— Ах, очки...
Тонкая золотая полоска на переносице удерживала стекла, которые только усиливали синеву его необыкновенных глаз.
— Они мне нужны для чтения. А у тебя новый костюм, — в свою очередь отметил Эрик, отступая назад и рассматривая Мэгги.
— Нет, он не новый.
— А я ожидал, что ты наденешь розовый, — сказал Эрик, помогая Мэгги снять пальто. — Ты же всегда носила все розовое.
Она испуганно оглянулась через плечо, понимая, что сколько бы здесь ни было людей и какой бы деловой ни была эта встреча, нет никакой гарантии, что отношения между ней и Эриком будут ровными, поскольку его слова поднимали в ее душе целые пласты воспоминаний, которые будоражили и сметали все вокруг. Нет, он не был чужим. Это все тот же человек, который когда-то дарил ей розовые безделушки, который однажды сказал ей, что первой у них родится девочка и что они оклеят детскую комнату розовыми обоями.
— Я думала, ты давно об этом забыл.
— Забыл, а потом вспомнил, когда с высоты увидел, как ты идешь на почту в своей розовой куртке. Я много что вспомнил из нашего далекого прошлого.
— Эрик...
— Подожди, я повешу твое пальто и тут же вернусь.
Он направился к гардеробу, оставив после себя тонкий запах одеколона после бритья, а смущенная, растерянная женщина с восхищением смотрела на широкие плечи мужчины, относившего ее пальто.
Эрик вернулся и, взяв Мэгги под локоть, сказал:
— Пойдем, я познакомлю тебя с членами торговой палаты.
Если Мэгги и ожидала, что он напустит на себя безразличный вид, то сильно ошиблась, поскольку он явно хотел подчеркнуть, что она — особый гость, которого он с удовольствием готов представить всем членам палаты, Он усадил ее рядом с собой за столик, накрытый на шесть человек. Не спрашивая Мэгги, он попросил официанта принести ей чая, зная, что она любит чай, а не кофе. Затем поинтересовался, привезли ли заказанные обои. Потом сказал:
— У меня есть кое-что для тебя.
Эрик расстегнул куртку и полез в нагрудный карман,
— Вот, держи. — Он протянул ей газетную вырезку. — Мне кажется, тебе это будет интересно. У них должно быть много антиквариата.
Вырезка содержала объявление о распродаже мебели. Мэгги прочитала, и глаза ее загорелись.
— Эрик, как здорово! Где ты это раскопал? — воскликнула она, размахивая вырезкой.
— В «Адвокате».
— Как же я такое пропустила?
— Не знаю. Здесь говорится, что продается латунная кровать. А это как раз то, что ты хотела для «Бельведера».
— И еще кушетка, обитая французским гобеленом! — восхищалась Мэгги, продолжая читать объявление. — И старинный китайский фарфор, и конусообразные зеркала, и пара стульев из красного дерева... Такое я не могу пропустить! «Четверг, с девяти до пяти, Джеймс-стрит, 14, Старджион-Бей». — Мэгги, сияя, посмотрела на Эрика. — Большое спасибо.
— На здоровье. Тебе потребуется грузовик?
— Возможно.
— Старая Сука с характером, но, если понадобится, она к твоим услугам.
— Спасибо. Может быть, понадобится.
— Извините, — вмешался в их разговор какой-то мужчина.
Эрик взглянул на него.
— А, Марк, привет! — Эрик показал на свободный стул.
— Насколько я понимаю, вы новая владелица дома Хардинга, — сказал Марк, — и сегодня я должен представить вас членам палаты. Поэтому я решил, что сперва я сам познакомлюсь с вами.
Марк протянул ей руку. Мэгги присмотрелась к этому сорокалетнему преуспевающему мужчине: удлиненное лицо, тонкие черты, вьющиеся каштановые волосы. Он выглядел бы весьма привлекательным и, может быть, даже понравился бы Мэгги, но он слишком близко наклонился к ней, обдав приторно-сладким запахом одеколона. У Мэгги сразу запершило в горле.
— Знакомьтесь. Это Марк Броуди — президент палаты. Мэгги Стерн.
— Добро пожаловать в Рыбачью бухту, — сказал Марк, пожимая Мэгги руку. — Насколько я знаю, вы окончили Гибралтарскую среднюю школу?
— Да.
Марк задержал ее руку в своей несколько дольше, чем требует официальное рукопожатие, поэтому Мэгги без труда догадалась, что он свободен и просто хочет познакомиться с женщиной. Следующие пять минут он пытался возбудить ее интерес, и попытка эта была столь же раздражающей, как и запах его одеколона. За эти пять минут Марк успел сообщить ей, что разведен, что является владельцем клуба «Эджуотер» и что очень хотел бы посмотреть ее дом и вообще встретиться с нею в самое ближайшее время.
Когда он наконец ушел, Мэгги поспешно выпила бокал воды — у нее все еще першило в горле от приторного запаха одеколона Марка. Соседи по столу с увлечением слушали забавную историю, которую одна из женщин, Норма, рассказывала про своего девятилетнего сына. Эрик откинулся на спинку стула и, взглянув на Мэгги, тихо сказал:
— Броуди идет в гору, он решителен и напорист, у него блестящие перспективы.
— Угу.
— И он свободен.
— Угу.
— Он процветающий бизнесмен.
— Да, он успел мне об этом сообщить.
Их взгляды встретились, но лицо Эрика было абсолютно бесстрастным. Он спокойно сидел, держа в руках чашку кофе, и ждал. Мэгги не знала, как отреагировать на его замечания по поводу Броуди. К счастью, подошел официант и, встав между ними, сменил приборы.
После завтрака Марк Броуди призвал всех присутствующих к тишине и, прежде чем представить им Мэгги, сделал несколько объявлений. Затем провозгласил:
— Леди и джентльмены! Позвольте представить вам нового члена нашей организации. Она родилась и воспитывалась здесь, в Рыбачьей бухте, окончила Гибралтарскую среднюю школу, а теперь вернулась к нам снова, чтобы открыть новую гостиницу типа «Ночлег и Завтрак». — Наклонившись поближе к микрофону, Марк добавил: — К тому же это еще и очень красивая женщина. Давайте поприветствуем новую хозяйку «Дома Хардинга» Мэгги Стерн!
Мэгги поднялась, чувствуя, что покраснела. Как он смеет так говорить о ней всему городу!
Мэгги представили членам торговой палаты, и это означало, что официальная часть завтрака закончилась. Мэгги тут же окружили люди, они желали ей успеха и предлагали помощь, которая может ей понадобиться. В суматохе приветствий и пожеланий Мэгги оказалась отделенной от Эрика, и когда через некоторое время она огляделась по сторонам, то обнаружила, что он, уже в пальто, стоит у выхода, надевая перчатки. Кто-то говорил с ней, кто-то говорил и с ним, пока он открывал застекленную дверь ресторана. Выходя, Эрик оглянулся на Мэгги, но его единственным прощальным знаком была небольшая пауза, когда он задержался в дверях и посмотрел на нее.
Марк Броуди не терял времени даром. Первое впечатление не обмануло Мэгги. Вечером он позвонил.
