и захотела открыть бизнес. Я работала с социальными сетями, организовывала громкие мероприятия и выступления знаменитостей. Как только мы расширили перечень услуг и занялись вопросами антикризисного управления, к нам пришел успех. Мы были так заняты, что переманили нашу подругу Би из юридической фирмы, чтобы она присоединилась к нашей команде. – Ее лицо смягчилось от нежности. – Мы снова все вместе. Это лучшая карьера, которую я могу себе представить.
– Школа‑интернат, – повторил он. Это объясняет, почему Эми чувствует себя в частных самолетах как рыба в воде. Вероятно, она выросла в одном из них. – Мне кажется, у вас американский акцент. Вы родом из США?
– Я родилась в США. – Она посерьезнела. – Мы переехали в Великобританию, когда мне было пять лет. Меня отправили в школу‑интернат, когда родители развелись. Ваш благотворительный фонд называется «Фонд королевы Валлии»?
– Все верно.
Она снова уставилась в планшет, ее волосы цвета кукурузы закрыли ей лицо.
Эми Миллер была очень ловкой и далеко не такой простодушной и открытой, как ей хотелось бы казаться.
Люке не терпелось знать, что она любит. Ей двадцать восемь лет, и по крайней мере несколько мужчин, с которыми она была на фотографиях, ее любовники.
Хотя много ли он знает о любовных отношениях? Его мать окружила своих детей строгими наставниками и охранниками. Он словно жил в упаковке, в которую позволялось заглядывать другим людям, но запрещалось прикасаться. В основном их мать делала все, чтобы ее дети не догадались о масштабах расточительства и разврата своего отца. Кроме того, она делала все возможное для будущего Валлии. После ее смерти во дворце началась небольшая гражданская война. Советники Люки и Софии столкнулись с кликой своего отца – людьми, у которых было больше власти и секретов.
В те мрачные дни, пока Люка и София оплакивали смерть матери, в стране заключались сделки, которые удерживали всех в состоянии холодной войны. Смерть короля наконец позволила Люке и его советникам раз и навсегда избавиться от гнили при дворце. Люка везде поставил своих людей.
Он неспроста до сих пор живет как монах. У него не было времени на сексуальные развлечения. Более того, за ним постоянно следят. Во время учебы в университете всех его потенциальных подружек проверяли так тщательно, что девушки сбегали от него.
Повзрослев, он стал заниматься мировой политикой и ездить в другие страны. И время от времени встречал женщину, которая могла потерять столько же, сколько и он, если бы между ними начался роман. Они наслаждались несколькими уединенными жаркими ночами, а потом быстро и тихо расставались. Люка не винил женщин в том, что они уходили из его жизни, как только понимали, как мало времени он сможет им уделять.
Эми просто умрет от такой замкнутой жизни. Она слишком яркая и энергичная. Вот только непонятно, почему это беспокоит Люку.
Он отвел взгляд от расстегнутых пуговиц на вороте ее платья, из‑под которого слегка выглядывала грудь, и поставил недопитый ликер на стол. Лучше не торопиться, фантазируя о женщине, которую он нанял, чтобы она унизила его.
Люка был уверен, что Эми сумеет справиться с этой задачей.
Помощник подошел к нему с планшетом и вопросами, и Люка заставил себя вспомнить, кто он и какие обязанности на него возлагаются.
Возможно, когда все закончится, он сумеет развлечься с радостной Эми. А до тех пор должен оставаться благородным и безупречным королем Валлии.
Отец Эми шутил, что в его жилах течет нефть, а его сердце – буровая установка. Его прадед обнаружил нефть на заброшенной ферме в Техасе, и с тех пор их семья наполняла бочки черным золотом. Отец Эми в настоящее время является президентом компании «Ресорс пилладж интернешнл». Он вернулся в Техас вскоре после развода, снова женился и обзавелся новыми детьми, поэтому редко общался со своей старшей дочерью и звонил ей не чаще одного‑двух раз в год. Мать Эми происходила из семьи бутлегеров, хотя и не хотела этого признавать. После отмены сухого закона родился ее прадед. Семья быстро вложила свои деньги от продажи самогона в легальные пивоварни по всему Среднему Западу. Два поколения спустя они избавились от сомнительной репутации, открыв сеть автомобильных салонов, модных бутиков и рекламную фирму на Мэдисон‑авеню.
Мать Эми сделала еще один шаг в улучшении имиджа. Убедив своего мужа переехать в Лондон, она сменила свой нью‑йоркский акцент на британский. После первого развода она продолжала подниматься по социальной лестнице, выходя замуж и разводясь с мужчинами, которые носили титулы лорда‑канцлера.
Эми понимала, что это было необходимо. Мать научила ее тому, что, если ей не нравится ее жизнь, надо ее изменить. Она говорила, что школа‑интернат познакомит Эми с нужными людьми. Кроме того, отсрочка доступа к трастовому фонду Эми – не наказание, а урок независимости.
– Ты хочешь отменить наш обед в среду? – спросила мать, когда Эми позвонила ей.
– Мне пришлось срочно уехать из города. Я не смогу с тобой пообедать.
– Где ты?
«Я в машине с королем Валлии, мы едем к руинам замка с видом на Тирренское море».
– Я с клиентом.
– Кто он?
– Ты же знаешь, я не могу тебе сказать.
– Эми, нельзя, чтобы он запрещал тебе говорить о своих делах. – Возможно, если бы мать работала в семейной фирме, а не меняла мужей, она знала бы, что по работе Эми не преследует мужчин с толстыми пачками денег.
– Я позвоню тебе позже, мама. Мы почти приехали.
– Не волнуйся. Я тоже не смогу приготовить обед. Ты помнишь Невилла? Он поверенный в делах Бельгии. Он везет меня в Австралию на несколько недель.
– Вот и прекрасно. Наслаждайся пляжами.
Ее мать презрительно фыркнула. Она избегала солнечного света, носила широкополые шляпы, а недостаток витамина D компенсировала дорогими пищевыми добавками.
– Веди себя прилично, пока меня нет. Невилл готов сделать мне предложение. Я не хочу, чтобы он сбежал из‑за тебя.
Серьезно? Прошло десять лет, но мать никогда не упускала шанса напомнить Эми о случае из прошлого.
Эми процедила сквозь зубы:
– Ты меня знаешь. Только работа и никаких развлечений. Поэтому проблем не будет.
– Ты ходишь в коротких юбках в ночные клубы, Эми. Такая у тебя работа… Ну, я уверена, что смогу убедить Невилла познакомить тебя с кем‑нибудь, если ты не испортишь мне помолвку.
Слышал ли Люка, что говорила ее мать? Он закончил свой разговор и положил телефон в карман.
– Мне пора, мама. Счастливого тебе пути! – Эми прервала звонок и получила от матери язвительное
