Анжела понятия не имела, куда спутник ведет ее на ужин. Но она не сомневалась, что это будет в высшей степени респектабельное заведение. Она оказалась абсолютно права: их с почтением поприветствовали официанты необычного ресторана, похожего на средневековую таверну, с декором в марокканском стиле и изысканной публикой. Ожидая, пока для них накроют столик, Анжела и дон Фелипе потягивали аперитив на террасе. Очень скоро девушка очутилась со своим будущим мужем в уютном уголке украшенного цветами зала — и перед необходимостью выбирать, что она будет есть. Она решила оставить это на усмотрение дона Фелипе, и он тут же показал свой жизненный опыт, заказав именно то, что она выбрала бы сама, если бы не считала, что благоразумнее предоставить сделать это спутнику.
Дон Фелипе заказал не шампанское, как она ожидала, а легкое и очень приятное местное вино, и Анжела была уверена, что не особенно опьянеет от него, даже если выпьет больше двух бокалов. Себе он заказал ликер, который ему бы и в голову не пришло предложить ей — как, впрочем, и сигарету.
Анжела не курила, но эта ситуация позабавила ее. Дон Фелипе обращался с ней как с любимой племянницей или даже младшей сестрой, которую повел поужинать в ресторан. Он выбрал для нее сладости — разумеется, множество фруктов и шикарное мороженое с фруктами и взбитыми сливками.
Потом они вернулись на террасу и им подали кофе. Откуда-то из глубины ресторана доносилась музыка, но не такая, под которую можно танцевать, вроде трепетной гитарной мелодии, что играли в современном и модном ресторане неподалеку. Анжела откинулась на спинку стула, взглянула на роскошное небо Гранады, и на мгновение ей стало интересно, как бы это было, если бы ей устроили по-настоящему веселый вечер, с фламенко, танцующими людьми, стуком каблучков и шорохом вееров, и чтобы был блестящий пол, на котором любой может тоже танцевать и кружиться, а потом — беззаботная прогулка по залитым лунным светом улицам.
Она вздохнула и заметила, что дон Фелипе вопросительно смотрит на нее в неярком свете террасы.
— Что-то не так, маленькая? — спросил он. — Или тебе просто скучно?
Анжела с негодованием отвергла его подозрения: ведь, если она показалась ему скучающей, значит, ей недостает умения вести себя, а это ее очень беспокоило. Но оказалось, она волновалась зря. Фелипе не обиделся. Он ломал себе голову над тем, что сказать Анжеле, чтобы найти отклик в ее душе, скрытой за внешностью благовоспитанной юной леди.
И тут на улице внизу появилась какая-то компания. Одна женщина взглянула вверх, перестала смеяться над чем-то, что только что говорил ей кто-то из друзей, взбежала по ступеням и направилась к спутнику Анжелы, протягивая ему в приветствии обе руки.
— Боже мой, Фелипе! — воскликнула она, и ее английский был так же безупречен, как и у Анжелы. Но в Анжеле не было ничего столь эффектного и необычного, чтобы сравниться с прелестным созданием, которое с восторгом бросился приветствовать Фелипе.
— Я надеялась, что, так или иначе, столкнусь с тобой, но совсем не думала, что это случится подобным образом, — говорила незнакомка, в то время как Фелипе держал ее за руки и они смотрели друг на друга так, будто для них не было большего счастья, чем эта встреча. — Конечно, я могла бы связаться с тобой перед тем, как приехать в Испанию, но я подумала, что ты можешь быть на другом конце света, и потом, я приехала с друзьями. Мы все время переезжаем с места на место.
— И все же я думаю, что ты должна была предупредить меня, — сказал Фелипе, продолжая сжимать ее руку. — И ты, и твои друзья могли бы остановиться у меня. Ты же знаешь — ты не можешь не знать! — что в моем доме ты всегда желанный гость!
Она состроила очаровательную гримаску:
— Желанный гость, Фелипе? Неужели мы настолько отдалились друг от друга?
Он улыбнулся:
— Мы с тобой не можем отдалиться друг от друга, Кармелита. — Тут он повернулся к небольшой группе людей, которые поднялись за ней на террасу и теперь немного смущенно стояли рядом, ожидая, пока их представят. — Познакомь меня, пожалуйста! Все твои друзья — и мои друзья тоже!
Последовало знакомство, поклоны и рукопожатия. Эскорт этой ослепительной женщины составляли двое испанцев и трое друзей из Англии, и среди них была только одна девушка. Она тоже оказалась англичанкой и взирала на дона Фелипе так, будто всю жизнь мечтала встретить среди красавцев латинцев человека его высокого положения и теперь, когда ее мечта сбылась, потрясена до глубины души. Особенно после того, как он со свойственной ему галантностью поцеловал ей руку.
И только тогда дон Фелипе вспомнил про Анжелу. Его вновь обретенная прекрасная подруга внимательно разглядывала девушку в мягком свете, заливавшем террасу. Казалось, она немного удивилась, когда он наконец познакомил их:
— Мисс Анжела Гревил, моя невеста. Миссис Мартин Раддок. Муж миссис Раддок был моим очень близким другом.
«Был?» — задумчиво сказала себе Анжела, так как среди спутников миссис Раддок ее мужа не оказалось. Она протянула руку, и миссис Раддок вежливо пожала ее.
— Я вдова, — мило пояснила она. — Я вдова вот уже ровно два года.
Они с Фелипе переглянулись.
— Гранада сегодня вечером en fete[8], — автоматически пробормотала Анжела. — Думаю, вы горите желанием увидеть фейерверк.
— Фейерверк? — Миссис Раддок пожала плечами. — Неужели теперь еще кто-то думает о фейерверках, когда есть так много интересного, что можно сделать или увидеть? Что я люблю в такой толпе — все дают волю своим чувствам, даже испанские парочки целуются в подворотнях, и, если тебе хочется танцевать, ты можешь танцевать! И вообще, нет смысла бродить по улицам, если собираешься вести себя чопорно. — Она поддразнивающе посмотрела на дона Фелипе: — Но должна признаться, не могу представить себе, чтобы ты вел себя иначе на улицах Гранады — или Лондона, или Парижа, если уж на то пошло! Ты никогда не забываешь о чувстве собственного достоинства!
— Возможно, мое чувство собственного достоинства — это все, что у меня есть, — ответил он с яркой искоркой веселья в красивых черных глазах. Потом пододвинул для нее стул, а официант поставил к их столику еще несколько стульев. — Думаю, сегодняшнее событие надо отметить шампанским, — объявил Фелипе. — Хуан, урожай какого года тебе нравится больше всего? Принеси что-нибудь особенное для моих друзей!
— Si, senor[9], — ответил Хуан и бросился выполнять заказ.
Миссис Раддок откинулась на спинку стула. Она сидела как раз под одной из ламп, и теперь Анжела видела, что та не просто миловидна, а действительно красива. Волосы у нее были почти как у Анжелы, только еще светлее и уложены венком. На Кармелите было платье из темно-синего шифона, довольно короткое, позволяющее оценить великолепные ноги. Должно быть, она вышла из гостиницы сразу после ужина, потому что в ушах, на шее и на запястьях у нее сверкали бриллианты, да и все ее сопровождающие были одеты для вечера. Если бы в компании не было второй девушки, Анжела сравнила бы миссис Раддок с редкостным цветком, который охраняют немногие избранные. Но вторая тоже была красива; только у нее, конечно, не было таких потрясающих глаз, как у миссис Раддок.
