Линн кивнула.
– Да. Должно быть, не совсем приятно позволять каждому знать о твоих личных делах.
Энди Нилс около минуты молчал. Казалось, он был чем-то обеспокоен. Он приложил руку к подбородку и задумчиво стал его поглаживать.
– Я не стану рассказывать людям, что Кайл сегодня был на грани того, чтобы сделать тебе предложение, если это то, о чем ты говоришь, – наконец сказал он. – Так что не волнуйся.
Его мягкий тон и чувство глубокого понимания в глазах растрогали Линн. Она хорошо знала, что испытывала Мириам, не сводившая глаз с этого мужчины, и ей стало жаль ее. Потому что Мириам надеялась на то, на что Линн никогда не позволит себе надеяться. Она знала, что Энди не сможет остановиться на одной женщине...
– Энди?
– Что, Линн? – Он посмотрел на нее. – Ты выглядишь взволнованной. Послушай, если тебе нужна помощь, дай мне знать. Если какой-нибудь местный парень вздумает беспокоить тебя, просто найди меня. И будь уверена, я никому не проболтаюсь.
Он приложил палец к губам, и Линн невольно уставилась на его губы. Интересно, скольких женщин погубили эти настойчивые, чувственные губы?
– Я...
Она отвела глаза и посмотрела в окно. На другой стороне дороги она увидела своего младшего брата Томаса, который явно намеревался посетить ее, и по выражению его лица можно было без труда догадаться, что цель его визита была не из приятных. Не вполне осознавая, что делает, она бросилась к двери и защелкнула замок. Потом нервным движением натянула на окно жалюзи.
– Скорее, – взволнованно пробормотала она. – Прячемся в моем офисе.
Схватив Энди за руку, она потащила его в глубь магазина, где находился ее офис. Но Энди Нилса оказалось не так легко сдвинуть с места. Он продолжал стоять, удивленно глядя на нее.
– Линн? Что случилось?
Она отпустила его руку и подняла глаза, стараясь подавить беспокойство, к которому прибавилось смущение.
– Что, еще один мужчина собирается сделать тебе предложение? – спросил Энди.
Она покачала головой.
– Хуже. Мой младший брат.
Энди щелкнул языком.
– Может, позволишь мне избавить тебя от его общества?
Линн нестерпимо хотелось ответить «да».
– Нет, – сказала она. – Потому что он решит, что я его боюсь.
– А ты боишься его? – Его голос был окрашен гневом.
Он резко повернулся к двери, словно готовясь вступить с Томасом в бой. Но она снова в панике схватила его за руку. Он повернул к ней голову. В его глазах застыл вопрос.
– Я не боюсь, – сказала она. – Просто... просто я устала. Они, я имею в виду своих братьев, хотят мне добра. Они беспокоятся обо мне и просто не понимают меня. Они всегда были упрямы, если хотели чего-то добиться. Вот и теперь... Им кажется, что я из тех женщин, которые до старости сидят и ждут своих суженых, и это пугает их. Поэтому они и решили помочь мне.
– Может, я тогда объясню им? – Он снова повернулся к двери.
Но Линн схватила его за рукав и почувствовала, как под тканью рубахи напряжены его мышцы. Он был намерен защитить ее от любого, кто осмелится навязывать ей что-либо.
– Энди?
Он повернулся к ней и уставился в ее зеленые глаза.
– Что?
Она хотела что-то сказать, но растерялась.
– Знаешь, Линн, – проговорил он, не дождавшись ее ответа. – В моей жизни тоже были случаи, когда люди пытались навязать мне свою волю. Со мной такие вещи не проходят.
Его слова и тронули ее и разозлили. Когда-то ему приходилось отстаивать себя, и теперь он готов был постоять за нее. Но для нее это значило также то, что она сама не способна постоять за себя.
– Может, если я постараюсь быть более ответственной за свою жизнь и смогу сама что-то изменить, они оставят меня в покое, – сказала она. – И... и ты мог бы помочь мне.
– Хорошо. Я объясню им это и уверен, что они поймут, – согласился он. – Мне часто приходилось объяснять или доказывать что-то людям. Не беспокойся.
Она улыбнулась.
– Не сомневаюсь, что ты в этом мастер, Энди. Но теперь речь идет о моих братьях. Насколько я знаю их, они не поверят ни во что до тех пор, пока не увидят собственными глазами.
– Надеюсь, ты не хочешь сказать, что мне не мешало бы отпечатать свой кулак на лице твоего брата? – Он сузил глаза в насмешливом недоверии. – Не поверю, что за последние годы ты стала жестокой, Линн.
– Нет, Энди, я не хочу, чтобы бы бил моего брата, – тихо проговорила Линн и тряхнула головой, отбрасывая назад непослушные пряди. – Я хочу, чтобы он поверил, будто ты...
Жар бросился ей в лицо.
– Линн?
Она повернула голову в сторону, почувствовав прикосновение его пальцев к руке.
– Ты хочешь, чтобы он поверил, будто я... Что? – спросил он таким тоном, который заставил бы любую женщину сделать все, что он попросит.
Кровь стучала в ее висках. По телу растекались горячие струи. Ей казалось, что если он сейчас таким же голосом попросит ее снять юбку, она, не задумываясь, сделает это.
– Я хочу, чтобы мой брат... Я хочу, чтобы он поверил, будто ты... интересуешься мною, – наконец выдавила она из себя сбивчивым шепотом и, чтобы избавиться от смущения, прокашлялась. – Главной причиной беспокойства моих братьев является то, что я постоянно сижу в своем магазине и даже не хожу на свидания. Они боятся, что я вот так засижусь и забуду о мужчинах, – горячо продолжала она. – В чем-то они и правы. Но теперь, после всего этого давления, я боюсь даже лишний раз улыбнуться местным неженатым мужчинам, потому что они могут решить, что я готова выйти за кого-то из них замуж. Но ты... Ты другой. И ты знаешь, что я не ищу мужа. Поэтому ты мог бы защитить меня от этого глупого нашествия. Если ты будешь иногда улыбаться мне, может, пригласишь на обед или на прогулку, то это заставит моих братьев отступить. Я так думаю. И, конечно же, я не хочу, чтобы ты делал это для меня просто так. Я бы хотела тоже быть тебе чем-нибудь полезной.
Она увидела усмешку на его лице.
– Ты думаешь, что это глупо? – тревожно спросила она. – Ты думаешь, что никто не поверит, что я тебе нравлюсь? Я знаю, что я не так хорошо сложена, как Мириам, и что я совсем не в твоем вкусе, но...
Он бережно провел пальцами по ее щеке, коснулся губ и заставил ее замолчать. От неожиданности и восторга она онемела. Послышался настойчивый стук в дверь, но она не в силах была отреагировать.
– Мне кажется, что я впервые услышал такую долгую и пылкую речь из уст тихой любительницы книг, – прошептал он, склонившись к ее уху.
Она чувствовала на шее его дыхание, его губы почти касались ее кожи...
Медленная волна дрожи прокатилась по всему ее телу, вызывая неведомое до сих пор волнение. Она была абсолютно неискушенной в этих делах и, глядя в карие проницательные глаза ненасытного искусителя, едва не лишилась чувств. О рассудке и говорить было нечего. Она лишилась его гораздо раньше, еще когда решила предложить ему роль своего защитника. Никогда в жизни она не делала ничего подобного. Никогда не позволяла себе быть такой безрассудной и отчаянной. И кто же, интересно, поверит в этот фарс? Почему, интересно, этот мужчина должен помогать ей?
