— Позвольте, в любой работе есть испытательный срок. Если вы его выдержите, останетесь, если нет, то, возможно, сами будете рады покинуть нас.
— И как же я узнаю, выдержала ли я испытание?
— Вы просите описать масштаб вашей работы?
— Да.
— Разрешите, я спрошу первым. — Он окинул ее пристальным взглядом. — В чем, как вы думаете, заключается основной принцип вашей работы?
Эми улыбнулась.
— Пока я только говорила по телефону. Вы могли бы заменить меня автоответчиком.
— Позвольте, я объясню вам, как проходит моя рабочая жизнь. Я не провожу много времени в конторе. Вот почему я предупреждал, что, работая со мной, нужно быть легким на подъем. Вы никогда не будете засиживаться дома.
— Так же, как и вы, — указала девушка.
— Так же, как и я, — согласился он. — Я не женат. Не хочу возлагать на плечи жены страдания, связанные с моим рабочим графиком. По крайней мере пока я не буду готов вести оседлый образ жизни.
— И когда же такое случится? — осмелилась спросить она.
— Когда я найду нужную женщину, — просто пояснил Антон. — А пока я женат на своей работе. У меня нет времени для женщин, что жаждут обязательств от мужчины. Однако мне нужен личный помощник. Из этого следует ответ на вопрос, заданный вам мною минуту назад. Главное качество характера, которое я ищу в своем помощнике, — это товарищество. Совместимость. Способность развлекать меня и долгие дни находиться вместе. Это особый тип отношений. Я надеюсь, вы понимаете, о чем я говорю.
Она отпрянула назад, будто ее обожгли, и пристально посмотрела на своего собеседника. Еда в желудке превратилась в камни.
— Дайте-ка, я угадаю, Марси не была седовласой семидесятилетней старушкой?
Его усталые глаза расширились от перемены ее тона.
— В чем дело? Вы выглядите так, словно увидели призрак… с засушенной головой.
— Возможно, приправа карри со мной не согласуется, — коротко бросила она.
— Надеюсь, все обойдется. Нет, Марси не была седовласой старушкой семидесяти лет. Она была женщиной за тридцать, высокой и элегантной. Когда-то служила моделью.
— Вы не находите, что для женщины слегка за тридцать странно иметь проблемы с сердцем.
Он с любопытством рассматривал ее бледное лицо.
— Да, — наконец продолжил он, — очень печально. Это было страшным ударом.
— Наверное, имеются и другие осложнения, — сказала она, складывая салфетку.
— О чем вы говорите?
Эми отодвинула стул.
— Я действительно устала, мистер Зелл. У меня был очень длинный день.
Он выглядел расстроенным, но спорить не стал.
— Если вы настаиваете. Полагаю, нам следует отдохнуть. Давайте поднимемся наверх. — Они направились к выходу, и маски на стенах провожали ее насмешливым взглядом.
Перед дверью в номер ей вдруг сделалось дурно. Кровь отхлынула от сердца, и девушка споткнулась. Антон подхватил ее под руку.
— Вам плохо? — подозрительно спросил он.
— Слишком длинный день, — с усилием произнесла она. — Просто нужно выспаться.
Он подцепил пальцем нитку жемчуга на высокой шее и, не сводя с нее пристальных глаз, приблизился. В последний момент Эми непроизвольно закрыла глаза.
Она почувствовала, как теплое дыхание коснулось губ, касание легкое, такое личное, такое до боли родное.
И такое опасное.
Она заглянула в его глаза. Они были темными и пристальными. Антон взял ключ из ее нервных пальцев и открыл дверь.
— Спокойной ночи, — пожелал он. — Запомните, охотники за человеческими головами здесь не водятся.
Эми захлопнула дверь и поспешно заперла ее, будто с обратной стороны стоял сам дьявол.
* * *
Рано утром Эми разбудил гром.
Она медленно открывала глаза, стараясь вспомнить, где находится. Высокий куполообразный потолок, вентилятор, вяло разгоняющий тяжелый воздух. Она обвела взглядом комнату, залитую светом дождливого рассвета. Вчерашний день казался сном. Трудно поверить в то, что случилось несколько часов назад.
Фрагменты недавнего разговора всплыли в памяти. «Слышали выражение: лестница наверх ведет через постель?» А еще: «Это особый тип отношений. Я надеюсь, вы понимаете, о чем я говорю».
О, да!
Она прекрасно понимает, о чем он говорит. Он выразился очень ясно. Богатый мужчина, без супруги, женатый на своей работе, всегда в разъездах. Нет времени на женщин, «которые требуют обязательств от мужчины». Все предельно ясно.
Эми поднялась и, завернувшись в саронг, предложенный отелем в качестве халата, вышла на балкон.
«Молодой Мартин снискал славу любимца женщин среди женского персонала». Неужели он знает, что произошло с ней в компании «Маккаллам и Ру»? Вот почему он моментально, без дальнейших расспросов принял ее на работу — потому что ему нужна была партнерша в Борнео?
Блеснула молния, и загрохотал гром. Она совсем ничего не смыслит в жизни, если пытается спрыгнуть с раскаленной сковороды в огонь! Как можно быть такой глупой? Зачем ехать за тридевять земель, чтобы встретить еще одного Мартина Маккаллама? Разве она ничему не научилась? Разве она не прошла сквозь боль и стыд?
В Лондоне ей казалось, что все смотрят на нее, показывают пальцем, что все знают. Знают, какая она дурочка. Знают, какая она наивная, раз позволила обольстить себя самому известному распутнику Сити. Его шарм и обещания затмили ей разум.
Она не замечала, что за ее спиной все смеются. Она шла дальше и дальше, не снимая розовых очков.
Какая непростительная глупость! Узнав о беременности, она ожидала, что Мартин придет в такой же восторг, что и она.
Ее глаза защипало от слез при воспоминании о том ужасном дне. Его насмешки обернулись гневом, когда она заявила, что хочет этого ребенка, зачатого, как она думала, в любви и уважении. Мартин орал, обзывал ее, заверял, что любви и не было, лишь голый секс. Он требовал, чтобы она немедленно предприняла какие-нибудь шаги для избавления от ребенка.
У нее ушло много времени, чтобы справиться с депрессией и заново поверить в себя. Она так сильно рассчитывала на Антона Зелла. Зелл — гений, не безрассудный миллиардер, а капитан нефтяного бизнеса, заботящийся об окружающей среде, уважаемый в обществе человек.
Если и он окажется еще одним мерзавцем, считающим, что за высокую зарплату покупает ее тело для постели, то мир, действительно, гиблое место.
Эми услышала, как в дверь постучали. Она стерла слезы с лица и поспешила в коридор.
Это был Антон, уже одетый и готовый к работе. Она успела забыть, как он красив.
— Рад, что вы уже встали. Нам нужно рано выезжать.
— Хорошо.
