— Чего застыла? Вон столик крутой, — но, видя, что я так и не отреагировала, проследила взглядом в нужном направлении. — Твою налево. Он же должен был сегодня уехать.
Ее тихий шёпот заставил вздрогнуть и прийти в себя. Прошлась взглядом по их столику и увидела, как симпатичный паренек во все глаза смотрит на нее. Точно, и как я могла их не узнать. Это же звезды института. Вот почему Дима показался знакомым. Фотки их команды часто висят на стенде побед. И имена я их слышала. Но не узнала. Непроходимая тупица. Надо было вчера так же бежать без оглядки от него, а не с песиком в машину. Дура.
— Алин, пошли, пока нас за дур не приняли, — и немного толкнула в направлении нужного столика.
— Ты права, пошли к тому, за колонной. Не хочу, чтобы нас видели. Я так понимаю, твой Дима — это Туранов?
Что можно на это сказать? Ничего. Печально махнула головой в знак согласия и поспешила в нужном направлении. Столик там стоит большой, но за ним редко сидят, так как никто не видит тебя и ты не видишь других. Мы сами за этот стол не садимся, но случай выпал особый.
Вот вам и судьба. Увидел, да так обрадовался, что в душе вмиг похолодело. Что, не ожидал, что я окажусь тенью института? Да, нет обтягивающих вещей. Зауженные джинсы, но не полностью облегают. Свободный жемчужный свитер, а под ним водолазка, две незатейливые косички. Да, не королева моды, но выгляжу вполне стильно и современно. Что его взбесило так? Или думал, что очередной фанаткой окажусь и брошусь на шею? Да фиг он угадал.
— Надо же было обеим так вляпаться. Твою же через маковку, — нервно восклицала девчушка напротив, а мне хотелось выразиться как папа, когда опустил себе шкаф на ногу. Там такой поток подходящих фраз тогда был. Ух, за душу берет.
— Я бы хлеще выразилась. Это надо же было так влипнуть. Надеюсь, у них хватит ума сделать вид, что все было глупой шуткой? Почему я такая дура и не вспомнила, что он чертов волейболист? — как же хочется выть. Будет теперь думать, что я дура доверчивая и в рот всем подряд заглядываю и в тачки прыгаю. Чтоб его. И не докажешь же, что это всего один раз в жизни было. — Да, Алинка, так встрять могли только мы с тобой. И где мы так накосячили?
— Самой интересно. Предлагаю быстро поесть и валить со страшной скоростью. Постараюсь узнать, когда они сваливают, чтобы знать, когда можно вздохнуть спокойно. Боже, он так на меня посмотрел, я думала, прямо сейчас кинется отношения выяснять, — досада даже не скрывалась в ее голосе, и такое же настроение поселилось в моей груди.
За ней он хотя бы захотел побегать. Пусть и из спортивного интереса, но все же. А Дмитрий? В его взгляде точно читалось: не подходи, убью.
— Может, ну его, обед этот? Пошли отсюда, в буфете на втором этаже купим чего-нибудь сладкого, чтобы настроение поднять. Не могу тут находиться. Еда комом.
Ничего не отвечаю, закинула сумку на плечо и начала вставать. Увидев мое согласие, быстро проделала тоже самое. Жаль, что мимо этих спортсменов пройти не удалось. Сидели рядом с выходом. Каких усилий нам стоило не посмотреть на них, никто не знает. Только видеть суровый взгляд нет никакого желания.
«Своей судьбы ты половинку
Найдешь в глуши под Мариинкой».
Ну да, половинку. Хороша она, готова в асфальт закатать. И надо же было так вляпаться, что парами сошлись карты. Мы подруги, они друзья. Интересно, а третьему другу кто достался, или сердечка не хватило? Мы готовы в наш клуб третью взять. Все проще справиться будет с несправедливостью жизни.
Глава 6
Дима
Иногда я так радуюсь, что мы с Саньком на разных факультетах, а иногда грущу. Сегодня первый вариант. С пары мы слиняли раньше. Тренировка перед выездом будет через полтора часа, значит, на следующую пару не идем. В итоге сидим в столовке и слушаем его возмущения вчерашней незнакомкой. Впервые в жизни девчонка на него не «кинулась», стоило только дать понять, что интересна, а наоборот — сбежала. Нам стало жуть как интересно ее увидеть, и памятник поставили бы за стойкость.
Правда, ненадолго он взял перерыв и стал допрашивать нас. Но если Мирону и рассказывать было нечего, то мне было что. Сначала наш юрист погрустнел, а услышав, что меня с номерком продинамили, немного развеселился. Хоть не так обидно, что его одного послали. Хотя по глазам видели, что ему за нас обидно.
Да, фортуна — вещь странная. Сейчас есть, а через миг уже нет.
Накануне вечеринки все с ума сошли. Ладно институт заиграл новогодними красками, начали вешать растяжки, мишуру. Жаль, елку увидим уже после возвращения. Каждый год — это нечто. В головном корпусе творится настоящая феерия. К этому мы привычные.
Но вот к огромной активности со стороны слабого пола — нет. В этот раз все как сбесились и стараются захомутать нас в эти танцы. Стать нашими девушками. Для себя я уже выбрал ту, которую хотелось бы видеть рядом, и если мы еще столкнемся, то обязательно приглашу. Надеюсь, в ее институте не так круто и она согласится. Среди наших свою ни я, ни Санек не помним. И вот, вспомнив, что еще не раздавали праздничные пожелания (студенческому совету совсем плохо, открыли почту поздравлений, и нас завалило любовными записками), начали бурное обсуждения дуристики.
— Твою же ж… — Сашка резко отключился от разговора и смотрел в сторону кассы. Смысла тормошить не увидели, просто посмотрели туда же.
— Да этого не может быть, — тихо шепнул я, а у самого воздух из груди выбило, когда увидел вчерашнюю девчонку.
Злость моментально растеклась по венам. Я-то думал, что это случай, судьба, а тут похоже на аферу высшего уровня. Одна из них участница студенческого совета, ей запросто могла прийти в голову такая разводиловка. И как быть? Тупо послать все к черту и делать вид, что вчера не было? Так они могут за нашими спинами слухи распустить. Поговорить? Но как? Мы не знаем, в каких они группах. Начнем спрашивать — лишние вопросы. Стоило им сесть за столик за колонной, вообще захотелось все крушить, потому что не видно. Улыбаются, смеются, боятся? Что они там делают? Судя по разгневанной моське нашего ловеласа, он избрал путь войны. Вот кто-кто, а он точно через полчаса будет знать, кто они и где их найти. Свою уж точно.
— Я так понимаю, твоя в том светлом свитере? — переведя взгляд на меня, выдал друг.
— Ага, а твоя в платье. Ничего такая, — решил высказать одобрение вкусу.
— Твоя тоже. Что делать будем? — взгляд хищника у Чуранова меня всегда пугал. Я не пойму, у них, что, вчера все было куда веселее, чем он рассказал, раз такая реакция?
— Стоп, вы что делать собрались, придурки? — Мирон тут как тут. Только в этой ситуации этот рациональный и спокойный человек нас не успокоит. Тут задето самолюбие.
— Я поговорить с ней хочу, чтобы слухи не пускала, — и с мирным жестом поднял руки, откидываясь на спинку стула.
— О нет, я не собираюсь только разговаривать. Мне кое-кто задолжал хороший вечерок, а может, и ночку. Ты фигуру видел? — и нарисовал контур руками в воздухе, а потом и большой палец вверх поднял.
— Видел, ничего особенного, — отозвался Мир, за что был удостоен расстреливающего взора от Саши.
— Не-е-е-ет, она идеальна. Все при ней, женственная, нормальная, оттого и шикарная.
И пока мы обсуждали фигурки, эти дамы решили слинять из столовой. Отнесли полные подносы и прошли мимо, даже не оборачиваясь. Судя по напряженным спинам — боятся. Уже лучше. Значит… а хрен его знает, что это значит, только путают нас.
В итоге на тренировку мы пришли жутко злые и не в настроении. Хорошо еще, что времени на нее меньше из-за отъезда. И самое паршивое, что нервы нас подводят из-за того, что у этих пигалиц, которые, оказывается, однокурсницы, — выяснил это Мирон, — пары заканчиваются через десять минут после нашей тренировки. Добавим к этому еще и другой корпус, вообще жесть.
Руки горят от того, с какой силой мы бьем по мячу. Все заметили наше неадекватное поведение, тренер выговор объявил и назвал кретинами при всей команде. И это нас — трех ведущих игроков. Сейчас это не имело того значения. Мне с маниакальной важностью было успеть перехватить ее.
