Чувствовала себя военным комиссаром в это время. И вкусила наконец прелести командования взводом.
Но ни шуток, ни подколок не было от парня. Значит можно сделать вывод, что хотя бы тут он не накосячил. Но под общую гребенку непривилегированных он все же попал.
И как только я подумала, что вчера это, похоже, был сон, потому что парень сегодня себя никак не проявлял, сразу же увязывается за мной, чтобы помочь сдать грязное белье и получить чистое.
— Хорошо, — киваю безучастно и направляюсь в сторону выхода. — Кати тележку.
— Ты чего такая недовольная сегодня, — начинает первым разговор, когда отъезжаем на расстояние от корпуса.
— Вы сами виноваты.
— Я тут ни при чем. Честно.
— Я на одной стороне, ты на другой, так что нам не по пути.
— Что-то ты вчера по-другому отвечала, когда целовала меня.
— Это ты меня целовал, у меня не было выбора.
— Не буду спорить, ты и так знаешь правду.
Дальше едем молча до прачечной. Сдаем белье и возвращаемся. Огурец переросший, вот знал, чем надавить и чувствовать виноватой себя.
Какова была моя радость, что сегодня надо было съездить в город забрать какие-то документы.
Пользуясь случаем, заскочила домой, отлежалась в ванне, сделала наконец маску для волос и просто побыла в тишине.
*Куда пропала?*
Получаю сообщение с неизвестного номера.
*Это кто?*
*Тот, кого ты вчера вечером целовала. И сегодня, между прочим, тоже будешь, только вернись.*
Губы невольно растягиваются в улыбке от воспоминая о поцелуе. Черти. Я сто лет не целовалась. А так, как с ним вообще, наверное, никогда.
*В городе. Уехала от вас.*
*Когда вернешься?*
*Никогда*
*А вещи свои кому оставила?*
Да, тут я просчиталась. Вещи мои действительно остались там.
*Вечером приеду.*
*Встретить?*
*Это лишнее*
*Да не бойся ты, не буду я тебя подставлять и компрометировать.*
*Тогда ладно. Сделай так, чтобы это было случайно*
Поджимаю губы и давлю довольную улыбку. Это просто капец?! Я целовалась вчера с Огурчиком, хотя ещё неделю назад он собирался сделать все, чтобы я покинула лагерь. Засранцем он вряд ли перестанет быть, но хотя бы целуется ничего.
Автобус возвращается накануне ужина. Оглядываюсь по сторонам в поисках парня, но его нет. Зерна разочарования посажены. Теперь главное не поливать их обильно солёной водой.
Возвращаюсь в корпус и первым делом захожу к маме, чтобы сообщить, что я вернулась. Потом уже возвращаюсь в свою комнату и нахожу на кровати шоколадку с запиской.
*Меня за прошлые огрехи приплели к общественным работам, отпрашиваться было паливно. Сама понимаешь…*
Закидываю в рот кусочек молочного шоколада и прощаю залетчика.
Когда слышу, как мама зовёт всех на ужин, накидаю толстовку и тоже выхожу. Пересекаюсь взглядами с парнем, но тут же увожу взгляд, чтобы никто не заметил. За ужином мне остаётся только свободное место спиной к нему. Лишая себя возможности наблюдать. Предоставляя ему возможность рассматривать меня со спины.
Дискотеку ждала с каким-то приятно-волнительным настроем. Думаю, ничего подозрительного не будет, если мы разок потанцуем. И на первом же медляке оказываюсь в кольце рук. Сердце стучит так, словно я вообще первый раз с парнем так близко.
Хотя отчасти. Вот так, когда ты скрываешь отношения и одновременно у всех на виду, это впервые. Кладу одну руку на джинсовую ткань его безрукавки, а вторую вкладываю в ладонь и следую за ним в танце. Приятно и гармонично. Его танцевальные навыки будоражат и волнуют.
Пока танцуем, осматриваюсь вокруг, никто не обращает внимания на нас, поэтому расслабляюсь.
— Извини, не получилось тебя встретить.
— Спасибо за шоколадку.
— Знала бы ты, как я хочу тебя поцеловать целый день. А ты свалила куда-то. У тебя же нет парня там? — Спрашивает с уверенностью, но одновременно с долей сомнения.
— Нет, — качаю головой, наблюдая как облегчённо выдыхает.
— Сбежим?
— Как?
— Заканчивается танец. Минут пять тут потусуйся и приходи к турникам. Сделай вид, что позвонил кто-то и говоришь по телефону. Так не привлечешь внимания. Если обманешь опять, приду и тут при всех поцелую.
— Не обману. — Не прижимает к себе, но стягивает ткань на пояснице.
15. Не было спокойной ночи
Отпускает меня в центре танцпола, когда заканчивается песня. Делаю безэмоционально лицо и иду в сторону вожатых.
— Что это вы то ругаетесь, то танцуете? — оценивающе смотрит мама. Хочет понять, о чем я думаю.
— Хочет подмазаться, чтобы больше его трогала и не сдавала тебе.
— Смотри, никаких шуры-муры тут. А то вылетим с работы и ты, и я.
— Я поняла, мам. — Натягиваю улыбку, чтобы внушить ей уверенность.
Отхожу от мамы и ловлю взгляд Алисы, что кивает и подзывает к себе.
— Что? — Делаю вид, что не понимаю, чего она хочет.
— Между вами искрит так, что я хотела тянуть огнетушитель.
— Что, так сильно заметно?
— Угу, — кивает мне.
— Плохо, мама узнает, отправит домой.
— А учитывая, что тебе есть 18, а ему нет — ещё хуже. Совращение малолетних.
— Ему уже есть восемнадцать. Тут я не волнуюсь, но разбираться никто не будет.
— Вы целовались? — Спрашивает в лоб девушке, а я набираю в лёгкие воздуха и молчу. Боюсь, что кто-то не просто это услышит, но и запишет. А потом выставит на всеобщее обозрение. Поэтому просто киваю. Вроде Алиса девчонка нормальная и не сдаст.
— Класс. — Сжимает кулачки и морщит веснушчатый нос. — Чего ты вообще тут делаешь? Иди к нему, а я скажу, что проверяешь корпус. Давай, быстрее.
Подталкивает меня. Миную корпус и спешу на стадион. На этот раз не собиралась его обманывать. Надеюсь, и он не подведет какой-нибудь тупой шуткой. Вижу одинокую фигуру в темноте и иду в направлении ее.
До последнего жду подвоха. Но парень делает пару шагов на встречу и стягивает в объятия, целуя. Чую, как сердце грохочет и в пятках стучит пульс, Хотя его там быть не должно.
Зарываюсь пальцами в короткие волосы и прижимаю к себе. Чокнутая. Ну точно. Вру маме. Целуюсь с тем, кого должна ненавидеть. Но блин кайфую от всего этого.
— Надо возвращаться, — не знаю, сколько времени прошло, но как только его рука решила погреться под моей блузкой оцепенение спадает, и я первой подаю голос.
— Хорошо, иди первая, — шепчет в губы, чтобы даже сейчас не терять меня.
— Мне больше не строит ждать змею ли мышку?
— Нет, красотка. Но дверь не закрывай. Приду на чай. — Целует в кончик носа, убирая руки.
Жду почти час. Уже пролистала всю ленту в вк, пересмотрела фотографии не то, что одноклассников, а параллельного класса. Когда в дверь кто-то тихо постучал и, не ожидая ответа, проскользнул внутрь.
— Не спишь? — слышу шепот уже возле меня.
— Нет.
— Двигайся, — приподнимает покрывало и ложится рядом. Хорошо, что не разделась до пижамы, а ждала его в спортивном костюме.
Переворачиваюсь на бок и оказываюсь нос к носу с ними.
— Неспокойной ночи, — сокращает эти несчастные сантиметры и целует.
Я уже и забыла, каково это. Вот так просто лежать и целовать. До жжения на губах. До боли в висках. До приятного томления и лёгкого возбуждения.
16. Не было ничего
Днём мы не могли встречаться. Слишком уж много было посторонних глаз. А нам просто нельзя было. Не в стенах лагеря.
Мы могли только переглядываться. Я намеренно просила его помочь мне, если знала, что получится побыть наедине. У нас были тонны исписанного сообщениями месседжера с пошлым намеками и шутками.
Зато после отбоя время останавливалось. Мы могли просто лежать и бесконечно долго говорить. Могли целоваться часами. А потом утром строить целый план, как ему выбраться из моей комнаты незамеченным. Я всегда заводила будильник пораньше, чтобы проснуться и отпустить его до подъёма мамы. Но в тот день все пошло не так. А потом брала чай с лимоном, чтобы не хотелось улыбаться так довольно.
