— Да уж, рассказывай кому-нибудь другому, — с насмешкой проговорила она.
— Нет, правда. Я же говорил тебе, что и я тогда был Правильным Беном. Тебе надо познакомиться с моими братом и сестрой, они подтвердят мои слова.
— Святой Вениамин, да? — Джулия прижалась к его спине да так и замерла, наслаждаясь теплом его тела. — Я тебе верю, Правильный Бен.
Когда они отплыли далеко от берега, он заглушил мотор.
— Поплаваем?
Бен держал в руке якорь и был готов его бросить, если она скажет «да».
— Конечно, ведь так жарко.
Они встали на якорь, выбросили за борт трап и разделись до купальных костюмов. Джулия нырнула первой. Ее поразила очень соленая вода, она пришла в восторг.
— Смотри, можно не работать ногами. Соль практически держит тебя на поверхности.
Бен тоже прыгнул в воду, и его лицо сразу же утратило напряженность. Вода в проливе была темно-сине-зеленой, но почему-то не казалась пугающей.
— Знаешь, я словно попал на небеса, — сказал Бен. Потом добавил серьезным голосом: — Беда только в том, что Киллер и в самом деле попал на небеса.
— Это грустно, но… ты можешь принять этот дар, Бен, — произнесла она медленно. — А со временем привыкнешь к мысли, что твой друг покинул тебя.
— Это самая трудная часть задачи.
— Я знаю. Мне самой пришлось бороться с такой же проблемой все это лето.
— С тех пор как встретила меня, ты это имеешь в виду? — Его глаза засверкали яркой зеленью в лучах солнца.
— Да, — неохотно призналась она.
— Тогда, вероятно, мы оба проделали долгую дорогу за эти несколько месяцев, Джулия.
— Кажется, да. — Она подплыла к нему и легко поцеловала в губы. — И все из-за Кристи и ее планов устроить свадьбу в саду среди цветов.
— Кстати, о цветах. — Он обнял ее за шею и усмехнулся. — Знаешь, что? Я вырастил за свою жизнь невероятное количество цветов. Но в это лето моя Джулия расцвела ярче их всех.
— Как это мило, сколько поэзии в твоих словах! — Она безжалостно обрызгала его. — И как слащаво! Ты неисправим.
Они стали брызгать друг друга. Потом вернулись к мокрым и соленым поцелуям, плавая над бездонной глубиной пролива Лонг-Айленд.
Поцелуи, солнце, блеск белой лодки… день получился таким, какие на всю жизнь остаются в памяти. Они были одни в аквамариновом мире, далеко от лихорадочной суеты, связанной со свадьбой Кристи. И отвечали лишь друг за друга, да еще за лодку Киллера Карлейла.
Истинно так, думала Джулия, это один из самых замечательных дней, какие она могла припомнить.
Когда они наконец прибыли в нужную бухту и нашли док для прогулочных катеров, где Бен арендовал место, то покрепче привязали лодку и как следует промыли ее пресной водой из шланга.
Покончив с этим делом, они стояли в узком деревянном доке и любовались на свой громадный катер. Глаза Бена сияли на еще более загоревшем лице, как у маленького ребенка.
— Интересно, смогу ли я когда-нибудь привыкнуть к нему?
— Наверняка, Бен. Ты заслужил, чтобы исполнилась мечта твоей жизни.
Он удивил ее, когда медленно повернулся к ней и поцеловал.
— Ты тоже заслуживаешь, чтобы исполнилась мечта твоей жизни, Джулия. Я говорю о поездке в Грецию.
Она улыбнулась.
— Не беспокойся. Рано или поздно, но я доберусь до нее.
Руки его были заняты вещами, снятыми с лодки, но глаза неотрывно смотрели на Джулию.
— Это будет скоро. Возможно, этой осенью, после свадьбы Кристи.
Джулия нахмурилась.
— О чем ты говоришь? Этой осенью я никуда не собираюсь ездить, разве что на работу.
— Джулия… — Он опустил на деревянный настил ведра, веревки и сумку с инструментами, потом нежно обхватил ее лицо руками. — Если ты выйдешь за меня замуж в октябре или ноябре, то мы сможем наш медовый месяц провести в Греции.
— Должно быть, ты шутишь, — спокойно ответила она. — И опережаешь события, Бен. Я не представляю себе…
Его рука решительно легла ей на губы.
— Ничего не отвечай мне сейчас. Подумай сначала. Я люблю тебя и хотел бы на тебе жениться… но это, видимо, трудно сразу принять, верно?
Она не могла произнести ни слова из-за его руки и только моргала, глядя на закатное солнце.
В его зеленых, как море, глазах сверкало мальчишеское озорство.
— Я понимаю, что думать ты будешь очень долго, потому что ты вообще тугодум, если речь идет о важных вещах. Но я все равно тебя люблю, даже за твою нерешительность. — Его усмешка была лукавой; он невероятно наслаждался этой ситуацией. — Что предложить тебе? Стоя в доке на закате… Прости, тут слишком мало романтики.
Джулия ухитрилась вырваться.
— Какие ужасные вещи ты делаешь! Предложил выйти за тебя замуж и зажал рот своей избраннице, так что она не может ни черта сказать!
Она прищурилась и взглянула на него, своего большого и мохнатого медведя, который весь пропитался солью и загорел, а глаза сделались еще зеленее. И ее сердце было готово выскочить из груди и броситься к нему.
Но он был прав. Она боялась поспешных решений, если речь шла о серьезных вещах. Осторожничала. Как и подобает вдове.
— Не знаю, — сказала она, изо всех сил стараясь принять раздраженный вид. — Тут есть над чем поразмыслить. Еще очень долго о свадьбе не будет и речи.
Он усмехнулся и миролюбиво сказал:
— Тогда подумай. — После чего нагнулся, чтобы поднять брошенные им вещи. — И дай мне знать, когда придешь к какому-то решению. А я пока пойду домой и как следует помоюсь под душем.
Она шла за ним, ошеломленная и растерянная. Неужели она и вправду только что услышала предложение руки и сердца? Да к тому же он соблазнял ее поездкой в Грецию.
«О Господи, — думала она, с трудом сглатывая комок, образовавшийся в горле. — Это становится серьезным».
Свадьба так скоро? Это невозможно.
Ведь вокруг столько милых ее сердцу родственников Джея, которые будут огорчены, если она так поспешно бросится в новый брак.
Нет. Предложение Бена пока что было просто неосуществимым.
— Счастлива невеста, на которую светит солнце, Кристи. Но ты будешь счастливой в любом случае, моя радость, — сказала ее мать.
Джулия подошла к окну гостиной и подняла венецианские шторы, чтобы впустить внутрь веселый поток света. Время близилось к полудню, который должен стать волшебным часом в свадебной церемонии.
— Вы не поможете мне укрепить это на голове, Селена? — взмолилась Кристи. — Потому что подружки, которые должны мне помогать одеваться, заботятся только о себе.
Селена поспешила к ней.
— Конечно, помогу, конфетка моя. А куда отправилась твоя мамочка?
