— Ребята, неужели вы позволите женщине возиться с проводами? Ну-ка, кто здесь настоящий мужчина?
— Наверное, Бен, — отозвалась Айви.
Бен поднялся из-за стола.
— Сейчас вернусь.
Он был недоволен собой. Ему следовало прийти Анджеле на помощь самому, не дожидаясь подсказок от друзей. Но рядом с этой женщиной с ним творилось что-то странное: решительный и уверенный в себе адвокат куда-то испарился, и его место занял неловкий застенчивый парень, слишком ясно напоминавший Бену о школьных днях.
Анджела подкручивала миниатюрные лампочки, закрепляя их в патронах.
— Тебе помочь? — спросил Бен.
Она даже не подняла глаз.
— Спасибо, не надо. Сама справлюсь.
Хотел бы Бен сказать о себе то же самое! Стараясь взять себя в руки, он рассеянно прикоснулся к одному из елочных украшений — стеклянному сердечку. Что, черт возьми, с ним творится?! Да, Анджела настоящая красавица — но можно подумать, ему никогда прежде не случалось видеть красивых женщин! Должно быть, это смущение из-за неловкой застольной реплики. Конечно, именно это, и больше ничего.
— Хочу извиниться за то, что я ляпнул там, за столом.
— Ничего страшного.
— Мне очень жаль. — Он бестолково вертел в пальцах стеклянное сердечко. — Я не хотел тебя расстраивать.
— Приятно слышать.
Горечь, прозвучавшая в ее голосе, удивила Бена. Разве не Анджела отвергла его много лет назад? Может быть, теперь она об этом сожалеет?
— Знаю, это было давным-давно, но когда-то мы с тобой кое-что значили друг для друга.
— Правда?
— Правда. — По крайней мере, тогда он в это верил.
Анджела дернула плечом.
— Что ж, мы ошибались, только и всего.
Так он и думал: для нее вся эта история ничего не значит!
— Ошибались… — эхом повторил Бен.
— Я знала, что ты со мной согласишься.
Я никогда с тобой не соглашусь! — хотелось выкрикнуть Бену.
Короткая связь с Анджелой стала для него величайшей радостью и величайшим горем. Сперва он вознесся на вершину счастья, затем — рухнул в пучину отчаяния. Но ошибкой он это никогда не назовет. Скорее уж суровым уроком.
— Энджи…
— Ага, нашла! — Она сделала что-то с проводами, и лампочки зажглись ровным ярким светом. — Порядок. Теперь больше мигать не будут.
Хотел бы Бен вот так же легко привести в порядок и свои чувства к этой женщине!
— Новобрачные прощаются с вами! — объявил распорядитель. — Просим одиноких леди выйти на середину зала — одну из них ждет букет невесты!
— А подать невесте букет должна я. Извини.
И Анджела пошла прочь, довольная тем, что нашла весомую причину избавиться от общества Бена Хупера. Его присутствие смущало и раздражало ее, а жалость в его глазах приводила почти в ярость.
Да, теперь она вдова. Что ж, она сумела пережить и это. И переживет все горести, которые еще выпадут на ее долю, — если не ради себя, то ради Ларри.
Ларри! Мысль о сыне, как всегда, согрела ее сердце. Бен, как и ее родители, не выдержал испытания ребенком. Не захотел стать частью их жизни: для нее — мужем, для Ларри — отцом. Интересно, сожалеет ли он об этом — хотя бы изредка? Сожалеют ли ее отец и мать, что отреклись от дочери и внука? Неважно. Без этих холодных, черствых людей им с Ларри будет только лучше.
Взяв небольшой букет из алых и белых роз, Анджела начала пробираться через толпу к Алекс. Запах роз напомнил ей о том, что сегодня все-таки свадьба и она, черт возьми, должна веселиться, а не изводить себя пустыми сожалениями. Что ей за дело до Бена Хупера? Он здесь всего на один день, и она не позволит ему отравить ей праздник!
— Держи. — Анджела протянула букет сияющей новобрачной.
— Спасибо. — Алекс вдохнула запах роз. — Встань так, чтобы я тебя видела.
— Ладно, — с неохотой отозвалась Анджела.
Ей совершенно не хотелось бороться за букет, но и расстраивать подругу в такой день было негоже.
— Внимание! Раз… два…
Не успел распорядитель произнести «три», как Алекс бросила букет через правое плечо. Девица в ядовито-розовом платье устремилась вперед, но на секунду опоздала: букет приземлился прямо в руки Анджелы. Алекс засмеялась и захлопала в ладоши, и Анджела, сделав над собой усилие, улыбнулась.
— Не могу поверить своему счастью! — театрально объявила она, прижимая букет к груди.
Но свадебный церемониал был еще не закончен. Под одобрительные возгласы мужчин Пол снял подвязку с левой ножки Алекс. Распорядитель вновь начал отсчет. На счет «три» Пол через плечо запустил голубую шелковую подвязку в толпу холостяков. Толпа раздалась; однако у самого пола подвязку подхватила чья-то рука.
— Впервые вижу парня, которому не терпится под венец! — прокомментировала Мэри.
— Думаю, он просто выпил лишнего и не понимает, что делает, — сухо ответила Анджела.
И в этот миг к столу приблизился Бен с клочком нежно-голубой ткани в руках.
Айви изумленно выгнула брови.
— Так это был ты?
— Я обещал Полу, что не подведу его. Алекс очень серьезно воспринимает все эти традиции, и Пол сказал, она расстроится, если никто не поймает подвязку.
— Бен, какой же ты милый! — растроганно воскликнула Мэри и поднесла к глазам платочек.
У Анджелы сжалось сердце, и она поспешно отвернулась.
— Не желает ли пара, поймавшая подвязку и букет, присоединиться к новобрачным на танцплощадке? — поинтересовался распорядитель.
Ни в коем случае! — ужаснулась Анджела. Бен, судя по его лицу, тоже не испытывал энтузиазма. Пол и Алекс, радостно улыбаясь, махали им руками: по крайней мере, эти двое были совершенно счастливы.
В конце концов, сказала себе Анджела, это просто глупо. Чего мне бояться? Один-единственный танец на глазах у нескольких десятков зрителей!
Эту мантру она повторяла про себя, когда Бен положил руку ей на плечо и плавно повел в танце под романтическую балладу из модного фильма.
Ничего особенного. Всего лишь танец.
К сожалению, тело Анджелы не желало верить рассудку.
Нельзя сказать, что Бен как-то особенно крепко сжимал ее в объятиях, но Анджела явственно ощущала силу и жар его тела. Внутри у нее все дрожало, словно рвалась на свободу укрощенная и подавленная часть ее натуры — часть, которой, как подсказывал испуганный разум, лучше было бы оставаться взаперти. Но Анджела не слушала предупреждений рассудка. Слишком долго она оставалась одна, и уже забыла, каково это — танцевать с мужчиной, чувствовать его прикосновения. Ее сердце трепыхалось, словно птаха в ладони птицелова. В этот миг она мечтала об одном — чтобы музыка никогда не кончалась.
