Она украдкой бросила взгляд на Калеба, но он выглядел скорее ошеломленным, чем рассерженным.
– Я не даю взяток, – наконец вымолвил он. – И ожидаю, что меня послушаются.
Уилл почесал нос, размышляя над его словами:
– Но я тоже ожидал свои десять баксов, а кажется, не получу их.
– Между нами большая разница, – твердо сказал Калеб. – Я взрослый.
– Это значит только, что ты дольше живешь, – парировал Уилл. – Когда-нибудь и я стану таким же старым, как ты.
– Если ты сейчас же не уйдешь отсюда… – сорвался Калеб.
– Взрослые… – ворчал Уилл, возвращаясь в дом.
– Не представляю себе, что с ним делать, – пробормотал Калеб.
Джулия понимала его состояние, но не знала, как его утешить. Ей понравился Уилл, и она хотела ему помочь. Но дело в том, что ей также понравился и его отец, и это ее пугало.
– Калеб, – медленно начала она.
– Не здесь, – прервал ее Калеб. – Он может подслушивать.
– Нет, я не подслушиваю! – Уилл выглянул из-за двери.
Джулия поспешно задавила в себе желание немедленно исчезнуть. Она ясно чувствовала, что Калеб вне себя и не понимает смехотворности ситуации.
– Пойдемте, – вскочил он со стула. – Пойдемте выпьем кофе. Подальше от маленьких сыщиков.
– Хорошо, но вам придется меня везти. Моя машина не завелась, и я оставила ее в гараже, – сказала Джулия, убеждая себя, что обрадовалась его предложению только потому, что у нее появилось дополнительное время, чтобы сформулировать свой отказ, а вовсе не потому, что ей хотелось побыть с ним наедине.
Но она просто пыталась себя обмануть.
Джулия с интересом осматривалась, пока Калеб парковал автомобиль на стоянке у ресторана. Оформленный с фасада под старый трамвай, ресторан был по-домашнему уютным, что ей сразу пришлось по вкусу. Но то, что он привлек Калеба, ее удивило. Это был совсем не тот ресторан, который, по ее мнению, мог нравиться богатому, искушенному в жизни мужчине типа Калеба Таррингтона.
– Кофе, пожалуйста, – сделал Калеб заказ официантке, тут же возникшей у их столика.
Джулия изучающе смотрела на его длинные тонкие пальцы, нетерпеливо постукивавшие по столу, пока он дожидался кофе.
Судя по всему, у Калеба Таррингтона сильный характер. Доказательством тому служила его решимость сделать все возможное для своего сына.
– Благодарю, – пробормотала Джулия, когда официантка принесла кофе. Если сказать ему всю правду, не лишит ли его это решимости? – думала Джулия.
– Ну, чем вы меня можете порадовать? – Калеб, казалось, прочел ее мысли. – Скажите прямо, что вы думаете, не залезая в психологические дебри и не прибегая к педагогической терминологии.
– Хорошо, пусть будет голая правда. Во-первых, я думаю, что ваш сын в запущенном состоянии. Я говорю не о физическом, а об эмоциональном и социальном его развитии.
Калеб сжал губы, чтобы удержать гневные слова, но кому они предназначались, Джулия затруднилась бы сказать. То ли его бывшей жене за то, что она сделала или, точнее, не сделала с Уиллом, или ей за то, что она указала на это.
– Это я понял и сам, – выдавил из себя Калеб. – Что было, то в прошлом. А сейчас нам нужно выработать стратегию, как все исправить.
Не нам, Калеб, мысленно поправила его Джулия. Она не собирается в это ввязываться.
– Я выскажу вам свое мнение, но лето у меня занято, – начала Джулия.
– Так что вы считаете? – Калеб проигнорировал вторую часть ее фразы.
– Основываясь на моем кратком, очень кратком знакомстве с вашим сыном, я могу сказать, что у проблемы две стороны. Одна, не представляющая особой трудности, – отсутствие у него навыков, которые дают в первом классе. Большой плюс, что он хорошо читает. К счастью, чтение позволило ему получить некоторые необходимые исторические сведения.
– Исторические? – Калеб изумленно поднял брови. – В первом классе?
– Да. Наряду с кое-какими сведениями о жизни в семье и обществе мы даем детям начальные знания по мировой истории и истории Соединенных Штатов.
– Вам не кажется, что это преждевременно? Ведь перед вами шестилетние дети!
– Пытливые, любознательные шестилетние дети. Их просто необходимо знакомить с историей. Но сейчас это не важно. Для школы Уиллу важнее всего научиться быстро писать и считать. Не думаю, что здесь возникнут особые трудности, он производит впечатление смышленого мальчика. А вот его социальные и общественные навыки… – тут Джулия сделала небольшую паузу, подыскивая слова помягче.
– Вы имеете в виду его выражения, которые могут повергнуть в шок любую провинциальную мать семейства? – без обиняков спросил Калеб.
Джулия вздохнула:
– Увы, именно это я и имела в виду. Но есть кое-что похуже его цветистого языка. Уилл не понимает, что не должен говорить то, что говорит, и это, к сожалению, усложняет дело.
Калеб нахмурился. Джулия заметила, что он пытается сдержать свои чувства. Не дай бог вызвать его гнев, с опаской подумала она.
– А почему усложняет? – спросил Калеб.
– Если бы Уилл знал, что означают слова, которые он использует… – Джулия потрясла головой, и Калеб с восхищением наблюдал, как светло-русые пряди разметались по нежной коже ее щек.
Волосы у нее были мягкие и шелковистые. Какое наслаждение было бы провести рукой по ее волосам, думал он. Дотронуться до завитков, упавших на щеки. Он тяжело вздохнул, так как тело мгновенно отреагировало на разыгравшееся воображение. Он с усилием вернул мысли в нужное русло, к тому, о чем она говорит, и с трудом отвлекся от ее лица.
– Сами по себе слова не так уж и страшны, – продолжала Джулия. – Проблемы возникают с тем, как люди реагируют на них. Многие дети очень рано узнают, какие слова вызывают гнев родителей, и стараются не произносить их в присутствии взрослых, а использовать во время игр со сверстниками, чтобы поразить других детей своей смелостью.
– Но Уилл не просто осмеливается, – возразил Калеб. – Он повторяет то, что считает нормальным.
– Да. И вам придется научить его употреблять более приемлемые слова.
– А как, вы полагаете, я буду это делать? Я же не могу в течение суток корректировать его речь!
Джулия засмеялась, представив себе эту картину.
При звуках ее смеха Калеб моментально забыл о возникшем у него ощущении надвигающейся катастрофы. Ее смех проник в его душу, улучшил настроение и заставил поверить, что он сумеет справиться со всеми проблемами своего сына.
– Может, если я сумею найти Уиллу товарищей для игр среди детей своих друзей… – задумчиво начал Калеб.
– Не подойдет, – возразила Джулия. – По крайней мере для начала. Дети есть дети. Скорее Уилл обучит их своему языку.
