— С чего ты решил?
Он засмеялся, обхватив руками затылок, поднял лицо к небу.
— Брось, Сами. Ты бегаешь от меня весь день.
Я должна поцеловать его. Обнять, и сказать какой дурой была. И я хочу это сделать. Но я знаю, что никогда не полюблю его так, как Заура. Никогда и никого, потому что это чудовище до сих пор пожирает мое сердце.
Он смотрит на меня своими ясными голубыми глазами. В них столько любви, и она начинает меня душить. Вместо ответа, я разворачиваюсь и начинаю идти.
— Сами! — раздается громкий голос мне в след.
Он обгоняет меня, перекрывая путь. Обхватив ладонями мое лицо, всматривается в глаза. А я стою, оглушенная громкими ударами собственного сердца.
— Если не хочешь, если жалеешь о том, что было вчера, так и скажи. Мы больше не будем повторять, — он говорит это добрым, нежным тоном. Улыбка кривит его губы.
— Но признаюсь, мне будет сложно держаться.
На моих глазах слезы. Он не может быть таким чутким и добрым. Это нечестно! Я поступаю с ним подло!
— Нет, что ты. Все было прекрасно. Слишком прекрасно, чтобы быть правдой, — поднимаю ладонь к лицу и касаюсь его руки. Его пальцы длинные и тонкие, а кожа такая горячая.
— Я боюсь, Дим. Боюсь что сделаю тебе больно. Я не могу скрывать это от тебя, но в моей голове до сих пор он.
Шестакову больно слышать об этом. Но с первой минуты нашего знакомства он знал о Зауре и о моих чувствах к нему. Полгода прошло, а ничего не изменилось.
— У каждого из нас своя трагедия, Сами. Но это не значит, что мы не можем попробовать начать. Ты просто отпусти ситуацию. И будь, что будет…
Я всматриваюсь в его нежные глаза и мне становится легче. Так, словно Дима забирает все мои сомнения и боль. Он обещает, что не будет больше плохо и одиноко. Разве я должна от него бежать?
— Хорошо, ты прав, — выдыхаю шепотом, а в следующую секунду его губы касаются моих. Он теплые и мягкие. Такие же комфортные как и он сам. Дима обнимает меня, а я только сейчас понимаю, что мы все еще рядом с клиникой.
— А еще я боюсь твоих родителей, — выдаю не подумав.
Дима немного отстраняется. Только для того, чтобы видеть мое лицо.
Он смеется.
— Чего смешного? Ты же просил говорить все как есть, вот я и говорю, — пожимаю плечами. А в ответ он просто качает головой, будто потешается надо мной. Схватив меня за руку, уводит к машине.
Глава 5
Мимо меня только что прошла красивая пара. На ней одних украшений на несколько миллионов долларов. Не скажу, что теряюсь среди роскоши. Мое детство не было тяжелым в плане финансов, но сейчас я чувствовала себя потерянной.
Когда Дима говорил о мероприятии, я предполагала человек десять гостей — близких родственников семьи. На деле же оказалось совсем иначе. Ресторан был полон гостей. Здесь решались деловые вопросы, объявлялись результаты каких-то тендеров и много чего еще. Моя голова уже пухла, а руки тряслись. Я схватилась за бокал шампанского на подносе проходящего мимо официанта, как за свое спасение.
Не успела сделать глоток, меня вдруг окружила группа людей. Пожилые мужчина с женщиной и Дима.
— А вот и она, — парень улыбнулся и, обняв меня за талию, притянул к себе.
— Мам, пап, это Самира. Моя невеста.
— Невеста?! — практически хором воскликнули мы и посмотрели на Диму. Он уверенно улыбнулся.
— Да, Сами моя невеста. Простите, что никак не знакомил вас.
Мужчина мазнул по мне незаинтересованным взглядом. А вот его мать…
— Дим, там губернатор приехал. Поприветствуй гостя. На подъезде один крупный бизнесмен. Будь добр, удели и ему время. А мы с Самирой прогуляемся.
Женщина, даже не спросив моего мнения, хватает за руку и уводит в сторону. Мы выходим из ресторана, попадая в уютный зеленый дворик.
— Ну, милочка, рассказывай, — в ее тоне нет и капли улыбки. Такое чувство, будто я ей что-то должна.
— Рассказывать что?
— Где училась, кем работаешь. Как познакомилась с Димкой?
Я смотрю на то, как ее изящные, но уже исчерченные морщинами пальцы вытаскивают из сумочки сигарету. Как красные губы закуривают ее. Все это время она не спускает с меня напряженного взгляда.
Не думаю, что ей понравится история нашего знакомства. Но в то же время я не собираюсь строить из себя не того, кто я есть.
— Я была его пациенткой. Он оперировал меня.
Она нахмурилась. Под ее недовольным взглядом мне было не по себе.
— Хорошо. Образование?
Наш разговор все больше напоминал мне допрос. Я осмотрелась по сторонам, Димы нигде не было. Помощи ждать не от кого, поэтому нужно было просто забить на ситуацию.
— Образования нет. Я бросила универ, — я пожала плечами. В ее глазах появился шок.
— И как же ты собираешь жить дальше? Надеюсь, ты в курсе, кем является мой сын? И какое будущее его ждет. Рядом с ним не может быть простой недоученной девушки, — она сбрасывает пепел с сигареты.
Мне захотелось рассмеяться ей в лицо. Она решила, что я набросилась на ее сыночка и пытаюсь сцапать?
— Не переживайте, Эльвира Евгеньевна. Ваш сын взрослый мальчик и может решить самостоятельно, с кем ему быть и какую жизнь проживать.
Я прошла мимо нее. Из зала вышел Дима, он напряженно посмотрел за мое плечо.
— Все в порядке?
Я взяла еще один бокал у официанта.
— Все в порядке, кроме того, что ты назвал меня невестой…
На его лице появилось замешательство.
— Сами, мне казалось, что этой ночью мы закрепили наше решение, — он улыбается, его руки крепко обнимают меня.
Здесь, в окружении этих избалованных богатых снобов не принято обниматься или проявлять другие вольности. И за это мне нравится Дима. Ему плевать на все правила. Он хочет, он делает. И делает все так, чтобы я не чувствовала себя одинокой или печальной.
Я прижимаюсь к его груди, прикрывая глаза. Пытаюсь прогнать прочь вспыхнувшую в груди тревогу. Все ведь хорошо. Все идет так, как надо. Дима хороший, с ним безопасно и легко. И это то, что мне нужно.
В этот момент мимо нас прошла толпа гостей. Мое сердце вдруг стало грохотать о ребра. Так быстро и сильно, что к горлу подступила тошнота, а все тело изнутри затряслось. Я чувствовала, как горячие невидимые змейки ползут по спине, там, где был вырез платья. Словно кто-то жжет меня своим взглядом. Дима почувствовал мою тревогу. Отстранившись, посмотрел мне в глаза.
— Что-то случилось?
Я обернулась, но компания мужчин уже заходила в зал ресторана. На нас никто не смотрела.
Я прикрыла глаза, постаравшись успокоиться.
— Нет, — я поспешила освободиться из его рук. Мне вдруг стало так жарко, словно весь воздух исчез, и в мои легкие больше не попадало и капли кислорода.
Дима поверил моим словам.
— Идем внутрь, вот-вот начнется праздник, — он взял меня за руку и повел в зал.
Его хватка была крепкой и надежной. Так мне стало легче. Когда он рядом всегда проще воспринимать этот мир. Дима был высоким, и этот костюм смотрелся на нем очень стильно. Когда мы шли к обеденному залу мимо коридоров, где стены были выполнены из зеркал, я обратила внимание на то, как красиво мы смотрелись. И слова его матери взбудоражили меня. Женщина сама того не понимая, словно разбудила меня. Я не достойна его сына? Интересно чем? Если бы был жив мой отец, и оставался при прежнем положении, как бы она пела?
Я вдруг рассмеялась.
— Все хорошо? — спросил Дима и в этот момент мы вошли в зал.
Людей было несметное количество, а на сцену уже поднялся ведущий.
Я кивнула Диме. Мужчина провел меня к столику, на котором красовались наши имена. Шестаков помог устроиться на стуле.
— Сами, ты мне скажешь? По поводу чего улыбка?
Я дождалась момента, когда он усядется рядом и посмотрела на него в упор.
— Я согласна.
Он нахмурился.
— Что?
— Я согласна выйти за тебя, Шестаков.
* * *
Мне было жарко, и дико неуютно. Все так затянулось! Неинтересный концерт и выступление ведущего, непонятные для меня бизнес — движения. Я не понимала ничего, а отвлекать себя едой не выходило — аппетита не было совсем.
