Я плакала, слезы текли по щекам. Мне было противно от самой себя, ведь я поддалась естественным реакциям своего тела. Однако они были чересчур сильными, чтобы долго их игнорировать. Когда он резко толкнулся в меня пальцами и одновременно с тем всосал мой клитор, я больше не смогла противиться ему.
Вцепившись в его плечи, я запрокинула голову, выпятив грудь, ткань толстовки хоть как-то помогала не потерять связь с реальностью. Мне хотелось удержать его на месте, чтобы больше он ничего не делал. В следующую секунду мир вокруг меня взорвался удовольствием.
Экстаз был мощным и накрыл меня так стремительно. Такой сильный, что казался чрезмерным.
Невероятно.
— Вот так. Покажи мне, как кончаешь, красотка. Давай, мать твою, грязная девчонка.
После этих слов я снова достигла разрядки, словно шлюха, какой он меня и называл. Его шлюха.
Моя киска вся текла, а рот психа издавал какие-то причмокивающие звуки. На бедрах все превратилось в какое-то скользкое липкое месиво. Я закричала как раз в тот момент, когда музыка стала громче. Люди тоже кричали. И никто из них не подозревал, что я получала удовольствие от губ моего преследователя.
И только придя в себя, когда он отстранился, я задрожала, ноги подкашивались, а сердце бешено колотилось. Мужчина провел пальцами по моей киске, размазывая влагу, а потом смазал ею мои бедра. Меня пронзила острая боль от всех этих мелких порезов.
Я была шокирована, что смогла так кончить, и почувствовала поднимавшиеся стыд и унижение. Только вот мужчина едва не мурлыкал от удовольствия. Когда он обхватил мой подбородок, я широко распахнула глаза, глядя на маску-череп. Мое положение дико возбуждало.
Долгую секунду он просто смотрел на меня, а потом сунул пальцы мне в рот. На языке остался привкус моего возбуждения и крови. Такой металлический, мускусный привкус.
Сладость и унижение.
— Высоси дочиста. Слижи доказательства того, что только что позволила мне сделать, маленькая шлюшка.
Я бы солгала, если бы стала отрицать, что изданный мной звук больше походил на стон, чем на что-то еще. И только когда мужчина вытащил пальцы, я откинулась на сетку, пряча взгляд. Мне было не под силу сделать даже нормальный вдох. Однако его пальцы на подбородке напоминали тиски.
— Какая хорошая девочка, мать твою, — похвалил он.
Псих не снимал маску, но губы все еще были на виду и блестели от моих соков. В следующий миг он прижался своими губами к моим, навязывая мне поцелуй и просовывая язык мне в рот. Внутри зародилось сопротивление.
Я прикусила его за язык так сильно, что почувствовала привкус крови.
Он издал резкий звук, а потом злобно усмехнулся. Даже инстинкт самосохранения не заставил его отпрянуть. Вместо этого он до боли впился в меня губами, стал терзать зубами.
— Еще. Сопротивляйся, — а потом он снова жестко поцеловал меня, проникая языком.
Это больше походило на то, что он трахал меня в рот, изредка отвлекаясь на новые угрозы, отчего я все сильнее дрожала.
Я повсюду ощущала его привкус. Он проник внутрь меня.
И когда он, наконец, отстранился, сделав шаг назад, его грудь поднималась и опускалась так сильно, будто ему пришлось бежать марафон. Полностью прикрыв лицо маской, он бросил на меня тяжелый взгляд и зашагал прочь.
Его голос эхом отдавался в моей голове, словно устрашающая мантра. Я хорошо запомнила его слова, сказанные между поцелуями.
«Беги, крольчонок. Я пойду по следу и стану охотиться. И когда поймаю во второй раз, вытрахаю из тебя всю душу».
Глава 4
Пошатываясь, я вышла с площадки. Ноги напоминали пудинг, кожа покрылась испариной, а кровь — вперемешку с соками — стекала по бедрам. Внутренние мышцы болезненно сжались, стоило мне попытаться идти так, будто я только что не кончала на губы маньяка.
Я все время оглядывалась, ища его взглядом, но замечала лишь детей в хэллоуинских костюмах, они смеялись, уплетали запеченные яблоки и попкорн, за ними по пятам следовали родители.
По-прежнему босая, я заковыляла вперед, спотыкаясь о собственные ноги. Голова кружилась, я будто опьянела от удовольствия. Вокруг было так много людей, что я легко могла позвать на помощь. Но как только раскрыла рот, чтобы сделать это, почувствовала гнетущее присутствие позади.
Мужчина положил ладонь мне на грудь и рывком притянул к нему. Я услышала его тяжелое прерывистое дыхание прямо над ухом.
— Сделай это. Заставь меня перерезать глотку какому-нибудь ублюдку только потому, что ты попросила его помочь, а мне пришлось разобраться с этим дерьмом, — мужчина ощущался позади невероятно твердым, сильным и огромным. Голос был зловещим и мрачным. — Мне даже хочется, чтобы ты так сделала, крольчонок.
Он прижался к моей пояснице своим твердым членом, а я так неудачно прикусила губу, что поранила кожу. Внутренне я понимала, что мужчина держал меня вовсе не так, как если бы мы были парой. Объятия вовсе не сладкие и нежные. Он прижимал меня к своей груди так, словно я была его пленницей… игрушкой. Однако я допускала, что для всех со стороны мы могли смотреться парочкой влюбленных.
Если бы они только знали правду!
Каждая клеточка тела трепетала, но я не знала: все это прилив адреналина из-за страха или же причины куда коварнее.
Мужчина, тем временем, так сильно сдавил мою шею, что я задохнулась от боли.
— Может, ты была чересчур невнимательна, витала в облаках пока я трахал тебя языком, моя аппетитная маленькая шлюшка, но вообще-то я приказал тебе бежать. Я хочу погони. Хочу, мать твою, догнать тебя и повалить на землю. Сорвать это жалкое подобие юбки и трахать тебя до тех пор, пока ты не сможешь даже встать.
Должно быть, он снова приподнял маску, потому что я почувствовала, как он облизнул мое горло. И вновь эти мурашки. Закрыв глаза, я еще сильнее обострила свои чувства. Но услышав смех нескольких парней, тут же подняла взгляд и посмотрела на того, кто стоял ближе.
— Помоги, — попросила я одними губами.
Я уже подумала, что он действительно решил помочь, но когда парень посмотрел на маньяка в маске позади меня, его глаза расширились. Отвернувшись, он быстро зашагал прочь.
Гребаный трус.
Мой преследователь хохотнул у меня за спиной, находя болезненно забавным мой провал. И то, что он продолжил упираться в меня своим твердым членом, было до отвратительного возбуждающе. Его рука скользнула вверх по животу и остановилась прямо под моей грудью.
Пальцы грубо сжали плоть, но боль оказалась приятной. Я была такой же ненормальной, как и он, ведь получала удовольствие от преследования и того, что ко мне относились, словно к вещи. А потом этот псих начал проталкивать нас сквозь толпу. Рука, которой он прежде притянул меня к его груди, теперь обхватывала мое горло. Он так сдавил меня, что я вряд ли могла что-то сказать.
Прохожие, видимо, принимали нас за сотрудников карнавала, помогавших создавать нужный настрой. Словно мы часть атмосферы праздника, эстетики. Вероятно, они думали, что мы с этим психом актеры, которым платили за устрашение посетителей.
Мы дошли до границы территории карнавала, разноцветные огни аттракционов теперь мигали где-то вдали. Мужчина специально развернул нас лицом ним. Мое дыхание было учащенным и прерывистым. Рука незнакомца по-прежнему сжимала горло, а другой он впился в мое бедро. Мне было некомфортно, что лишь напоминало: власть в его руках.
Внутренние мышцы сократились от одной этой мысли. Он был таким большим, что, когда я стояла к нему спиной, моя макушка не доставала ему даже до ключицы.
— Можешь попробовать вернуться в толпу и молить прохожих о помощи. Только знай, что я найду любого и перережу глотку. А потом использую их кровь в качестве смазки, чтобы трахнуть твою тугую маленькую задницу.
Прикрыв глаза, я задрожала.
— Или, — он снова повернул нас к лесу, — попытай счастье там. Этим путем ты быстрее доберешься до города. Может, даже сможешь избавиться от меня, — мужчина скользнул рукой вниз по моему животу, потом под юбку и обхватил мою голую киску. — М-м-м, моя грязная малышка насквозь промокла.
