилась на подругу.
— Даже думать не смей!
— Да я просто пошутила, — попыталась оправдаться Джин.
— Ну конечно! Знаю я тебя, авантюристку.
— Так ты едешь или нет? — Джин уселась на неубранную кровать и схватила яблоко.
— Я не знаю, — сдалась Камилла. — Может, это и не такой уж плохой вариант, но…
— Да что тебя останавливает?
Камилла стала серьезной.
— Во-первых, я их знать не знаю. Так же, как и они меня.
— Велика важность, приедешь — познакомитесь.
— Во-вторых, — не обращая внимания на реплики Джин, продолжила Камилла, — я для них никто.
— Но твоя мама была кем-то для этой Сибил Снайдер.
— Мама — но не я!
— Я уверена, что как только она увидит тебя, то просто влюбится в твою ненаглядную персону! Да ты же вылитая мать! Кстати, у этой Сибил, кажется, есть сын? — Джин хитро улыбнулась.
— Да, — рассеянно ответила Камилла. — Моего возраста.
— Ну, вот и муженька тебе подобрали.
— Джин! — возмутилась Камилла. — Да я об этом и не думала!
— Зато я за тебя подумаю, — парировала Джин. — Нужно всегда смотреть в будущее.
— Ох, Джин!
Джин доела яблоко и метко зашвырнула огрызок в мусорную корзину, стоящую под столом Камиллы.
— Подумай о работе и о своей будущей жизни, Камми. Что ты тут у нас забыла?
— Я здесь выросла.
— И собираешься здесь же и умереть? Иногда мне кажется, что тебе девяносто лет!
— Пойми, если бы я хотя бы чуть-чуть была с ними знакома. А так — свалиться на голову незнакомой семье…
— А я бы свалилась и даже не задумалась об этом.
Камилла взглянула на подругу. Да, это точно. Джин не стала бы переживать из-за того, что попала в незнакомую компанию. Но ведь она не Джин!
— Я подумаю, — наконец сдалась Камилла.
— Очень хорошо. А я помогу тебе принять правильное решение! — заявила Джин.
Сибил возилась в саду, когда услышала, что приехал ее сын. Грегори поставил машину в гараж и пошел навстречу матери.
— Здравствуй, милый. — Сибил чмокнула сына в щеку.
— Здравствуй, мама, — улыбнулся Грегори.
Его мать была одета в старые джинсы, которые были перепачканы землей, и застиранную футболку. Со своей худенькой фигуркой она издалека могла бы сойти за подростка. Грегори подумал, что бы сказали многочисленные компаньоны их компании, если бы увидели Сибил Снайдер в таком виде.
— Чему ты улыбаешься? — спросила Сибил, щелкая садовыми ножницами.
— Боюсь, что ты отрежешь мне голову, если я тебе скажу.
— И все же.
— Тебя сейчас вполне можно принять за ученицу колледжа, мама.
Сибил усмехнулась.
— Будем думать, что это комплимент. Выпью из него мед, а деготь оставлю.
— Там нет никакого дегтя, мама. — Грегори огляделся по сторонам. — Ты что, целый день здесь провозилась?
— Что значит провозилась?! — возмутилась Сибил. — Ты так говоришь, будто мне больше нечего делать, как только торчать тут, поливая розы. Хоть бы отметил, каким ухоженным стал благодаря мне сад!
— Мама! Ну что ты сегодня все воспринимаешь в штыки! Ну конечно, сад чудесен!
— Извини, — Сибил вздохнула, — я действительно сегодня немного не в себе. Помнишь, я рассказывала тебе про Марию Деннис?
— Та, что умерла недавно? Твоя подруга?
— Ну да. Я говорила тебе, что хочу позвать ее дочку к нам.
— Помню, — сказал Грегори, не особенно вслушиваясь в то, что говорит его мать.
— Так вот: она все-таки решила приехать. Бедная девочка, как ей, наверное, тяжело! Остаться совсем одной!
