— А…
Маша не нашлась, что ответить. Похоже, он не собирался надолго у нее задерживаться, и это ее ужасно огорчило, но она мужественно улыбнулась, не желая, чтобы Вадим догадался о ее чувствах.
— Тогда спасибо за цветы, — улыбнулась Маша.
— Не за что, — покачал головой Вадим, все еще стоя в прихожей у входной двери.
Несмотря на то что у него было мало времени, он не спешил уходить, и это добавило Маше немного оптимизма.
— А может, все-таки чаю? — спросила она.
Вадим покачал головой.
— Маша, у меня к вам есть одно предложение, — не теряя времени на чай, начал он. При этом он пристально смотрел ей в глаза.
От этого взгляда Маша снова покраснела и отвела глаза. Господи, она чувствовала себя самой настоящей кретинкой, которая краснеет и теряет дар речи от одних только взглядов.
— Что за предложение? — откашлявшись, спросила она и обрадовалась, услышав, что голос прозвучал ровно и твердо.
Вадим еще немного посмотрел на Машу и, как будто что-то взвесив в уме, отвернулся.
— Сегодня я помимо воли доставил вам массу хлопот, — неожиданно сменил тему он.
Маша пожала плечами, не понимая, к чему он клонит.
— Не так уж и много, — заверила она, вертя в руках розы и не зная, куда их деть. В конце концов она положила букет на тумбочку в прихожей и заметила: — Во всяком случае, вы уже возместили мне расходы, так что можете не волноваться по этому поводу.
— Я предлагаю вам некоторую компенсацию за все доставленные мною неудобства, — аккуратно выбирая слова, вдруг сказал он.
— Например? — спросила она, уже перестав краснеть и с интересом разглядывая Вадима во все глаза.
— Как вы отнесетесь к тому, чтобы поужинать в Париже?
Маша от неожиданности поперхнулась и закашлялась.
— Вы это серьезно?
Почему-то предложение Вадима вдруг показалось ей каким-то несерьезным, и Маша ужасно удивилась, когда Вадим улыбнулся и сказал:
— Серьезнее не бывает.
— Предложение весьма заманчивое, — усмехнулась она, не зная, как к нему относиться, и спросила: — Но что на это скажет ваша обожаемая невеста?
Вадим сморщился, как будто она ударила его в живот, и сказал:
— Это не должно вас волновать.
— Как это не должно? — возмутилась Маша. — А как же женская солидарность и все такое?
Вадим усмехнулся, глядя на Машино лицо.
— Если вас так волнуют вопросы морали, могу сообщить вам, что с Викой мы расстались.
— Да? — удивилась Маша, чувствуя, как по телу пробежала предательская дрожь. — И когда только успели? Вы ведь сегодня вместе с ней выбирали шубу.
— Послушайте, — вскипел Вадим, — вы собираетесь устраивать мне допрос?
— А вы против? — весело спросила Маша, забавляясь его гневом.
— Я бы предпочел, чтобы вы ответили на мой вопрос, — парировал он, мигом успокоившись.
— Я должна подумать, — сказала она.
— У вас в запасе на это не более пяти минут, — сказал Вадим, поглядывая на часы. — Через час мы должны быть в аэропорту.
— Тогда я говорю «нет», — ответила Маша, складывая руки на груди.
Вадим удивленно приподнял брови.
— Почему нет?
— Потому, что я совсем не знаю вас, — фыркнула Маша. — И еще потому, что пять минут это слишком мало, чтобы подумать.
— Хорошо, у вас есть шесть минут и двадцать секунд, — усмехнулся Вадим, сверяясь с часами. — Этого достаточно?
— Достаточно, — кивнула она. — И все равно «нет».
— Можно узнать причину вашего отказа? — спросил Вадим, раздосадованный Машиным упрямством. Он почему-то думал, что стоит ему предложить ей поехать в Париж, и она тут же согласится.
— Я уже сказала, я совсем вас не знаю.
Он облокотился на стену плечом, сложил руки на груди и, улыбнувшись, сказал:
— Отлично, у вас будет прекрасный повод узнать меня поближе.
От такой перспективы Маша зарделась.
— Нет уж, спасибо, — покачала головой она, хотя, чего греха таить, мечтала об этом больше всего на свете.
— Ну почему же «нет»? Я, например, с удовольствием познакомился бы с вами, — улыбнулся он.
— Не сомневаюсь, — фыркнула Маша. — Вы, наверное, не пропускаете ни одной юбки.
— Почему вы так решили? — удивился Вадим.
— Просто так подумала, — пожала плечами она.
— Слушайте, если вы боитесь, что я стану к вам приставать, то совершенно напрасно. У меня этого даже и в мыслях нет, — признался он, оторвавшись от стены.
— Да? А что же у вас в мыслях?
Машу обидело, что Вадим не собирался к ней приставать. Честно говоря, она была бы не против, хотя, конечно же, никогда не призналась бы в этом даже самой себе.
— У нас слишком мало времени на эти глупые препирательства, — вместо ответа заметил Вадим. — Вы едете или нет?
Маша молчала. С одной стороны, ей очень хотелось поужинать в Париже, да еще не с кем-нибудь, а с Вадимом, но, с другой — она не собиралась соглашаться слишком быстро, что сделать было чрезвычайно трудно, имея в запасе всего пять минут.
— Подумайте, когда вам еще доведется поужинать в Париже? — неожиданно для самого себя начал уговаривать ее Вадим.
Маша пожала плечами.
Да, аргумент убойный. Наверное, никогда.
И все же она колебалась.
— Если вы боитесь, что я окажусь тайным маньяком и наброшусь на вас, как только мы окажемся в гостинице, то, уверяю, ваши страхи абсолютно беспочвенны. Я не собираюсь делать ничего подобного, — продолжал он. — Мы всего лишь поужинаем вместе, я покажу вам Париж, а потом мы вернемся домой. Идет?
Маша снова пожала плечами.
— Предложение очень заманчивое, — честно сказала она.
— Вот и отлично, — улыбнулся Вадим. — На этом и остановимся. Собирайте вещи.
— Послушайте, но я еще не согласилась, — возмутилась Маша.
— Тогда что вам мешает это сделать?
Маша, нахмурившись, задумалась. Больше всего на свете ей хотелось оказаться рядом с Вадимом, а об ужине в Париже она и мечтать не могла. Так что же сейчас, когда судьба дала ей поистине уникальный шанс познакомиться с Вадимом поближе, она вдруг вздумала ломаться?
Набрав в грудь воздуха, Маша улыбнулась.
— Наверное, ничего.
Вадим серьезно посмотрел на нее и одобрительно кивнул.
— Через десять минут спускайтесь, я жду вас в машине.
Он взялся за ручку, толкнул дверь и вышел на лестничную площадку.
— Подождите, — остановила его Маша.
— Что еще? — вздохнул он.
— Вы можете подождать в квартире. Не обязательно торчать на улице.
Вадим покачал головой.
— Во-первых, мне нужно сделать несколько звонков, а во-вторых, я боюсь, вы передумаете.
