— Конечно, — Инга буквально расцветает, тянется к нему, но застывает, так и не притрагиваясь, точно на стену натыкается, хотя и дальше продолжает мурлыкать будто кошка. — Я готова тебя удивить. Хочешь меня пригласить?
— Танцуй там, где я тебя не найду.
11
— П-прости? — запинается Инга, наверное, думает, что ослышалась или неправильно поняла фразу.
— Ты у Сони прощение выпрашивай, — голос Ангела пронизан холодом, тон меняется до неузнаваемости, заставляет заледенеть. — Для меня каждый ошибается только один раз.
Инга издает неловкий смешок, как будто за такой реакцией пытается скрыть испуг, а потом девушка спешит поскорее убраться от нас.
— Зачем ты так? — тихо спрашиваю я и всматриваюсь в его глаза, как ни стараюсь не могу рассмотреть их цвет, лишь улавливаю мрачный блеск.
Я скорее чувствую его, чем вижу. И парень как будто снова преображается, как-то смягчается, возвращается из темноты на светлую сторону. Ледяной панцирь резко покрывается паутиной трещин, осколки разлетаются повсюду, но не ранят меня, а тают, едва соприкасаясь с кожей.
— А она зачем? — бросает Ангел.
— Ты понял про капли, — нервно закусываю губу. — Но я же не сказала. Я…
Догадаться было легко. Инга сама себя выдала своим поведением, как только заметила меня, сразу примчалась позлорадствовать.
— Не надо ничего плохого делать, — говорю я, ощутив от него новую волну жгучего холода, даже пальцы начинает покалывать от напряжения. — Пожалуйста. Она… я думаю, она меня больше не тронет.
— Она не тронет тебя никогда.
От этой фразы сердце сжимается. Теперь я не сомневаюсь, что он мог заставить хулиганов разбежаться единственным словом. Взглядом. Да, я не вижу его глаза настолько четко, насколько бы мне хотелось, но они такие… как будто о них порезаться можно. Колючие. Цепкие. Пронизывающие насквозь.
— Не надо, — повторяю сдавленно. — Я же тебя попросила. Если ты решил проучить Ингу или поиздеваться на ней в ответ, откажись от этого плана. Так нельзя.
— Я похож на того, кто обижает девчонок?
— Ты… другой.
— Объясни.
— Ты говорил с ней не так, как со мной. Сильно изменился. Твой голос. Весь твой вид. Все резко стало… другим.
— Я привык общаться с людьми так, как они того заслуживают.
Тревога за Ингу нарастает внутри меня. Казалось бы, меньше всего я должна переживать насчет девчонки, которая постоянно насмехалась надо мной.
— Пообещай, что ничего плохого с Ингой не произойдет, — говорю я.
— Я не достану, так жизнь накажет, — ровно заявляет Ангел.
Это совсем не тот ответ, который бы мне хотелось получить, но тут раздается моя любимая медленная песня, и парень увлекает меня за собой в центр зала, где уже начинаются собираться танцующие пары. Кажется, я начинаю лучше различать окружающие меня силуэты.
Может, скоро действие капель пройдет? Через час или даже раньше?
— Подожди, — бормочу я. — Что ты творишь?
— Нам пора танцевать.
— Но как? Я плохо вижу. Я не могу так.
— А ты становись на меня, — предлагает он.
— В каком смысле?
— В прямом, — хмыкает. — Ставь ноги на мои ботинки.
— Нет, не выйдет, — отрицательно мотаю головой. — Я слишком тяжелая. Тебе будет больно.
Он смеется так, что мое сердце на миг замирает, а потом начинает дрожать. Мелко. Тягуче. И кажется, целый рой хрустальных бабочек проносится под ребрами, их нежные крылья обдают меня то жаром, то холодом. Я ничего похожего раньше не чувствовала.
Что это? Что со мной?
Ангел мягко подхватывает меня за талию, отрывая от пола, и ставит так, что мои стопы в аккуратных туфельках оказываются прямо на его громадных ботинках.
— Ой! — вскрикиваю. — Ты что?!
— Боишься? — спрашивает насмешливо.
— Нет, — хмурюсь. — С чего бы?
— Тебе понравится.
Да. От этого и страшно. Слишком сильно мне нравится все, что он вытворяет. Я быстро забываю про ту резкую перемену в нем. Про грубость и жесткость по отношению к Инге. Про то, что он может быть злым. Плохим. Жутким.
Наивная девочка играет с огнем.
Я впервые танцую вот так. Стоя на чужих ботинках. Я вообще впервые танцую с парнем. На школьных дискотеках меня никто никогда не приглашал. Я только с подругами под быструю музыку плясала. А тут — любимая песня и… он. Опасный. Загадочный. Хочется понять больше. Лучше. Хочется разгадать его тайну.
Ангел старше. В каком университете он учится? У него есть девушка? Наверное. Должна быть, ведь он такой взрослый. Тогда почему здесь находится, а не с ней? Почему проводит время с посторонней девчонкой?
Я мечтаю, чтобы зрение поскорее вернулось. Есть первые проблески. Осталось недолго и скоро я увижу того парня, который меня так взволновал, бешеным ураганом ворвался в мою жизнь.
— Где ты научился так хорошо танцевать? — невольно удивляюсь, обычно наши мальчики двигались скованно и девчонки жаловались, что им во время танца отдавили ноги, но этот парень кружит меня так, будто он постоянно бывает на балах.
— Здесь, — я чувствую он опять усмехается и даже могу различить тень улыбки на лице, которое еще выглядит размытым. — Это первый раз.
12
— Ты обманываешь, — выпаливаю я.
— Я не смогу тебя обмануть, даже если захочу, — отвечает Ангел.
Меня точно маревом окутывает. Тягучим. Сладким. От его слов внутри все сжимается и подрагивает. Казалось бы, самая обычная фраза будоражит.
А еще возникает такое странно ощущение, будто парень хотел бы сказать гораздо больше, но по какой-то неизвестной причине должен молчать.
Я так долго вглядываюсь в его глаза, что начинаю различать их цвет. Светлые. Очень светлые.
Или это ложное впечатление?
Музыка обрывается, и магию нашего танца окончательно рушит появление одной из моих одноклассниц.
— Сейчас мы голосуем за короля и королеву бала, — сообщает девочка. — Пишите имена на этих бумажках и бросайте в урну. Потом мы посчитаем и определим, кто победил.
Она дает нам два листка и ручку, после переходит к другой паре.
— Голосуем, ребята, — доносится ее звонкий голос, а дальше включается новая мелодия и перекрывает все остальное.
— Кого написать? — спрашивает Ангел.
Я называю ему имя одной из своих подружек, именно она должна была прийти на бал с парнем, который тоже учится в нашем классе. Другие девчонки пока ни с кем не встречались. Конечно, «король» и «королева» необязательно должны быть настоящей парой, но я уверена Наде будет приятно, если именно их пара победит в голосовании. Хотя большинство наверняка проголосует за Ингу и ее парня, он же капитан нашей футбольной команды, гордость всей школы. Поддержка будет мощной.
— Соня, можно тебя на минутку? — новый голос заставляет меня обернуться. — Я должен с тобой поговорить.
— Ваня?
Я удивляюсь, что парень Инги обращается ко мне. Мы с ним здоровались через раз, да и то просто кивали друг другу. Почему он вдруг решил пообщаться?
— Ты отойдешь со мной? — спрашивает Иван. — Ненадолго.
— Извини, сейчас не получится. Мое зрение еще не восстановилось, и я не хочу ненароком врезаться в стол или сбить кого-то с ног. Но мы можем пообщаться потом.
— Это важно, — настаивает парень. — Я могу тебя провести.
— Говори здесь, — вступает в разговор Ангел, и в его тоне четко читается «отвали, ее есть кому провожать».
— Нам надо пообщаться наедине, — заявляет Иван, а потом вдруг тушуется и я замечаю, как силуэт футбольного капитана отодвигается назад. — Ладно, я еще подойду позже.
Парень исчезает в толпе.
— Как ты, — запинаюсь. — Чем ты успел его напугать? Ты даже ничего не сказал. Ты что, просто посмотрел на него? Как на тех хулиганов?
— Ну видно, твой Ваня понял, что пора ему приглядеть за собственной девушкой, а не ошиваться вокруг чужих.
— Он не «мой», — бросаю на автомате, и только потом осознаю смысл последующих его слов. — Так… постой, что значит — чужих?
