— Валери, но ты-то ведь не против традиционной свадьбы? — спросил Арнольд, и в его глазах мелькнуло беспокойство.
— Я всегда мечтала о белоснежном платье, куче гостей и пивных банках, привязанных к свадебному кортежу. — Валери широко улыбнулась, надеясь, что никто не заметил фальши, прозвучавшей в ее голосе.
Арнольд ласково чмокнул Валери в щеку.
— Превосходно! Я знал, что все твои эксцентричные выходки — не что иное, как способ выразить свое недовольство тиранией братьев. А на самом деле ты нежный цветок, хрупкая женщина, которая желает обрести счастье в тихой семейной гавани.
— Вот еще! — усмехнулся Эдвард. — Цветок, как же! Да она…
Он замолчал, потому что Джаспер двинул его в бок локтем. К счастью, Арнольд в это время смотрел на Валери. А вот она едва сдержала смех. Разумеется, братья стремились как можно скорее от нее избавиться. Они-то как раз прекрасно знали, что их сестра никогда не будет паинькой. За двадцать четыре года жизни Валери доставила им немало хлопот. Эксцентричность была у нее в крови. Росс даже как-то показал ей несколько седых волос на своей голове и заявил, что именно Валери виновата в том, что он рано поседел.
Братья рассчитывали, что Валери, выйдя замуж за такого спокойного, уверенного в себе человека, как Арнольд, остепенится и наконец повзрослеет. Они искренне желали ей счастья. И так же искренне хотели, чтобы она осталась прежней, но стала более спокойной.
После завтрака Валери, убрав со стола, уселась в кресло у камина и прислушалась к разговору мужчин. Речь шла, естественно, о политике. Как же скучно! Вот бы сейчас выбраться на улицу, поиграть в снежки или устроить конкурс на самую нелепую ледовую фигуру… Однако подбить на это можно только Эдварда. Тот все еще оставался в душе ребенком, и Валери лишь с ним могла быть самой собой. С остальными приходилось делать вид, что она серьезная женщина, а не подросток.
Ненадолго она задремала. Сначала ей приснился огромный средневековый замок, шпили которого уходили в темное грозовое небо, потом Рене, собирающаяся выйти во двор, чтобы помочь сыновьям разгрести снег. И, когда Валери уже начала просыпаться, перед ее глазами вдруг появилось до боли знакомое лицо. Темные, небрежно причесанные волосы, волевой подбородок, прямой нос, карие с золотистыми крапинками глаза, улыбающийся рот… Она почти наяву услышала мягкий лукавый смех, который когда-то приводил ее в трепет.
Брюнет был полупрозрачным — греза, которая вот-вот растает. Он повернулся к Валери и криво усмехнулся.
— Ты ничуть не изменилась, — сказал призрак и… исчез.
Она проснулась, ворвавшись в реальность так резко, что пришлось несколько раз вдохнуть-выдохнуть, чтобы нормализовалось дыхание, Валери словно ударили в солнечное сплетение. Камин все так же ярко пылал, за окном выл ветер, братья и Арнольд отчаянно спорили, как и несколько минут назад. Однако для Валери все изменилось. Она только что видела прямо перед собой человека, которого пыталась забыть почти пять лет. И искренне считала, что преуспела в этом. Сколько же она не думала о нем? Целую вечность! И вот оказалось, что Валери до сих пор помнит каждую черточку его лица. Невероятно…
С чего бы вдруг он мне пригрезился? Она крепко вцепилась в подлокотники кресла. Право слово, это смешно… Прочь из моей головы, Коул!
Его имя разбудило в ней позабытые чувства. Поток воспоминаний хлынул на Валери, заставив ее сердце биться в два раза чаще.
Любила ли она кого-нибудь так же сильно, как Коула? Любила ли она вообще кого-нибудь после него?
А как же Арнольд? — спросила она себя. Ты ведь его любишь? Или тебе просто приходится заставлять себя хоть что-то к нему почувствовать. Однако Коул остался в далеком прошлом. Так какой смысл мучить себя, вспоминать о нем, сравнивать его с Арнольдом? Нужно продолжать жить. Не эти ли слова она повторяла пять лет назад целыми сутками?
— Все в порядке? — Арнольд опустился перед ней на корточки и заглянул в глаза. — Вид у тебя… ошарашенный.
— Да просто вспомнила кое-кого, — сказала она и делано рассмеялась.
У него округлились глаза.
— А подробности будут?
— Что?
— Кого ты вспомнила?
Валери прикусила губу.
— Я оговорилась. Не кое-кого, а кое-что.
— Так-так…
— Вообще-то я думала о маме, — понизив голос, произнесла Валери и опустила глаза. Ужасно стыдно: в последнее время ложь стала для нее нормой. — Страшно даже подумать, что с ней будет, когда я уеду из этого дома. А ведь мне придется это сделать, коль скоро я выхожу за тебя замуж.
— Мы можем нанять сиделку…
— Ты же знаешь, что мама не терпит присутствия посторонних. — Валери потрепала его по волосам. — Ладно, не бери в голову. Смотри-ка, кажется, метель закончилась!
Ее возглас привлек внимание братьев. Втроем они кинулись к окну. Эдвард постучал пальцами по стеклу и издал радостный вопль:
— Наконец-то! Идем расчищать дорожки! Я уже засиделся в доме. Арнольд, ты с нами?
Валери переглянулась со своим женихом. Арнольд не был любителем физического труда, но отказать будущим родственникам не мог.
— Уже иду.
— А я покормлю маму. Она уже, наверное, проснулась. — Валери была рада отделаться от Арнольда и своих неугомонных братьев. Она буквально сбежала от них в кухню и даже плотно закрыла дверь.
— Опять играете в догонялки с Эдвардом? — спросила Одри.
— Мы завязали с подобными играми лет восемь назад.
— Рассказывай! — фыркнула кухарка, снова поворачиваясь к плите, на которой в кастрюльках кипело и бурлило что-то очень аппетитное. — Вы двое никогда не повзрослеете. Сорванцы!.. Поднос с едой для Рене на подоконнике.
Валери села на стул, взяла из корзинки для хлеба булочку, надкусила ее и принялась медленно жевать. Через минуту Одри оглянулась, удивившись, что в кухне внезапно воцарилась тишина.
— Тебе завтрака не досталось, что ли?
— У меня пропал аппетит, а теперь появился.
— И в чем же дело было?
— Арнольд сделал мне предложение, — ровным тоном произнесла Валери.
Одри со вздохом кинула поварешку в раковину.
— Я так и знала, что это случится в день твоего рождения.
— Серьезно? И почему ты была в этом уверена?
— Арнольд ходит вокруг тебя кругами с тех пор, как вы познакомились. И смотрит на тебя щенячьими глазами. А на прошлой неделе он обсуждал с Джаспером, где, по его мнению, должны жить молодожены.
— И где же?
— Судя по всему, после свадьбы ты переедешь в новый дом, который Арнольд собирается купить для вас.
— Не хочу уезжать отсюда.
— А замуж хочешь?
