Ладно, по-моему, я выхожу на эту важную встречу во всеоружии, успокоила себя Либби и направилась к выходу.
Оказалось, что она спустилась чуть раньше, чем было назначено.
Девушка взяла со столика журнал, чтобы чем-то занять себя.
— Батюшки, эту красавицу, насколько я помню, зовут Либби Шеридан, — раздался рядом с ней насмешливый голос.
Девушка удивленно обернулась.
— Привет! — воскликнул мужчина, приближаясь к ней.
А та с искренним удивлением и вежливой улыбкой поинтересовалась:
— Мы что, с вами знакомы?
— Господи! Я же Джон Райт. На прошлой неделе мы виделись с вами в баре в Лондоне.
— А, вы тот репортер, который вмешался в наш разговор с подругой.
— Да, это я. — Он широко улыбнулся, всем своим видом излучая жизнерадостность.
— Кажется, я вас припоминаю, — холодно произнесла Либби. — Кстати, в прошлый раз я уже сказала вам, что ничем помочь не могу. А что вы здесь делаете? — спросила она из вежливости.
А он неожиданно принял ее интерес за чистую монету.
— Я здесь не один. Мы с несколькими моими друзьями прибыли сюда, чтобы освещать работу кинофестиваля.
— И вы остановились здесь, в этом отеле? — кисло поинтересовалась Либби.
— Совершенно верно, — кивнул Джон и тут же, без перехода, задал вопрос, поразивший девушку: — Вам уже удалось встретиться с отцом?
— Вы что, следили за мной? Я еще раз повторяю вам, что совершенно не расположена иметь с вами какие-либо дела, — твердо заявила девушка.
— Либби, полегче на поворотах. Карл Квинтон на сегодня не является вашей собственностью. Он популярен, и людям хотелось бы узнать, как развиваются его отношения с потерянной столько лет назад дочерью. За такую историю таблоиды отвалят кучу денег.
— Не теряйте времени даром, — довольно жестко проговорила Либби. Она отложила журнал и подалась вперед, потому что заметила подходящего Марка. Ей вовсе не хотелось, чтобы он застал ее за беседой с репортером. Девушка вспомнила его вопрос, заданный в автомобиле: «Может быть, вы решили продать вашу историю прессе?»
Джон понял, что ему пора откланяться, но перед тем как ретироваться, снова сунул в руку Либби свою визитную карточку.
— Если передумаете, звоните!
Девушка взяла карточку, чтобы избежать дальнейших объяснений.
— Всего хорошего, мистер Райт!
Она полностью переключила свое внимание на Марка. На сей раз на нем был строгий черный костюм, подчеркивающий его широкие плечи и крепкую мускулатуру. Он так посмотрел на Либби, что она едва не потеряла сознание. Никто и никогда так на нее не смотрел!
— Привет! — Марк улыбнулся ей, и на секунду в его черных глазах мелькнул озорной огонек. — Вы — само очарование!
Либби растерялась, когда он, приблизившись, расцеловал ее в обе щеки. Ей понадобилось собрать всю свою волю в кулак, чтобы не броситься в его объятья, но она отступила на шаг назад и холодно поздоровалась:
— Добрый вечер, рада видеть вас снова.
— Кто этот парень, с которым вы так мило щебетали? — Марк недовольно кивнул головой в сторону Джона, который с независимым видом облокотился на стойку администратора.
Либби не любила обманывать и не умела этого делать. Однако внутренний голос подсказал ей, что в данном случае правду лучше не говорить. Поэтому после секундного замешательства она с нарочитым безразличием ответила на вопрос Марка:
— Это земляк, парень из Лондона. Он тоже остановился здесь. Мы поболтали, так, ни о чем…
— Неужели? — голос Марка звучал сухо. — А для какой газеты он пишет, вы тоже знаете?
Либби почувствовала, как вспыхнули ее щеки. А Марк смотрел на девушку, как удав на кролика.
— Я не понимаю, о чем вы говорите, — пролепетала она, но тут же перешла в наступление: — Будете продолжать допрос в надежде, что я расколюсь, или мы в конце концов отправимся туда, куда вы меня днем пригласили?
В ответ на этот выпад Марк жестом пригласил ее проследовать к двери отеля. Они молча подошли к машине.
Когда автомобиль тронулся, тишину первым нарушил Марк:
— Итак, сколько встреч с журналистами вы уже успели провести с того момента, как поселились в гостинице?
— Встреч? О каких встречах вы говорите?
— Естественно, о встречах с пишущей братией. — Марк так и сверлил ее взглядом.
Либби машинально продолжала держать в руке визитную карточку Джона, которую спутник заметил еще в отеле. Он осторожно взял у нее этот кусочек картона, быстро глянул на текст и выбросил в окно.
— Хочу дать вам бесплатный совет, — услышала Либби голос Марка. — Если вы решили продать свою историю журналистам желтой прессы, то постарайтесь выбрать кого-нибудь посолиднее, чем этот мелкий писака. Я имею в виду вашего лондонского приятеля. Он не сможет вам заплатить достойную сумму.
— Я не собираюсь ничего никому продавать, — сердито пробормотала Либби.
— Если вы невинны, как дитя, то зачем солгали мне насчет этого парня?
— Зачем, зачем! — Либби посмотрела ему прямо в глаза. — А затем, что если бы я сказала вам, что случайно увидела его в отеле, вы не поверили бы мне. Разве не так?
Марк немного помолчал, потом задумчиво изрек:
— Пожалуй, не поверил бы.
— Ну вот, видите. — Либби нервно повела плечами. — Хотя, между прочим, не могу понять, почему вас, собственно, так тревожат мои возможные контакты с прессой?
Мужчина подозрительно посмотрел на девушку:
— Вы что, действительно так наивны или просто слишком глубоко вошли в роль простушки? Вы не понимаете, что, рассказав эту скорбную историю о том, как отец вас бросил и долгие годы не хотел с вами общаться, вы нанесете серьезный удар по его карьере? Ведь в последнем фильме он играет роль любящего и заботливого отца, приверженца семейных ценностей.
Либби твердо посмотрела в глаза Марка, она уже научилась не поддаваться его нападкам, и заявила:
— Запомните раз и навсегда, я никогда не сделаю ничего, что могло бы повредить моему отцу.
— Искренне рад слышать эти слова! — Марк пристально поглядел на девушку. — Либби, мне было бы гораздо приятнее думать о вас только хорошее.
В его тоне было столько сердечности, что девушка смутилась и отвела глаза.
— Но не пытайтесь обмануть меня, — добавил он жестко.
Тем временем машина свернула на узкую извилистую дорогу.
— А куда мы едем? — спросила Либби с искренним любопытством.
— В один очень милый загородный ресторанчик. Уже скоро будем на месте.
— Понятно. Хотите спрятать меня подальше от вездесущих папарацци?
— Нет, я просто решил, что нам лучше посидеть где-нибудь в тихом местечке, чтобы никто не помешал нам мирно и серьезно поговорить.
