— Мой активный поиск закончился на тебе. Я всегда буду с тобой, Эшли. — я отвернулась от него.
— И что мне сейчас делать? — спросила я позже.
— Не знаю. Жить, наверно. — ответил он.
— Жить в мире в котором ты чужой. — я ждала, что он мне ответит, но когда я повернула голову, чтобы посмотреть на него, его не было.
Я вздохнула. Потом легла на левый бок и попыталась уснуть, но не получилось.
Спустя время я поднялась в свою комнату я легла на пол. Я закрыла глаза. Хотела уйти из этого мира. Хотела забыть свою жизнь.
Я закрыла ногой дверь, а потом сразу же услышала, что кто-то отпирает дверь ключом. Кажется Зуи вернулась.
— Эшли? — услышала я чуть позже. Наверно она увидела рюкзак с оружием и кучу разорванной бумаги.
На мгновение мне показалось, что я умираю. Я положила голову на левую луки и увидела на ней три пореза. Также в правой руке у меня лежал окровавленный нож. В комнату вбежала мама.
А я потеряла сознание…
Глава 6
Ненавижу время, его нельзя остановить. Ненавижу ложь, от нее бывает очень больно. Ненавижу слезы, они выдают твои слабости. Ненавижу лгать, но иногда это необходимо. Ненавижу смеяться, когда больно, но так бывает проще.
***
На этот раз очнулась я не в своей палате. Да и похоже больница была другая. Тем не менее я постаралась сесть, но мои руки были связаны. Я была в смирительной рубашке! Вот гады… Хотя они правильно сделали, я ведь псих. Я кое, как села на больное место и вздохнула.
— Привет. — справа я увидела сидящего на стуле Моргана. — Опять пошлешь или…
— Привет. — оборвала я его. — Я тут долго?
— Около трех-четырех дней.
— Округлим до пяти. — я хотела его о кое чем спросить, но в палату вошла Зуи. Она улыбчиво посмотрела на меня и показала из-за спины букет роз. Белых роз.
— Как ты? — спросила она.
— Почему белые, а не черные? — спросила не обращая на ее вопрос внимание.
— Черные?
— Ну да. Я же псих. И убийца. Думаю ты поняла, что мой любимый цвет черный.
— Нет, не поняла. — она положила букет на стол рядом с котором стоял стул, на котором не давно сидел Морган.
— Нормально.
— Что? — не поняла она.
— Ты спрашивала, как я. Я ответила, нормально. Рука только побаливает.
— Насчет этого, зачем ты это сделала?
— От куда мне знать? Я даже не помню, как я это сделала! — почти крикнула я и наверно этим обидела маму. Я вздохнула. — Скажи, почему ты не говорила про тех пятьдесят человек которые я убила.
— Почему-почему-почему… — много раз повторяла она садясь рядом со мной. — Эшли. — наконец сказала она. — Ты должна знать, что тебя несколько раз пытались увести в эту больницу.
— Психушку. — поправила я.
— Не важно. И, как ты поняла, я много раз отказывала им в этом и выдавала им чек на несколько тысяч…
— И зачем? — безразличным голосом говорила я. — Ты думала, что…
— Ты убила больше пятидесяти человек. — быстро сказала она.
— Ч-Что? — чуть позже произнесла я.
— Ты убила больше… Гораздо больше. — она встала и ходила из стороны в сторону. — Тебя хотели посадить в тюрьму, отправить в психушку и даже хотели убить!.. Я не соглашалась с ними, ведь только при виде меня ты успокаивалась. Только рядом со мной ты была безобидна… Но потом врачи сказали, что у тебя возможна амнезия. Я думала, что когда ты все это забудешь, мы заживем счастливо вместе с твоем братом. Но я ошиблась. — постепенно Зуи начала плакать. — После того, как ты убила мать, ты увидела двадцать пять человек… Ты забыла об этом… Когда настал день выписки Нила то ты… — она не могла говорить дальше. Слезы так и шли ручьем. — Ты убила Нила… Потом еще шестьдесят семь человек… Но опять амнезия дала о себе знать. Ты забыла эти три ужасных месяца… Но потом. — она закатила рукав на левой руке и я увидела очень много глубоких порезов. — После того, как правительство узнало, что ты и меня чуть не убило они насильно хотели тебя забрать, но ты сбежала… И пять дней назад когда мы тебя поймали ты делала вид, что у тебя есть заложник. Тогда я вспомнила, что врачи с психологами говорили, что ты должна видеть приведений или же просто иллюзию воображения. — она посмотрела на меня и я увидела в ее глазах ярость. — Эшли! Я тут вся рас переживалась! Думала не убили ли тебя какие не будь заразы! И сейчас рассказываю все, что произошло, а тебе все равно?!!! — она кричала так громко, что в палату забежали двое врачей.
Они подошли ко мне и насильно поставили на пол.
— Последнее слова? — спросила Зуи вытирая слезы.
— Бывает просто молчишь, а тебя уже не правильно поняли. И сейчас также, мама. — я посмотрела ей прямо в глаза, а такое ощущение, что я заглянула ей в душу. — Прости, я ошиблась. Не мама, а Зуи.
Когда двое врачей повели меня куда то, то я увидела в глазах Зуи страх, печаль и злость. Мне стало не по себе, но то, что было уже не вернуть.
Минут через пять меня отвели в какую-то комнату. Я не знаю, как называется она, но она для таких, как я. То есть для шизофреников. Мне открыли дверь и просто пнули ногой, да так сильно, что я упала и при этом ударилась головой.
— Идиоты! — крикнула я, но они закрыли дверь.
Я встала и хотела стучать в дверь, но поняла, что это без полезная трата времени. Я знаю, что тут долго не держат. Надо лишь ждать и меня отведут в палату. А оттуда я просто сбегу. Я села на пол в самый темный угол и прижала коленки к груди.
— Знаешь, я все чаще замечаю, что с каждым днем ты становишься все грустнее и грустнее. — я посмотрела и опять увидела Моргана.
— Что ты тут делаешь?
— Тогда ты, что-то хотела спросить.
— Откуда ты знаешь? — удивилась я.
— Ну… Я же всего лишь плот твоего воображения.
— Именно это я и хотела спросить. — я отвела взгляд от него. — Кто ты? Приведение или же просто иллюзия?
— Плот твоего воображения. — он сказал это таким голосом, что я ему не поверила и злостно посмотрела на него. — Что? Ты же сама так сказала!
— Поверить не могу, что влюбилась в плот СВОЕГО воображения. Это так по девчачье!
— Ты о чем? — спросил он.
— Я о том, что многие девочки представляют в своем воображение принца на белом коне и влюбляются в него.
— Я не принц и не на белом коне.
— А он у тебя вообще есть? — быстро спросила я.
— Нету, но если надо…
— Нет! — оборвала я.
— М… Жаль. А тебя не смущает то, что в этой комнате есть видеокамера и за тобой следят? Ты же должна понимать, что меня видишь только ты.
— Да пошли все в… в болото! Мне по хрен, что они думают и говорят. — он вопросительно посмотрел на меня. — Чего?
