У него это получилось…
Хотя, если быть честной до конца, она никогда не сожалела о том, что потеряла эту драгоценность в восемнадцать лет, то есть задолго до замужества.
— Итак, ты до сих пор не сообщил мне, зачем пожаловал, — строго и холодно заметила она. — И не рассказал о том, как так вышло, что теперь ты живешь со мной по соседству.
Бернард рассмеялся.
— Уж не думаешь ли ты, что я следил за тобой и намеренно поселился в этом доме? — Он махнул рукой туда, где сквозь окно виднелась стена соседнего коттеджа.
Действительно, подумала Кэтрин, поняв вдруг, что сделала очень глупый намек.
— Значит, это просто ужасное совпадение… — протянула она, глядя в пустоту.
Ужасное? В настоящий момент это совпадение вовсе не казалось Бернарду ужасным. Скорее, наоборот. Он был рад, что вновь встретил женщину, лучше и темпераментнее которой не знавал никогда в жизни.
Он задумчиво провел пальцем по краю чашки. В ней все еще чернел нетронутый им кофе.
— Я пробуду в Нью-Йорке всего пару недель. Это связано с учебой Робина. Он планирует посвятить себя математике и уже активно принимает участие в олимпиадах и конкурсах.
Пара недель… Кэтрин углубилась в размышления. Каким непродолжительным и на этот раз будет мое горькое счастье, с грустью подумала она. Хотя… судьба могла не дарить мне и этого. Следует пореже видеть Бернарда. Так я легче переживу его повторное исчезновение из моей жизни.
— Полагаю, нам стоит поговорить о том, как сосуществовать рядом на протяжении этих двух недель, — максимально спокойным тоном, на какой только была способна, сказала она.
Бернард усмехнулся.
— У тебя есть какие-нибудь предложения? — В его глазах запрыгали искорки.
— А у тебя? — спросила Кэтрин.
— Я считаю, что не надо ничего специально придумывать, а следует жить так, как живут все остальные соседи.
— То есть по возможности избегать встреч друг с другом?
Он рассмеялся.
— Неужели в Нью-Йорке так «обожают» соседей? Мне кажется, что неплохо было бы ходить друг к другу в гости, разговаривать о погоде. Иногда даже сплетничать.
Кэтрин приподняла подбородок. Эта беседа начинала действовать ей на нервы. Главным образом потому, что она не понимала, к чему клонит Бернард. То ли он просто дразнит ее, то ли на что-то провоцирует, то ли откровенно издевается…
Бернард обожал, когда Кэтрин так вскидывала голову. При этом нижняя губа ее чуть выдавалась вперед, и ему ужасно хотелось прижаться к ее рту.
Что будет, если я попытаюсь это сделать? — подумал он. — Как она отреагирует? Ответит ли на мой поцелуй или начнет сопротивляться?
— Я задала тебе вопрос вполне серьезно, — отчеканила Кэтрин каждое слово. — И надеялась услышать на него нормальный ответ.
Бернард улыбнулся.
Было нечто странное в этой его улыбке. Что-то новое, незнакомое Кэтрин ранее. Чему удивляться — мимика меняется с возрастом, решила она. Мы давно повзрослели и смотрим на мир совсем не так, как прежде…
— И к тому же… Я приду на твою вечеринку, Кэтрин, — спокойно заявил Бернард.
— Что? — Лицо Кэтрин вытянулось.
— Ты ведь намереваешься устроить вечеринку, — невозмутимо добавил он.
В прозрачных глазах Кэтрин отразился настоящий испуг. Она пыталась понять, откуда Бернарду стало известно о намечаемом ею мероприятии, и не могла.
Бернард с интересом следил за ее лицом, потом расхохотался и, решив, что достаточно ее помучил, пояснил:
— Ты же сама прислала нам приглашение. В большом желтом конверте с надписью «Новым жильцам».
— Ах, да! — Кэтрин с облегчением вздохнула. — Еще немного, и я уже не сомневалась бы, что сошла с ума.
Она побросала письма в почтовые ящики всех соседей, проживавших на одной с ней улице, еще позавчера вечером. Коттедж рядом пустовал, но она слышала, что новые жильцы появятся в нем со дня на день. Поэтому не обошла и его стороной, хотя сделала это больше ради забавы.
— Значит, скоро опять жди меня в гости! — объявил Бернард.
Кэтрин покачала головой.
— Понимаешь, я приглашаю на вечеринки всех своих соседей. На всякий случай. Часто наши развлечения бывают очень шумными.
— Весьма многообещающе, — заметил Бернард.
Кэтрин фыркнула.
— Тебе вовсе не обязательно приходить. Вернее…
— Как это так? — перебил ее он, возмущенно хмуря брови. — Ты меня пригласила, и я уже настроен повеселиться. У меня здесь практически нет знакомых. Твоя вечеринка очень кстати.
Кэтрин громко засопела, обдумывая ситуацию, в которую попала по собственной неосмотрительности. Заранее приглашать в дом людей, даже не зная, кто они, — такое только ей могло прийти в голову!
— Ладно, — медленно произнесла она. — Если ты настаиваешь… Конечно, приходи. Мне будет даже интересно взглянуть на то, как ты станешь развлекаться с моими подругами. А теперь, извини, но я попрошу тебя удалиться. — Она взглянула на часы. — У меня сегодня масса дел.
Однако Бернард не двинулся с места. Кэтрин решительно поднялась со стула и направилась к двери.
Ему не оставалось ничего другого, как последовать за ней. Ладно, подумал он. Поцелуй подождет.
Закрыв дверь за Бернардом, Кэтрин, поддавшись внутреннему порыву, решила сделать то, чего не делала на протяжении долгого времени. Она поднялась на чердак и достала из старого комода обшарпанный кожаный портфель. В нем хранилось множество вещей, которые кто-то другой легко бы отправил в мусорный бак. Для нее же каждый предмет из портфеля представлял собой огромную ценность.
Среди ее сокровищ была коробка из-под конфет «Нежность» с удивительно красивой картинкой наверху — плывущей по озерной глади парой лебедей, а также сплетенный из бисера браслет и пожелтевший конверт с открытками.
Кэтрин брала в руки дорогие сердцу вещицы, и в ее памяти с необыкновенной отчетливостью воскресал тот или иной эпизод из прошлого.
На самом дне портфеля в небольшой бархатной коробочке, запыленной и потертой, лежало то, ради чего она пришла сюда: ветхая черно-белая фотография.
С карточки на нее смотрели двое, навеки запечатленные юными и счастливыми — она и Бернард. За их спинами блестел залитый лучами яркого солнца бескрайний океан. Кэтрин показалось, она даже слышит умиротворяющий плеск серо-зеленых волн и чувствует, как соленый бриз ласкает ее кожу. Пристально вглядевшись в сияющее лицо Бернарда, Кэтрин перенеслась в незабываемые, давно минувшие времена.
Ей было всего восемнадцать, когда Джойс, ее подруга, год назад переехавшая в Лос-Анджелес, позвонила ей оттуда где-то в начале июля и пригласила к себе.
