– Простите, – говорю сочувственно.
Он кивает и разворачивается обратно к жене.
– Ты что, ничего не сделаешь? – взрывается та.
– Мы со всем разобрались, – рявкает в ответ. – А Михаил с завтрашнего дня отправляется на тренировки!
– Какие тренировки? С ума сошёл?!
– На борьбу!
– На какую ещё борьбу?! – взвизгивает мать. – Мишенька пойдёт в школу искусств!
– Бабу мне собралась делать из пацана? – громыхает генерал.
– Мишенька такой тонкий мальчик, а ты хочешь превратить его в мужлана какого-то?!
Я смотрю на Мишеньку – ребёнок как раз в этот момент упоённо ковыряется в носу, не выказывая ни малейшего интереса к своей дальнейшей судьбе, о которой отчаянно спорят его родители.
Тут хлопает дверь, и из здания школы выскакивает директор, на ходу накидывая пальто.
– Я прошу прощения, в начале учебного дня была так занята, – она, запыхавшись, переводит взгляд с меня на генерала со злючкой-женой. – Павел Петрович, Ярослава Алексеевна, заходите, пожалуйста! Мы обязательно разберёмся во всей этой ситуации!
На последних словах мне чудится, что директриса кидает на меня неприязненный взгляд.
– Мы уже решили вопрос, – за всех отвечает генерал. – Мишу я забираю, у нас с ним будет разговор. Завтра он придёт и извинится перед Костей. Всего хорошего.
Цепляет покрасневшую от злости жену за локоть, подталкивает её к машине. Подходит к сыну, который, закончив раскопки в носу, пинает лёд возле бордюра.
– Миша, идём, – говорит строго.
Я смотрю на то, как мужчина кладёт мальчику руку на плечо, и думаю, что он действительно собирается делать именно то, что сказал – серьёзно говорить с ребёнком и объяснять ему, чем плох его поступок. И откуда-то появляется уверенность, что при таком папе Миша в итоге вырастет неплохим человеком.
Семейство уезжает, и директриса поворачивается ко мне.
– Ольга…
А-а, я уже не «Оленька». Прогресс.
– Марьяна Ивановна, простите, но у меня очень мало времени, – прерываю её. – Всё в порядке, конфликт исчерпан. Костю я заберу сегодня по расписанию. Насколько помню, занятия закончатся около часа?
– В час пятнадцать, – растерянно отвечает мне директор.
– Отлично, спасибо большое! До свидания, – и, не дожидаясь ответа, быстро иду к машине.
Плюхнувшись на сиденье, вздыхаю и расслабляюсь.
– Ну ты даёшь! – весело говорит мне Юра.
– Да уж, – слабо улыбаюсь.
– Демьян Аркадьевич сказал, тебе за вещами надо. Сейчас поедем? – спрашивает водитель.
– Да, сразу, – киваю, – надо успеть за Костей вернуться.
До общаги, где я живу с подругами Катей и Ирой, ехать далеко, и мне даже удаётся немного подремать.
– О, кто явился! – приветствует меня Ирка. – Ну как тебе работа?
Я вчера вечером успела написать девчонкам, что устроилась няней и с утра приеду за одеждой.
– Всё нормально, – пожимаю плечами. – Катька где?
– Так уже в офисе, – Ира пожимает плечами, сама она работает в банке два через два, поэтому выходные у неё бывают в нетипичные дни. – Кстати, – прищуривается подруга, – ни за что не догадаешься, кто тебя искал!
– Даже пытаться не буду, – я уже выудила из шкафа сумку и начинаю быстро складывать вещи.
– Твой Влад!
Глава 4
Меня аж передёргивает.
– Он не мой, – бросаю с отвращением, сжимая в руках домашний костюм.
– Ну не знаю, – Ира с намёком улыбается. – А по-моему, очень даже твой. Спрашивал у меня, куда ты делась и почему не отвечаешь.
– Потому что заблокировала его везде, где только можно, – фыркнув, сгребаю в кучу бельё и отправляю в пакет.
На месте разберусь, сейчас времени нет. Кидаю взгляд на будильник, стоящий на обшарпанном столе, – до окончания Костиных занятий остаётся два с небольшим часа, лучше поторопиться.
– Слушай, ты так толком и не рассказала, что произошло, – наклонив голову набок, говорит Ирка. – Почему вдруг вы так резко расстались? Всё же нормально было?
– Конечно, всё было прекрасно, – киваю я, кладя в сумку косметичку, застёгиваю замок и выпрямляюсь, – за исключением того, что он одновременно встречался с Оксаной, у которой «есть статусный папочка, а у Ольки ничего, кроме симпатичного личика и классной фигурки», – говорю противным голосом, утрируя манеру Влада.
– Ого! – Ира смотрит на меня, округлив глаза. – Откуда узнала?
– Подслушала его разговор с дружками случайно, у них встреча была в кафешке, а я туда приехала, не предупредив, – вздыхаю и сажусь на кровать.
– Оль, ты не расстраивайся! – Ира садится рядом со мной. – Он наверняка просто попонтоваться хотел!
– Ир, я не расстраиваюсь, – смотрю на подругу серьёзно, – мне просто противно.
– Да он наверняка уже сто раз пожалел, – начинает убеждать меня подруга, – иначе бы не подходил ко мне с вопросами, как ты и чего у тебя. Вы же так классно смотрелись вместе! Хоть поговорила бы с ним!
– Я не хочу с ним ни говорить, ни видеть его, – равнодушно пожимаю плечами. – И вообще, что это за довод: классно смотрелись? Нафига мне человек, который уже не раз и не два меня обманывал? Он же с этой Оксаной как минимум несколько недель встречался, когда я обо всём узнала. То есть врал регулярно. И что, я теперь должна его принять с распростёртыми объятиями? Пошёл он!.. – отмахиваюсь и встаю.
– Ну и ладно, – слегка надувается Ира. – Больно ты, Оль, принципиальная. Подумаешь, ну отвлёкся парень на какую-то фифу, так вернулся же.
– Нет уж, такого мне ни даром, ни за деньги не надо, – фыркнув, поднимаю с пола сумку. – Я побежала, времени мало, надо Костю из школы забрать.
– Ну ты даёшь, конечно, – Ирка скептически улыбается. – Шла секретаршей, а устроилась няней. И не влом тебе с мальцом возиться? Ты же на братьев своих всё время жалуешься!
– В моём положении не выбирают, – качаю головой.
– В каком положении? – глаза у подруги загораются. – Ты что?.. У вас что, с Владом…
– С ума сошла?! – смотрю на неё в шоке. – Денег нет – вот какое положение!
– А-а, ну да, – Ира кивает, морщит лоб. – Кстати, о деньгах, что с комнатой будем делать? Оплату на троих делили, а теперь?
– Я не знаю, Ир, – тяну, задумавшись. – Слушай, за декабрь я всё равно долю свою уже отдала, а в январе посмотрим. Кто знает, может, не получится у меня с этой работой.
– Ладно, – подруга машет рукой, – разберёмся. В принципе, мы, наверное, и вдвоём сможем платить, если квартплату не повысят.
– Ну всё, я побежала, – шлю ей воздушный поцелуй и выскакиваю за дверь.
Мы с Юрой успеваем вернуться вовремя. Даже приходится немного подождать в машине. Когда до окончания уроков остаётся пять минут, выхожу и медленно иду ко входу. Здесь встречающих – родителей и, полагаю, таких же нянь, как я – пускают внутрь, в холл, где можно посидеть и подождать детей.
Не то что в обычной школе, где учатся мои братишки! Там сразу за дверью турникет и охранница, бабуля божий одуванчик, с таким выражением лица, что любой посторонний десять раз подумает, прежде чем сунуться «в грязных ботинках по помытому!»
Костя выбегает ко мне довольный, с рисунком в руках.
– Смотри, что я нарисовал! – протягивает мне плотную, немного шершавую бумагу с не до конца просохшими красками.
– Ничего себе! – поднимаю брови, разглядывая волосатую кляксу во весь лист. – Это ты всё сам?
– Ну, не совсем всё, – смущается мальчик, – мне учительница немножко помогла, вот здесь, видишь? Где у мистера Крыса усы!
Улыбаюсь, глядя на него. Если б не сказал, в жизни бы не догадалась, что это хомяк.
– Очень похоже! – говорю уверенно. – По-моему, супер! Лично у меня так в жизни не выйдет!
Ни на секунду не кривлю душой. Таланта художника мне боженька не отсыпал. Мои рисунки учительница рисования брала осторожно за краешки двумя пальцами, а пару раз после особо впечатляющих «шыдевров» порывалась отвести меня к школьному психологу.
– Порисуем сегодня вечером вместе? – Костя подскакивает и подпрыгивает, размахивая листом. – У меня есть краски!
