— Феникс, ты опять за свое! — воскликнул он в притворном возмущении.
Повернувшись к нему, она негромко сказала:
— Мне нужно осмотреть чердак.
— Зачем?
— Я думаю, что этот дом был построен вокруг гораздо более древнего здания.
— Еще более древнего? — спросил Нэш с большим сомнением. — И насколько более древнего?
— Средние века.
— Средние века? Ты уверена?
— Не на все сто процентов, но близко к тому. Давай посмотрим.
Подойдя к ней поближе, он посмотрел на маленький кусочек дерева, который открылся, когда Феникс сорвала со стены бумагу.
— Обыкновенная старая деревянная балка, — прокомментировал Нэш, пока девушка продолжала отрывать куски обоев и осторожно освобождать от слоев штукатурки все большее пространство стены.
— Ты прав, старая балка. Действительно старая, — подчеркнула Феникс. — А большинство средневековых домов как раз и были построены из дерева. Разумеется, почти ничего от них не сохранилось. Мы сможем точно узнать возраст этого дерева, но я убеждена, что еще раньше мы найдем другие доказательства того, что это средневековое строение. Возможно, этот дом всегда был поместьем, — она мечтательно улыбнулась. — Может быть даже, укрепленным…
— Вот это да, — неуверенно протянул Нэш. — Но давай не будем пока забираться в такую даль.
— Но ведь так и есть! Я уверена! — Позднее просто делали пристройки вокруг основного здания, и века спустя оно превратилось в то, что ты видишь. Окруженное надстройками и пристройками, оно сохранило свою древнюю структуру. Неудивительно, что ты не захотел его продавать.
Действительно, подумал он.
— Так мы идем на чердак? — напомнила Феникс.
— Не уверен, что там безопасно…
— Но мы же только посмотрим! Тебе должно быть интересно!
Вдохновленный ее энтузиазмом, Нэш кивнул.
— Только один взгляд, — предупредил он. — Вход прямо здесь. Я пойду возьму фонарь. И не смей лезть туда одна, без меня!
Он буквально слетел вниз по лестнице, а в его голове крутились невероятные предположения Феникс. Средневековье? Неужели она и вправду знает, о чем говорит? Или просто поддалась несбыточным надеждам?
Найдя фонарь на кухне, он уже почти развернулся, готовый бежать назад, когда услышал громкий треск, звон и последовавший за ними крик.
— Феникс! — взволнованно позвал он. Перескакивая через две ступеньки, Нэш поспешил наверх и остановился, уставившись на разбитое вдребезги окно, осколки которого рассыпались по подоконнику и полу, и на Феникс, которая стояла, аккуратно стряхивая кусочки стекла с жакета.
Она улыбнулась ему слегка дрожащими губами.
— Извини, я не хотела так громко вопить. Просто это застало меня врасплох.
— Да уж, — искренне согласился он. — У тебя все в порядке?
— О да, ни порезов, ни ссадин, никаких иных увечий — просто немного испугалась.
Все еще под впечатлением от только что пережитого, он быстро выглянул в разбитое окно, а потом начал осторожно сгребать осколки в кучку носком ботинка. Странно, Нэш не заметил ничего, что могло бы разбить окно, и никого не было видно снаружи.
— Возможно, это была птица, — предположила девушка. — Врезалась в окно, и…
— Может быть, — согласился он после долгого раздумья. — Или дети. Сейчас ведь каникулы, по-моему, а этот дом почти всегда пустует…
Нэш вспомнил свои школьные годы и все те безобразия, которые творили они с друзьями, так что такое объяснение выглядело вполне логичным.
— Я пойду и взгляну, что там внизу. — Он уже повернулся, но она окликнула его:
— А фонарь?
— Какой фонарь? Ах, да. Вот он. — Протягивая ей фонарь, Нэш еще раз строго напомнил: — Не ходи туда одна. Дождись меня.
Спустившись вниз по редким ступенькам ветхой лестницы, он открыл дверь и выглянул наружу. Ничего. Никаких признаков чьего-либо присутствия. Обойдя вокруг здания, он остановился под разбитым окном и попытался найти разбившуюся птицу или хотя бы что-то, но тщетно. Нэш прислушался и услышал только птичье пение в кронах деревьев и отдаленное урчание трактора где-то за горизонтом. Если здесь и были дети, бросившие в окно камень, то никаких следов не оставили.
Он заглянул в старый гараж без дверей, где припарковал свою машину, потом обошел его вокруг. Ничего.
Озадаченный, все еще оглядывая лужайку, он вернулся в дом. Это, конечно, могла быть птица, а с другой стороны, не похоже. Но, что бы это ни было, теперь нужно вставлять новое стекло.
Нэш поднялся по лестнице и не нашел Феникс в комнате, где оставил ее. Не нужно быть гением, чтобы сообразить, куда она отправилась: дверь, ведущая на чердак, была открыта настежь. Новенькие туфли на высокой шпильке лежали, небрежно брошенные, на середине узенькой лестницы.
Покачав головой, Нэш быстро взобрался по ступенькам и нашел Феникс, балансирующую на балке и устремившую взгляд куда-то вверх, на стропила.
— Я же сказал, чтобы ты ждала меня, — строго заметил он.
— Извини. — Ее голос звучал так, что становилось ясно: она думает совсем о другом. Луч фонаря плясал по старым балкам высоко над ними.
— Что-нибудь обнаружила?
— Да. Бог мой, Нэш, они почти не тронуты временем.
— Балки?
— Да. Смотри, видишь, как они закреплены на каждом конце совершенно отвесным скатом? Как конек крыши…
— Извини, я тебя едва понимаю.
— Ой, прости. Сейчас объясню. Видишь, длинные балки продолжаются горизонтально вдоль конька от одного конца до другого?
— Вижу, — на всякий случай согласился Нэш.
Повернувшись, она улыбнулась ему.
— Это одна из самых ранних и самых простых конструкций. Крыша с балками-поперечинами определенно средневековая. Какая красота, — тихонько прошептала она, — и так неожиданно. Это строение не должно было уцелеть… Ты можешь переделать потолок…
— Нет, нет и еще раз нет, — решительно начал отпираться он.
— Но, Нэш! Подумай, это будет выглядеть просто замечательно!
— Уже представляю себе. Сначала в доме беспорядок и путаница, а затем сплошные щели, недоделки и сквозняки. Знаю я эти старинные дома.
— У тебя нет сердца.
— Нет, у меня есть сердце. Надо сказать, очень практичное сердце, — возразил он. — Тебе нужно все это сфотографировать? — Указывая на торчащие позади нее балки, Нэш протянул Феникс фотоаппарат. — Только осторожнее! — привычно предупредил он, когда она отступила назад.
Зажатые на узком пятачке с фонарем, блокнотом и фотоаппаратом, они на мгновение застыли, и Нэш утонул в ее широко раскрытых потемневших глазах.
