— Неужели? Кажется, ты уже достаточно втерлась к нему в доверие, моя дорогая, — едко спародировал он. — Может, ищешь выгоду для себя.
Вздернув подбородок, Эмили со злостью взглянула на Итана.
— Мне неприятны твои догадки.
— Аналогично. И еще мне не нравится, что ты пользуешься беззащитным стариком за спиной у его родных.
— Не понимаю, о чем ты говоришь.
Итан притянул девушку к себе и заглянул ей в лицо.
— Ты уже уговорила его потратить кучу денег на свою так называемую студию, если верить миссис Купер.
— Нет. Твой дядя решил по доброте душевной сделать мне сюрприз.
— Слишком дорогой сюрприз для того, кто весьма аккуратно тратит свои деньги. Раньше дядя Питер никогда не жертвовал большие суммы на благотворительность.
— Это не благотворительность, — обиделась Эмили. — Я буду здесь работать. Кстати, я предложила отплатить твоему дяде.
— Могу поспорить, он отказался.
— Из сочувствия к моей ситуации. Миссис Купер наверняка рассказывала о пожаре.
— О, да, твоя большая слезливая история.
— Но так уж произошло. Даже в новостях показывали! Посмотри в Интернете, если хочешь. Питер предложил мне помощь. По-дружески.
— А ты, разумеется, не смогла отказать своему новому щедрому другу... или назовем его благодетелем?
— Не такому уж новому. Мы знаем друг друга несколько лет.
— Странно, что я не видел тебя на похоронах Роуз.
— К несчастью, я не смогла приехать. Тогда дедушка очень болел...
— Не так уж сильно, если ты решила поразвлечься на вечеринке за пару дней до этого.
— У дедушки случился приступ, — с горечью отрезала Эмили, не желая больше выслушивать резких замечаний Итана. — Мы отправили цветы и карточку. Питер понял. А позже я приехала...
— И начала пробираться дяде в душу.
— Вовсе нет. И, пожалуйста, отпусти наконец мою руку.
— Зачем?
— Не выводи меня из себя.
— А что? Это так легко, мисс Квест? — усмехнулся он. — Или ты начинаешь думать, что я более привлекательная жертва, чем мой дядя? Я так же богат и уж точно могу удовлетворить тебя в постели…
— Ты отвратителен! Мы с Питером просто друзья.
— А почему же так вышло, что он никогда раньше не упоминал о вашей так называемой дружбе? По дороге сюда я говорил с Диланом, и он сказал, что никогда не встречал тебя. Если эти отношения так уж невинны, почему Питер прятал тебя, как грязный маленький секрет?
— Я не знаю! — вскричала Эмили. — Может, потому, что он прекрасно знает, какое ты злобное чудовище!
— Разве тогда я бы волновался, что мой стареющий дядя обнимается и целуется в спальне с сексуальной молодой девицей с большими голубыми глазами и аппетитной поп...
— Как ты смеешь! — перебила девушка.
Злость и удивление смешались внутри. Сексуальная? Как он может считать ее сексуальной в такой одежде, с покрытыми пеплом волосами и без макияжа? Эмили не знала, плакать ей или смеяться. Он наверняка никогда не забудет тот день, когда она предстала перед ним в коротеньком черном платье.
— Станешь это отрицать?
Что именно? Свою молодость, голубые глаза и аппетитную попку или... сексуальность? — перечисляла девушка, лишь позже осознав, что Итан имеет в виду объятия и поцелуи.
— Мы... я...
Но было уже поздно. Итан принял ее секундное замешательство за признание вины. Простонав с отвращением, мужчина выпустил ее руку, словно та была чем-то отвратительным. Эмили подошла к двери, но не смогла уйти. Не сейчас, когда на карту поставлена ее репутация.
Бедный Питер, он будет в шоке, если узнает, как думает о них племянник. С возрастом Питер становился все более эмоциональным. Ради него, как и ради себя, Эмили просто обязана попытаться хотя бы объяснить ситуацию.
— Слушай, — терпеливо начала девушка, — нам с твоим дядей нравится говорить друг с другом, вот и все. Он невероятно добрый. То, что ты видел, совершенно невинно. Это простое выражение благодарности, которое ты неправильно понял...
Итан поджал губы, и Эмили поняла свою ошибку. Не нужно было ей сомневаться в его умении делать выводы. Несомненно, это было ударом по его завышенной самооценке.
— Что ты там говорила Питеру? «Я тоже тебя люблю»... — Итан удовлетворенно ухмыльнулся, а Эмили отчего-то захотелось услышать, как он произнесет слова любви, когда будет искренен, а не зол.
Даже не думай об этом, Эмили!
— Такое признание трудно истолковать неправильно, — продолжал он. — Если только ты не лгала, с целью сказать то, что Питер хотел услышать.
— Я не лгала. Может, тебе стоило получше прислушиваться?
Эмили снова повернулась к двери, но Итан уверенной рукой преградил ей дорогу.
— Что за игру ты затеяла? — спросил он, четко произнося каждое слово.
— Я не играю в игры, — тряхнула головой она.
— О, Эмили, мы оба знаем, что это чертова ложь! — Итан неожиданно поднес руку к лицу девушки, и та дернулась, ударившись о деревянную панель.
— Ой!
Итан прикоснулся к щеке Эмили средним пальцем и потер.
— У тебя сажа на лице. Выпала из волос, когда ты тряхнула головой.
— Пепел. Утром я была у себя в доме. Том самом, который сгорел, — нарочито подчеркнула она и, пройдя в спальню, потерла то место, где ударилась. — Черт!
— Не надо было так дергаться. Что, ты думала, я собирался делать?
— Уж и не знаю, у тебя в глазах отражался холодный блеск, как у убийцы... удушить меня, может? — с сарказмом бросила Эмили.
— Как неразумно с моей стороны. И где бы я спрятал тело?
Ее взгляд упал на кровать, и девушка зарделась. Итан проследил за ее взглядом и ухмыльнулся.
— Под кровать? Или в постели? Любишь играть и сексуальные игры? Быть придушенной своим любовником? Полагаю, это может усилить оргазм до невероятной высоты.
— Я никогда... у тебя больное воображение... — выдохнула Эмили, невольно представив, как Итан Вест лежит на ней в этой самой постели, держа ее в объятиях и доводя до неземного экстаза.
— Нет? Ты покраснела, как будто у тебя есть большая тайна.
— Нет у меня тайн, — соврала Эмили.
— Дай посмотреть, что у тебя там.
— Нет, я...
Но Итан уже запустил руку в ее волосы, ощупывая затылок. Эмили попятилась, наткнувшись на стену.
— Мне не нужно, чтобы ты...
— Стой спокойно!
— Не приказывай мне!
— Тогда не веди себя как ребенок.
— Сначала я роковая женщина, теперь ребенок. Определись уже!
— О, я давно определился. И не суетись, у тебя всего лишь крошечная шишка. — Его рука опустилась с затылка на шею.
— Знаю, поэтому мог бы и не прикасаться ко мне!
Возникла недолгая пауза.
