— Разве я говорил, что она мне нравится?
— Ты и Кристофера предупредил?
— Да, — резко ответил Люк.
— Значит, она тебе нравится, — не унимался Джад.
— Она ни на кого не похожа.
— Почему ты не хочешь, чтобы она узнала правду?
— По той же причине, что и ты, когда уехал из «Четырех звезд» и год жил под чужим именем. Чтобы не быть для нее богачом, который занимает солидное положение в обществе.
— Будь спокоен, я не проболтаюсь, — пообещал Джад. — Мы с Мэрайей купили трейлер и собираемся на Восточное побережье. Можем заехать к вам. Или нам лучше держаться подальше?
— Я всегда рад тебя видеть. Вы возьмете с собой моего крестника?
— Конечно, возьмем Дэниэла. Думаю, мы будем недели через три, если закончим все дела в срок.
Оба его кузена понимали, как богатство, престижная работа, положение в обществе могут влиять на отношения между людьми. Стейси любила Люка независимо от его общественного положения. После свадьбы Стейси, несмотря на все его уговоры, продолжала работать в своем магазине подарков и сама себя обеспечивала. Она всегда была независима и полагалась только на себя до самого конца. Упрямая гордячка! О том, что у нее рак, Стейси сообщила ему спустя несколько недель после того, как узнала диагноз.
Люк не пожалел бы никаких денег, чтобы вылечить ее. Именно поэтому Стейси не сказала сразу. Ее диагноз не вызывал никаких сомнений. Жить ей оставалось совсем немного, и она не хотела тратить деньги мужа и драгоценное время на поиски лекарства, которого не существует. Люк чувствовал себя жалким и ненужным. Какая польза от его денег, если собственная жена не позволяет ему потратить их на ее лечение?
Но после ее смерти Люка ждал еще один удар. Оказывается, бизнес Стейси не давал дохода, но она и словом об этом не обмолвилась. Люк понял, что его богатство всегда было преградой между ними.
С другой стороны, многих женщин интересовало его богатство, а не он сам. Как только Люк видел алчность в глазах женщины, он сразу терял к ней интерес.
Но в Оук-Корнерз никто ничего не знает о Люке Хобарте. И он этим воспользуется.
Разумеется, в свое время он расскажет Бекке о размерах своего состояния. Но сначала ему нужно убедиться, что материальная сторона никак не повлияет на их зарождающиеся отношения.
А между ними, безусловно, что-то начинается, и Бекке от этого не спрятаться. Он ей не позволит.
Вот и кончился день, не без удовольствия подумала Бекка. В субботние дни она развозила заказы по домам. Тод сегодня отправляется ночевать к новому другу, Джимми. Его матери, своей приятельнице, Бекка могла доверить ребенка.
Через десять дней у Тода день рождения. И он постоянно крутился возле нее.
После напряженного трудового дня Бекка покупала подарки и все необходимое для пикника, на который Тод пригласил друзей.
Стук молотка на заднем дворе привлек внимание Бекки. Каково же было ее удивление, когда она увидела Люка, который чинил решетку, потрепанную зимними бурями. Его рубашка висела на ветке клена. Мускулистая спина Люка блестела в лучах заходящего солнца. Бекка хотела уйти, но надо было закончить разговор о поездке Тода в лагерь. Утром она навела справки по телефонам, которые оставил ей Люк.
Бекка, поборов закравшуюся в душу неуверенность, решительно зашагала к нему.
— Бабушка наняла тебя как рабочего по дому?
Люк спустился с лестницы.
— Не совсем так. Она предложила заезжать по утрам в булочную и набирать блинчиков к завтраку. И я решил в благодарность помочь по хозяйству.
— Не стоило себя утруждать. Мы не разоримся из-за нескольких блинчиков.
— О, ты погорячилась! За завтраком у меня разыгрывается зверский аппетит, который может нанести серьезный урон вашему бизнесу, — ответил Люк с озорной улыбкой.
— Я звонила по тем телефонам. Твои кузены сказали, что доверили бы тебе свою жизнь. Мистер Уитмор сказал, что ты самый лучший крестный на свете. Тебе только крыльев за спиной не хватает. Поразительно!
— Но будь я хоть шестикрылым серафимом, ты все равно не доверишь мне своего сына на выходные. Так ведь?
— Нет, не так. Меня удивляет, что ты хочешь посвятить Тоду драгоценное свободное время.
— Ты думаешь, что у меня какие-то тайные побуждения? — В его голосе прозвучала обида.
— Может, ты хочешь поближе подобраться ко мне?
Люк подошел к ней вплотную.
— А разве наш поцелуй не доказывает, что я могу обойтись и без Тода, чтобы стать тебе ближе?
Стоило ей вдохнуть его запах, как губы пересохли от волнения. Бекке показалось, что она растворяется в нем. Она с трудом удержалась, чтобы не придвинуться к нему еще ближе. Изо всех сил сопротивляясь могущественным чарам, Бекка тихо прошептала:
— Тот поцелуй ничего не доказывает.
— Прекрасно. А я подумал, что мое прикосновение вызвало в тебе дрожь, что ты ответила на мой поцелуй. Или для тебя это обычное дело?
— Вполне возможно. Но как бы там ни было, я не хочу, чтобы это повторилось.
— Никогда не навязывал себя женщинам, и сейчас не собираюсь. Но запомни, я никогда не стану использовать ребенка, чтобы подобраться к его матери. Когда надумаешь насчет лагеря, сообщи мне.
Он пошел к лестнице. Бекка поняла, что оскорбила его, но не хотела усугублять неловкое положение извинениями.
Люк так яростно стучал молотком, что за прочность решетки можно было не волноваться. В наступившей тишине Бекка позвала:
— Люк.
Он поднял голову.
— Если ты еще не раздумал ехать с Тодом, я пришлю его к тебе завтра, когда он вернется.
— Ты уверена?
Бекка твердо знала, что Люк не обидит ее сына.
— Уверена.
Он испытующе посмотрел на нее и принялся забивать следующий гвоздь.
* * *
Наступил первый уикенд мая. Небеса очистились, и солнце припекало почти по-летнему, а воздух был наполнен запахами земли и сосен.
— А вот и мама. Надеюсь, она принесла зефир, — обрадованно сказал Тод, схватив Люка за руку.
Люк поднял глаза от разгоравшегося костра и увидел Бекку.
Она была необыкновенно мила, свежа и удивительно женственна. Самая желанная женщина на свете.
Бекка крепко обняла Тода, успев соскучиться по нему, чего нельзя было сказать о сыне. Тод поспешил высвободиться и пробормотал:
— Не здесь, мам.
Его слова задели ее, но Бекка поспешила скрыть обиду и огляделась по сторонам на других мальчиков и их родителей.
— Ну, как дела? — спросила она, робко улыбнувшись.
— Я отлично провожу время, — ответил Люк.
Тоду, естественно, нравилось в лагере еще больше, чем Люку.
