Он покачал головой и провел пальцами по волосам. Ресницы прикрывали огорченный и озадаченный взгляд.
Она невозмутимо улыбнулась.
– У меня нет привычки быть такой откровенной…
– Нам предстоит вместе работать. И я не намерен играть роль бесчеловечного чудовища, с которым соответствующим образом обращаются.
– Разве это будет иметь значение после того, как мы закончим работу?
– Я склонен думать, что будет. Джессика промолчала. Она сосредоточилась на еде и ждала, когда он заговорит.
– И не думайте, будто мое любимое занятие – охота за женщинами. Мы будем вместе работать, и разве в моих интересах, чтобы вы чувствовали с моей стороны опасность?
Ага, он аккуратно поставил ее на место.
– Теперь я чувствую себя гораздо лучше. Спасибо, что вы успокоили меня.
– Откуда это в вас?
– Что откуда во мне?
– Особый талант саркастически кусаться. Не понимаю, как Роберт так хорошо справлялся с вашим змеиным языком – жалом.
– Роберт, – с удовольствием сообщила она Бруно, – нежный. И обычно я не кусаюсь. Да и все остальное человечество не вызывает во мне такого желания кусаться, как вы.
– Ох, боже милостивый. – Он положил на тарелку вилку и нож и дал знак, чтобы принесли вторую бутылку вина.
Они уже выпили первую? А она едва ли заметила, что пила. Посмотрев на тарелку, Джессика поняла, что отдала должное и еде, хотя тоже не заметила, что ела.
– И чтобы не осталось неясностей, – продолжал он, – я не обращаюсь с женщинами как с гражданами второго сорта.
– Конечно, не обращаетесь.
– Правильно. Так что можете стереть с лица это презрительное выражение.
– Послушайте, и правда нет необходимости…
– Рэчел, это просто вам для сведения, начинала как забавная девчонка. Но вскоре я обнаружил, что она не так довольна нашими развлечениями, как я думал. Довольно скоро она… она…
– Захотела большего? – подсказала Джессика.
– О, вам знаком этот феномен?
– Не лично.
– Ну… – Он пожал плечами и принял выражение охотничьей собаки. – Что может мужчина сделать? – Голубые глаза с мальчишеским интересом изучали ее.
– О, пожалуйста! – Джессика вдруг поняла, в чем суть его истинного очарования. Бруно Карр, наглый и самоуверенный, никогда не бывает жесток, потому что любит женщин. Флирт для него так же естествен, как способность дышать. Он флиртует, даже не сознавая этого, поэтому и достиг такого мастерства.
– Женщины. – Он экспрессивно вскинул плечи. – Иногда мне кажется, что я вообще не понимаю их.
– Правда? Интересно, почему мне так трудно в это поверить?
– Рэчел начала говорить о важности семьи, о детях, о преимуществах размеренной жизни.
– Бедная заблудшая овечка, – подхватила Джессика без тени сочувствия к нему. – И какое у вас неприятное положение. Сначала перед вами добровольный, жизнерадостный партнер, а затем она уже смотрит в витрину ювелирного магазина и роняет намеки о свадьбе.
– Я не из тех, кто женится, – проговорил он. – Некоторые мужчины женятся, а некоторые нет. Но, к сожалению, все женщины хотят замуж.
– Ах, понимаю, – кивнула она.
– Я имею в виду, что вы кажетесь типичной карьеристкой. Но если вы будете абсолютно честны с собой, разве при виде детских колясок у вас не сжимается сердце?
– А почему оно должно сжиматься?
– От одиночества. Наверно, что-то связанное с биологическими часами. Он налил им обоим вина.
– Мне это пока незнакомо, но если ваша теория верна, то подсознательно это, наверно, происходит.
Разговор каким-то образом перекинулся на нее. Теперь в роли звезды она?
– По-моему, мы говорили о вас. – Джессика рассердилась и насупилась.
– Да, но потом каким-то образом перекинулись на вас. По-моему, это важно – узнать людей, с которыми работаешь.
– Вы имеете в виду, что вам нравится вмешиваться в их жизни?
Он улыбнулся, а потом рассмеялся. В ответ она выдавила какое-то подобие улыбки.
Он поднял бутылку, чтобы наполнить ее бокал. Она покачала головой и закрыла бокал ладонью.
– Я уже достаточно выпила, – откровенно призналась она. – Если выпью еще, то утром буду никуда не годной. У меня нет привычки к алкоголю.
– Мало практики?
– Что-то вроде этого.
– И вам не доводилось встречать рассвет с бокалом шампанского?
– Нет, это не в моих привычках, – покачала она головой.
Неужели он регулярно устраивает такие представления? Белокурая блондинка, Рэчел, очевидно принадлежит к той категории женщин, которые ценят столь напыщенные жесты. И в то же время она определенно относится к тому типу женщин, с которыми он проводит время.
– По правде говоря, – теперь она прямо смотрела на него, – я думала, что рассвет с бокалом шампанского встречают только в третьесортных фильмах.
Губы скривились, но, во всяком случае, он не расхохотался ей в лицо. У Джессики возникло подозрение, что он ждал такой реакции.
– Насколько я понимаю, вы не одобряете…
– Мое одобрение не имеет значения, правда? Просто это не мой стиль.
– А какой у вас стиль?
Мурлыкающий низкий голос, напряженный взгляд, устремленный на нее. Джессика почувствовала, как кожа вдруг покрылась мелкими капельками пота. Это, конечно, от вина. Они умудрились выпить почти две бутылки. А она к этому не привыкла. Один бокал – да. Но целую бутылку? Ее удивило, что она видела на его лице выражение любопытства и интереса. По правде говоря, она вроде бы видела три лица, все расплывчатые и все с разными выражениями.
Джессика посмотрела на часы. Они пробыли в ресторане гораздо дольше, чем она представляла.
– Я должна быть дома! – воскликнула она.
– Пока карета не превратилась в тыкву? – сухо спросил он.
– У меня нет кареты, – Джессика решила не обращать внимания на его реакцию. Пусть воспринимает ее слова как намек. – Мне придется ловить такси. Могу только надеяться, что удастся найти его.
– Почему бы вам не вернуться со мной в офис? Тогда я смогу подбросить вас домой.
– В этом нет необходимости. – Подбросить домой? Этого только не хватало! Выпила она или нет, но сегодняшний вечер перенес ее на незнакомую почву. И у нее нет желания продолжать эксперимент. Когда-то ей не удавалось контролировать свое окружение. В беспомощном молчании она наблюдала за непрерывной холодной войной родителей. При первой же возможности она удрала из дома, сначала в университет, потом в Лондон. Со временем Джессика научилась контролировать свою жизнь. Это всегда успокаивало ее.
Но Бруно Карр не принадлежал к тому типу мужчин, которых легко вставить в определенную ячейку и держать ситуацию в собственных руках.
Джессика взяла свой кейс.
– Давайте я подброшу вас домой.
