- За то, что ты здесь. Я все еще против твоего участия в операции. Но не могу ничего с этим сделать. Завтра ты окажешься на леднике Кхумбу – одном из самых опасных мест в мире.
Он повернулся ко мне лицом и открыл глаза. Они сказали всё.
- Не делай этого. Пожалуйста.
Громкий выдох. Одно движение ресниц, и я увидела спасительную радужку.
- Все равно бесполезно. Ничего не получается. Я не могу ничего изменить и повернуть все так, чтобы ты отправилась домой. Увы.
Меня, как молнией прострелило. Вот оно что. Впервые он оказался бессилен, но почему? Потому что я очень хотела поехать или кто-то наверху хочет, чтобы я оказалась здесь. Зачем? Кто знает этого склочного Творца. Слишком много странных, непонятных мне дорог он выбирает для нас и других людей, Мыслителей и сердец.
***
Я испробовал все. Сконцентрировал материю и постарался достучаться до Киры: найти её, сообщить, привлечь к действию. Ничего. Бесполезно. А пытаться сформулировать нечеткое послание в стиле « Арина должна вернуться в лагерь» - слишком рискованно. Большая погрешность, которая, если не повезет, может привести к гибели. Зная уровень везучести моей курсантки, ну его нафиг так рисковать.
Она лежала напротив, совсем рядом. Да, занятно. Вместе, в одной палатке, но материя молчит. Неужели Учитель оказался прав? Последние несколько часов я был слишком зол, обеспокоен и почти что приказал Арине перестать думать обо мне в надежде, что она сама откажется от миссии. И вот, материя молчит. Мы можем лежать напротив, разделенные лишь узкой полоской пола и не испытывать этого губительного притяжения. Всё? Это конец? Учитель снова оказался прав?
Отрывистый писк браслета разорвал тишину.
- Слушаю, - всей душой надеюсь, что это Кира. Но, увы. Эдгар решил задать несколько вопросов.
- Привет! Не спите? – в голосе Эдгара я услышал тревогу. Он не любил командовать. Эта роль, которую периодически навязывала Ассоциация, была ему поперек горла.
- Нет, у вас все в порядке? Какие-то изменения?
- Никаких. Объект в норме, храпит так, что палатка трясется. В походе будем рядом с ним по очереди, сменяясь раз в тридцать минут. Тут другая проблема, - он понизил голос, - Маша больна. Её необходимо отправить обратно.
Я бросил быстрый взгляд на Арину. Это было бы идеально. Прекрасный повод отстранить их обеих от работы и отправить в лагерь. Арину, как целителя. Машу, как пациента. Неужели это тот самый мифический грузовик с пряниками, который должен был и на моей улице перевернуться?
- И чем я могу помочь? – знаю чем, но надеюсь, не придется.
- Ничем ты ему не поможешь, - вполне бодрый голос Маши врывается в эфир. – Я в порядке и не надо сговариваться за моей спиной. Домой я не вернусь.
- И я рад тебя слышать, - как всегда в своем репертуаре. Значит, Эдгар просто переоценил уровень опасности. С ним после случая с Соней такое случается с завидным постоянством. Предпочитаю списывать это на посттравматический синдром и общую внутреннюю истерию, которую другу удивительно качественно держит под контролем. Окажись я на его месте, с катушек бы слетел. Без сомнения.
Мой грузовик с пряниками только что угнали две особо упрямые особы. Мне оставалось только надеяться, что хотя бы одна из них сделала это из чувства долга и во имя миссии. Да, я мог приказать им по полной программе, но моё чутье пело протестные гимны и грязно ругалось. Пришлось прислушаться. Снова. Как обычно.
***
Я слушала пререкания Команды и тихо улыбалась в высокий ворот своей куртки. Возможно, мы с Машей чем-то похожи. Очень печально, что только одним – обе не хотим сдаваться так просто. Когда дело касается работы – это хорошо, когда мужчины – дело принимает совсем иной оборот. Интересно, где наш термос с чаем? Я никак не могла согреться. Нервы. Нервы. Нервы.
- Держи, - Кирилл уже закончил разговор и протянул мне крышку от термоса, наполненную чаем. Пах он более чем странно. Точно чай? Я настороженно посмотрела на Наставника, принимая из его рук ароматно пахнущую «чашку». Даже забыла в очередной раз высказать свое фи по поводу его бесцеремонного вторжения в мою голову.
- Что это?
- Чай с бальзамом. Алкоголя немного, зато согревает в разы лучше. Пей, ты сейчас цвета просроченной курицы, - губы Кирилла дрогнули и слегка изогнулись в естественной ироничной ухмылке. Услышав голоса всей команды он, кажется, немного успокоился и стал совсем странным. Таким я его видела всего раз, когда несколько минут назад он обменивался колкостями с Климом. Значит, так он на самом деле общается с друзьями? Таким они его видят? Мне же всегда доставался серьезный, напряженный Кирилл, словно держащий на плечах весь небесный свод, или, о ужас, по-учительски отчужденный.
Делаю жадный глоток и закашливаюсь. Горло обжигает горячая жидкость. Не успеваю съязвить, что сам он курица. Хотя ладно, выглядит он вполне бодрым и ни капли не замерзшим. Меня же не спасало ни фирменное термобелье, ни теплая куртка. Чай немного помог.
- Ты представляешь, где нам предстоит работать? Проверила в поисковой системе, что такое ледопад Кхумбу? Уверена, что полностью осознаешь уровень опасности? – он изучающее смотрел на меня своими преступно-бездонными глазами. Я поняла, что краснею. Стыдобища.
- Нет, - делаю еще один глоток в надежде, что немного «крепкого» чая успокоит мои нервы. Облажалась. Побежала за ним на миссию, толком не зная ни уровня риска, ни подробностей о месте. Да, в папке фигурировало название «Кхумбу», но что это? Мне даже в голову не пришло посмотреть.
- Двойка тебе по подготовке к миссии. Да, вам пока не объясняли этих тонкостей. Но на будущее, всегда, первым делом узнавай подробности о месте Миссии. Особенности ландшафта, строений. Если дело происходит в городе, то о камерах наблюдения, уровне популярности места. Тебе придется учитывать огромное количество разных факторов.
Прекрасно, у меня внеклассное занятие по дисциплине, о которой я даже не слышала. Может, мне теперь экстерном экзамены сдать и сразу с автоматом в руках туда, в поле с разномастными трупами и вопящими от боли живыми? Картина всплыла в моем сознании так ярко, что я вздрогнула и зябко поежилась.
- Итак, Кхумбу, если говорить просто, это огромная куча льда, которая постоянно находится в движении. Она движется очень медленно для реки, но быстро для горного склона. Альпинистам приходится наводить переправы, перелезать с льдины на льдину прямо над пропастью. В любой момент одна из точек опоры может придти в движение и … - он выразительным жестом изобразил падение. Я превратилась в скрючившийся на спальнике комок страха, судорожно сжимающий крышку с кипятком. Тем временем мой Наставник продолжал свой пугающий рассказ.
- Из-за постоянного движения льда здесь часто бывают обвалы. Именно это случится завтра. Эдгар, Маша и Клим будут с группой и сделают все возможное, чтобы защитить Объект в момент обрушения льда и дальнейшего падения. Сами они из завала выбраться не смогут, мы должны будем отправиться туда и помочь. Понимаешь теперь, во что ввязалась? - он улыбнулся. Липкий страх, окутавший все тело с ног до головы несколько секунд назад, развеялся. Маг, волшебник, Наставник… Я улыбнулась в ответ, чувствуя себя, то ли влюбленной идиоткой, то ли самоубийцей, то ли и тем, и тем одновременно. Еще немного горячего чая. Руки все еще дрожат. Хорошо, что согревающего напитка осталось совсем немного, и он не выплескивается через край. Тепло приятно растекалось по телу. Я сделала последний глоток, вернула Кириллу опустевшую крышку и улеглась на свой спальник нос к носу с Наставником.
- Да, понимаю. Мне страшно. Страшно, как, наверное, никогда не было.
Где предел моего страха? Последние месяцы заставили границы расшириться настолько, насколько было возможно. Я столько раз видела что-то страшное, иногда шокирующее и каждый раз думала: «Вот он – мой максимум. Страшнее уже не будет». Но жизнь и Ассоциация не переставали меня удивлять. Опять. Это случилось снова. Завтра я открою для себя новые грани страха и должна буду перешагнуть через них, оставить позади себя, чтобы идти вперед следом за этим придурком, лежащим напротив. Надо было сбежать еще там, в Подмосковье. Добралась бы на попутках до города, нашла одноклассников, перекантовалась как-нибудь, а там, глядишь, нашла бы работу и сняла комнату у какой-нибудь вонючей бабули, круглосуточно ворчащей на современную молодежь.
