Голос разума пробился сквозь сладкое забытье; Лайонел очнулся, разжал объятия и отошел в сторону, давая Эсси пройти.
Эсси медленно приоткрыла глаза, и Лайонел еле сдержался, чтобы вновь не наброситься на нее. В мягком свете луны она была так хороша, казалось такой хрупкой…
Ему страстно хотелось обладать ею и защищать ее. Жаль, что нельзя было получить одно, не пожертвовав другим.
Когда ее глаза наконец открылись, в них застыло множество вопросов. Он дал единственно возможный ответ на них:
– Наверно, мне не следовало этого делать.
Эсси не смогла скрыть разочарования и досады.
– Почему? Потому что я для тебя как сестра?
– Нет.
Именно потому, что она никогда не была для него сестрой. И потому, что он больше не мог обманывать себя.
Эсси махнула рукой и направилась к дому.
Лайонел схватил ее за запястье и ощутил бешеное биение пульса. Обернувшись, Эсси страстно посмотрела на Лайонела, но тут он произнес:
– Почему ты раздумала ехать в Африку?
Она вырвала руку и резко ответила:
– Потому что вышла замуж за Саймона.
Видимо, ее муж сильно отличался от того идеального образа мужчины, который она придумала себе в шестнадцать лет, и не захотел пожертвовать двумя годами жизни, чтобы дать осуществиться ее мечте. Слова Эсси звучали так, будто часть ее души наверняка еще жаждала исполнения того, что не сбылось из-за замужества.
Вот эгоист! Сволочь! Кем бы ни был этот Саймон, его следовало бы пристрелить! – подумал Лайонел.
Ирония судьбы… Сколько раз Имоджен называла его самого эгоистом и сволочью! Он даже сбился со счета. Вот и теперь, когда он всеми силами пытался не быть этой самой эгоистичной сволочью, он не мог отделаться от чувства, что именно так и поступил.
Внезапно он ощутил потребность загладить перед Эсси не только свою вину, но и вину ее бывшего мужа.
– Эсси, я… – начал Лайонел. Когда она, помедлив у входной двери, обернулась к нему, он продолжил:
– Я… Мне… Мне жаль, что твоя жизнь сложилась не так, как ты задумала.
На ее лицо падала тень, поэтому Лайонел не смог увидеть его выражение. Он разглядел только улыбку. Но из-за того, что глаза Эсси были скрыты тенью, он не мог определить, что стоит за этой улыбкой – радость или горечь.
– А я не жалею, – непреклонно сказала она. – Разве ты забыл? Никаких сожалений. К тому же мы никогда не знаем, что для нас лучше.
Только правда ли это?
На этот раз Эсси проворно проскользнула в дверь и успела закрыть ее. Лайонел еще долго неподвижно стоял у бассейна, глядя на мерцающую воду и любуясь отражением восходящей луны.
Он понял, что Эсси права. В двадцать четыре года он женился на Имоджен, привлеченный ее красотой, сексуальностью и высоким общественным положением. Тогда Лайонел думал, что она – предел его мечтаний, само очарование на людях и сама страсть наедине с ним.
Боже, как он ошибся!.. Он пытался сделать свой брак счастливым, но ничего не вышло. Семь долгих лет совместной жизни прошли в бесконечных ссорах. Лайонел очень страдал от этого.
И не нашел ничего лучше, чем с головой уйти в работу, чтобы хоть как-то заглушить свое несчастье. Но желание создать настоящую семью было для него важнее всякой работы.
Не такую семью, в которой вырос он сам, где все были холодны и равнодушны друг к другу, а полноценную и дружную. Семью, в которой все вместе играют в регби на лужайке перед домом; где на дни рождения пекут и вместе украшают домашние пироги; где устраивают пикники с хот-догами на гриле и праздничные фейерверки; где тихими вечерами за общим столом все пьют чай с самым что ни на есть настоящим яблочным пирогом.
Кого он пытается обмануть? Ему хотелось такую семью, как у Эсси. У нее была необычная семья. Мать Эсси умерла, когда девочка была совсем маленькой, и ее воспитывали отец и бабушка с дедушкой. Но по сей день ее семья была для Лайонела ближе, чем его собственная. В, семье Холкомбов царила та теплота и душевность, которой ему так не хватало у себя дома. И ни высокий достаток, ни общественное положение его семьи не могли этого заменить.
Когда они с Имоджен начали встречаться, она казалась ему идеалом. На вечеринках и праздниках она всегда была в центре внимания. Имоджен была приветливой и очаровательной, и Лайонел не сомневался, что такая жена станет прекрасным дополнением к его карьере и замечательной матерью для его детей.
Но после свадьбы все изменилось. Имоджен была недовольна их семейной жизнью. С каждым днем она становилась все более холодной, раздражительной и безразличной. И наконец настал день, когда она заявила, что вообще не собирается заводить детей, а уж тем более усыновлять и воспитывать чужих. Это привело к их разрыву.
Лайонел до сих пор не мог сказать, действительно ли она так ненавидела детей или говорила все это специально, чтобы отделаться от него.
Теперь, оглядываясь на свое прошлое, Лайонел даже удивился, что он так долго терпел. «Никаких сожалений», – сказала Эсси. А у него не было ничего, кроме сожалений. И стало еще больше после того, как он узнал о ее фантазиях и мечтах.
В те далекие годы Эсси была замечательной девушкой: веселой, открытой и влюбчивой. Но ее отец был непоколебимо уверен в том, что она еще слишком молода для серьезных отношений.
Для Лайонела стало очевидно, что Эсси больше не горюет о той выдуманной жизни, в которой они были мужем и женой. Она полюбила другого, вышла за него замуж, жила с ним. Этот чужой человек разрушил ее мечты и разбил ее сердце. Наверно, она очень любила своего мужа, раз пожертвовала ради него собой и не жалеет об этом. Может быть, она все еще любит его.
Все это только больше усложняло теперешнюю ситуацию. Встреча с Эсси после стольких лет разбудила страсть, которую Лайонел скрывал от нее, будучи подростком. Теперь он уже не играл в регбийной команде ее отца, а она больше не была слишком молодой. Но была все так же ранима, хотя сама не догадывалась об этом. Несколько поцелуев могли привести к часам или даже дням в постели. А если ей нужно нечто большее? Что тогда?
Женившись на ней, он сделал бы ее несчастной. Ни за что на свете ему не хотелось когда-либо увидеть в глазах Эсси такое же презрение, какое он видел в глазах Имоджен.
Его искушало желание войти в дом, снова прижать Эсси к себе и целовать ее нежные губы.
Но лучше не рисковать. Нужно держать свои желания под контролем и не распускать руки. А это означает только одно – ближайшие две недели будут сущим кошмаром.
«Никаких сожалений»? Звук этих слов эхом отдавался в ушах Эсси во время утренней пробежки. С каждым биением сердца, с каждым рывком ее тела назойливое эхо становилось все сильней. Прищурившись от солнца, она разглядела отметку последней мили дистанции.
