«Что с тобой? — прошептал чей-то тоненький голосок. — Ты же здесь не для того, чтобы охотиться за мужчинами. Так что, какое тебе дело до внешности Райли Ханрахана? Завтра ты отвезешь его в Сорел, там ему окажут помощь, и вы с ним больше никогда не встретитесь».
Но завтра — это еще так не скоро.
В раздражении от собственных глупых мыслей, Морган открыла аптечку и взглянула на Райли. Разрезать джинсы нельзя: на нем что-то должно быть надето, когда они будут уезжать отсюда. Несмотря на внутренний протест, девушка протянула руку к поясу джинсов.
Едва металлическая пуговица выскользнула из петли, Райли открыл глаза.
— Я должна снять с тебя джинсы, — решительно заявила Морган.
— Проклятье!
Тем не менее, он расстегнул молнию и выгнулся, помогая ей стащить джинсы с бедер. Ткань вокруг раны стала ржаво-бурой. Избегая смотреть на покрытые темными волосами икры Райли, Морган стала снимать повязку и обнаружила, что та присохла к ране. Девушке пришлось размочить ее в воде и лишь после этого осторожно оторвать. Моля Бога, чтобы не опозориться, девушка заставила себя взглянуть на рану.
Все внутри у нее перевернулось, кровь отхлынула от лица. «Ну же, Морган, — отчаянно взмолилась она, — здесь, кроме тебя, никого нет. Ты должна сделать это!»
— Что с тобой? — встрепенулся Райли.
— Должна тебе кое в чем признаться. Я разнимаю драчунов на переменах, отбираю ножи у одурманенных наркотиками подростков, могу усмирить самого отъявленного хулигана в школе. Но при виде крови сразу слабею.
— Я так и знал, что ты учительница, — пробормотал он. — Протри рану перекисью водорода и наложи повязку — только и всего.
— Это все равно, что сказать человеку, страдающему боязнью высоты: «Взберись на Эверест — только и всего», — капризно огрызнулась Морган.
— Смелее, Морган. Рана здорово болит, а если я не смогу выспаться, то за последствия не отвечаю.
Свернув полотенце жгутом, девушка подсунула его ему под колено.
— Руки я вымыла, — едва слышно пробормотала она, намочив ватный тампон.
Морган едва коснулась раны, но Райли вздрогнул. Стиснув зубы и пытаясь думать о чем угодно, только не о том, что делает, она, как могла, промыла рану, а потом обработала ее антисептиком. К счастью, кость не была задета, иначе все могло бы быть гораздо хуже.
Райли за это время не издал ни звука, но Морган краем глаза видела выступившие у него на лбу бисеринки пота и стиснутые в кулаки руки. Наложив на рану свежий тампон, она перебинтовала ногу.
— Все, — с трудом выдавила она.
Райли медленно разжал руки.
— Иди ко мне.
— Я…
— Морган, делай, что тебе говорят! Ложись рядом со мной.
Морган терпеть не могла, когда ей приказывают, и это не раз доставляло ей неприятности, но что-то в голосе Райли подавило в зародыше все ее возражения. Она послушно привалилась к его здоровому боку. Обняв ее, Райли нежно смахнул с ее лба волосы, и Морган поняла, что пала ее последняя линия обороны. Уткнувшись в широкое мужское плечо, она заплакала.
Выплеснув в слезах свой страх, слабость, ужас, Морган, всхлипывая, выдавила из себя:
— Это так г-глупо, реветь не из-за чего, ведь я даже не…
— Замолчи, — решительно оборвал ее Райли. — Ты перехитрила двух вооруженных громил, подверглась нападению в темном ущелье, протащила меня по скалам и преодолела боязнь крови. Можешь плакать, сколько тебе заблагорассудится. Ты это заслужила.
Чип всегда смеялся над тем, что она так боится крови. Морган всхлипнула напоследок.
— Н-наверное, ты прав.
— Разумеется. А ты всегда так строга к самой себе?
Это было больным местом. Морган тотчас же села.
— Тебя это не касается. Спи!
— У нас только один спальный мешок. Придется потесниться.
Морган вытерла слезы рукавом.
— Я пойду в каньон за своим рюкзаком. Там есть еще один мешок.
— Тебе нельзя туда возвращаться! — словно стальным наручником стиснул ее запястье Райли.
— Я должна! Именно там Говард и Дэз будут искать тебя, и они могут найти мой рюкзак. К тому же сейчас слишком холодно, чтобы спать без мешка, да и все запасы воды там.
— Проклятье! — свирепо воскликнул Райли. — От меня пользы как от новорожденного котенка. Я не хочу, чтобы ты туда ходила. Морган, ведь эти ублюдки совершенно хладнокровно подстрелили меня.
— Почему? — вырвалось у нее.
Но она тотчас пожалела о своих словах и напряглась в ожидании ответа. Неужели в глубине души она еще допускала возможность того, что Райли — беглый преступник?
— Ты полагаешь, я могу тебе ответить? — огрызнулся он. — Вся беда в том, что я не имею об этом ни малейшего понятия.
— Говард и Дэз хотели представить все как несчастный случай на охоте. Зачем им это нужно?
— Я бродил по скалам. Тип с ружьем прицелился в меня и выстрелил. Сознательно. Только в этом я и не сомневаюсь, — невесело усмехнулся Райли. — Черт побери, возможно, он просто купил новое ружье и решил его испробовать, а тут как раз подвернулся я.
— Но они же пытались убить тебя, — поежилась Морган. — Должна же для этого быть какая-то причина.
— Если я до нее додумаюсь, обещаю: ты узнаешь первой.
— Ты богат? — простодушно спросила она. — Или, быть может, ты известный политик?
— Нет, Морган. Неужели ты думаешь, что я не ломаю над этим голову? Ради Бога, прекрати! Несомненно одно: здесь разгуливают два вооруженных зверя, и поэтому я хочу, чтобы ты была рядом, под моей защитой. Страшно подумать, что они могут с тобой сделать, если поймают.
— Не поймают, — отрезала Морган. — Мне необходимо принести спальный мешок и воду. Так что, Райли, уж ты мне доверься… Встречаться с Говардом мне хочется не больше, чем видеть эту жуткую дыру в твоей ноге.
Райли тяжело вздохнул, и девушка заморгала, услышав сорвавшееся с его уст ругательство.
— Захвати хоть фонарик! — сказал он.
— Хорошо, — покорно согласилась Морган, удивив этим не столько Райли, сколько саму себя. — Если надумаешь вылезти из палатки, обуйся… ночь — самая пора для скорпионов и гремучих змей.
Райли изумленно раскрыл рот.
— Ты хочешь сказать, мало мне этого негодяя Говарда, я еще должен переживать по поводу того, как бы тебя не ужалила гремучая змея? Только не говори, что ты живешь здесь исключительно ради удовольствия!
— Смертельные случаи при укусах гремучей змеи крайне редки, — возразила Морган. — А я обожаю здесь жить.
— У тебя не все дома?
Она положила руку ему на грудь.
— Прекрати! Вбей в свою тупую голову, что обо мне беспокоиться не надо, понятно? Я совершенно самостоятельная двадцатидевятилетняя женщина и вот уже семь лет как приезжаю сюда. Вся твоя беда в том, что ты от меня зависишь.
