Я замотал головой, как будто это может помочь привести мысли в порядок. Неужели мне все привиделось?!
Злые шутки разума?
Глава 15
Сирена – Селена. Я хлопнул себя по лбу. Не могу поверить, что мне все это показалось от наркоза. Ведь я до сих пор помнил ее голос и слова песни, что она мне пела:
«Вспомню ночь, бесконечные дали,
Море залито светом луны,
Там, где золотом волны играли,
Где могучие ветры нежны.
Я летела по лунной дорожке,
В запредельную тайну ночи,
Поднимаясь по звёздным порожкам,
Я Вселенной искала ключи.
Всплески волн, дуновение ветра
Побережье в таинственном свете,
Как в забытых и сказочных снах.
Там, где стёрты границы со сказкой,
Где портал поднебесной ночи,
Море тешится пенною лаской
И природа восторгом звучит.
Я летела туда, я стремилась,
Я хотела поймать этот миг,
В бесконечном восторге забылась,
Чтобы Дух мой все тайны постиг!»
Автор стихов Элиссандра.
Я пропел про себя весь текст, отчетливо слыша в голове голос Сирены и устало провел рукой по лицу. Ладно. Брат идет на поправку, а это самое главное. Но все же, сердце болезненно сжалось от мысли, что все было лишь бредом, привидевшимся от воздействия сильных препаратов на организм.
Повернув голову, я заметил лежащий на тумбе сотовый телефон. Потянувшись, ощутил неприятную тянущую боль в позвоночнике, но все же достал мобильник. Стоило экрану зажечься, как тот высветил несколько десятков непрочитанных смс. В основном от Кати.
Открыв первое, я удивленно замер.
«Мне жаль, что так все получилось, не знаю, кто тебе сказал про нас с Сергеем… я, правда, не знаю как так вышло…»
Дальше я не стал читать.
Удивительно все сходится. Мы все же расстались, а друг детства занял мое место. Покрутив мыслено в голове эту информацию несколько минут, я понял, что совершенно не почувствовал обиды или разочарования. А чего грустить-то? Я это уже пережил разок. Правда… в глюках.
Из коридора послышались громкие голоса, в которых я безошибочно узнал родителей. Дверь отворилась и в помещение зашла мама.
Бледная, с темными кругами под глазами, как будто не спала несколько дней.
Я приподнялся на локтях, и она тут же бросилась ко мне.
— Милый мой, Любимый, родной!
Я крепко обнял маму, чувствуя, как она дрожит всем своим хрупким телом. Вдохнув родной запах, я поверх светлой головы посмотрел на отца. Тоже уставший, осунувшийся, давненько не бритый. Казалось, они оба постарели на несколько лет. Вот что делают с родителями переживания за детей.
— Мам, ну будет! Не плачь, пожалуйста.
Но она лишь замотала головой, орошая слезами мое покрывало.
— Это я от облегчения, родной! — всхлипывая, говорила она, так и не прекратив меня обнимать. — Ты не приходил в себя целых два дня! Мы все извелись! Сыночек!
Она обхватила мои щёки тёплыми ладонями, разглядывая лицо, словно пытаясь запомнить и больше никогда не видеть меня без сознания.
— Мам, — смутился я, — скажи лучше как, брат?
Глава 16
Я ожидающе заглянул ей в глаза. Мне хотелось, чтобы именно она сказала, что с младшим братом все хорошо. Почему-то мне казалось, что все происходящее — сон. Внутри похолодело. А вдруг, все наоборот. Что если я сейчас сплю, а Сирена вовсе не является выдумкой опьяненного наркозом сознания?
Мама вытерла слезы и несмело улыбнулась. Нет, все по-настоящему.
— Врачи пока наблюдают за его состоянием. Сашенька, ты спас ему жизнь! Врач сказал это чудо, столовые клетки подошли, организм не отверг.
Я облегченно вздохнул. Вот эти слова я ждал! Все переживания и произошедшие события казались полной ерундой. Главное, что мой младший братишка будет жить. А я… в голову пронзительно ударила мысль, что тут же слетела с языка:
— А что со спортом?
Мама прикусила губу, шмыгнула носом.
— Николай Петрович сказал, дай бог все обойдётся. Но пока надо себя поберечь, сынок.
Мама встала, обращаясь ко мне:
— Надо отдыхать и набираться сил. К тебе ещё тренер хочет зайти. Сказал, как его лучший ученик придёт в себя, чтобы мы обязательно его известили.
Мама подняла платок и провела им под глазами, собирая потеки туши после слез. Бедная моя, хорошая! Что ж ты пережила, пока два твоих сына были между жизнью и смертью?
— Хорошо, мам, — мягко сказал я. — Я посплю, вы идите.
Специально соврал, чтобы они с отцом ушли. Пускай отдохнут, а то выглядят ни чем не лучше тех же зомби, из фильмов ужасов, что так любит мой братишка. Отец на прощание обнял меня, крепко стиснув рукой плечо. Нам с ним никогда не надо было слов, чтобы понять друг друга. Мы мужчины, должны держаться.
Как только за ними закрылась дверь, я прикрыл глаза рукой. Передо мной появился образ девушки. Волосы с серебряным отливом, серо-голубые глаза, пухлые нежные губы.
Вот дела… влюбился в глюк после комы.
Только со мной такое могло случиться. Я криво улыбнулся своим мыслям. Так и не дождавшись врача, что наверняка был на обходе, я погрузился в сон.
Глава 17
— Та-а-ак, спортсмен! — тренер с улыбкой смотрел на меня, лежащего на больничной койке. Лишние провода уже убрали, оставалась лишь капельница и ту обещали к вечеру снять.
Прозрачный пакет с мандаринами был бесцеремонно брошен на тумбу. Тренер действительно скучал. Он с громким скрежетом по кафелю протащил стул и сел на него рядом с кроватью.
— Ты оказывается у нас герой? А чего раньше-то не сказал, Санек? Что ж я зверь какой, не понял бы? — тренер хмурился, но глаза были полны теплых эмоций. — Я уже думал, может ты в плохую компанию попал, после стольких лет взять и заявить, что уходишь из большого спорта, — мужчина хлопнул себя по колену. — Ну, ты шороху навёл, сынок.
Тренер был хорошим мужиком. Простой хоть гвозди забивай, но справедливый. Все его уважали, в том числе и я. Но говорить ему о том, что происходит в семье, все же не стал. Для чего? Поискать сострадания?
Не люблю я в душу пускать просто так. Да и, стоило мне рот открыть, что я не попаду больше в большой спорт… тошно становилось. Зачем себе душу травить?
— Да я ж… — начал я кисло и замолчал, встретив задумчивый взгляд тренера.
Махнув рукой, он провёл пятерней по волосам, взъерошив этим ненавязчивым движением пряди так, что они сразу встали торчком. Захотелось скопировать привычный для меня жест, но я сдержался.
— Давай, Саня, выздоравливай, — мужчина встал со стула и спрятал руки в карманы спортивных брюк, — но я тебе сразу говорю: пока не жду на тренировках! Прям дорогу забудь. Вот пройдёт пару месяцев, приходи, глянем, что к чему.
Он водрузил на голову кепку, натянув ее почти на самые глаза.
— Хорошо, тренер!
Мне было непривычно слышать все эти «не приходи на тренировку», ведь буквально недавно с меня спускали все шкуры, подготавливая к соревнованиям. А теперь «забудь дорогу». Я усмехнулся, наблюдая, как тренер выходит из палаты.
Опять один. Не переношу больницы с этими белыми стенами, пропахшими насквозь лекарствами. Еда пресная, делать нечего, тренироваться нельзя. Была бы моя воля, я б уже улепетывал отсюда со всех ног, но нет.
Не могу я сбежать, ведь, брату все еще может понадобиться моя помощь.
Да и свою жизнь я ценю. Хочу вернуться обратно в спорт, чтобы продолжить строить карьеру, а не на таблетках оставшуюся жизнь сидеть, со справкой об инвалидности.
Уверенность, что успех мне гарантирован, придала немного светлых оттенков при взгляде на палату. Меня вновь посетили мысли о медсестре Селене.
Глава 18
Интересно, какая она? Как выглядит человек, который два дня был возле меня? Очень многие недооценивают помощь медсестёр. Считается, что врач тот, кто спас твою жизнь, а медсестры остаются где то в тени… а они ведь как ангелы доброты, тихо выполняют своё дело, не требуя никакой благодарности и признания.
