Но, как всегда бывает, жизнь внесла коррективы в его мечты.
Ларс только успел войти в квартиру и еще даже не снял куртки, как раздался телефонный звонок. Это была Бирта. Она почему-то потребовала немедленной встречи. Голос ее звучал так безжизненно-спокойно, что Ларс испугался. Такой он ее еще не знал. Что случилось?!
– В чем дело, Бирта? Почему ты…
– Нам просто надо встретиться, Ларс. Немедленно, – отчеканила та.
– Хорошо. – Он провел рукой по мгновенно вспотевшему лбу. – Тогда давай встретимся… у Русалочки.
Эта маленькая камерная скульптура русалки, задумчиво сидящей на камне в нескольких метрах от берега, была создана в 1913 году скульптором Эриком Эриксоном. Попросил его об этом Карл Якобсен – пивной король, выпускавший пиво «Карлсберг». А моделью для скульптуры послужили сразу две женщины: балерина Элен Прис, прославившаяся исполнением главной роли в балете «Русалочка» по сказке Андерсена, и жена самого скульптора Элина.
Якобсен, который был не только пивоваром, но и меценатом, подарил эту скульптуру городу, и со временем она стала символом Копенгагена. Ее бесчисленные изображения украшают сувенирные фарфоровые тарелки, открытки, рисунки и картины; многочисленные иностранные туристы считают своим долгом сфотографироваться с ней, при этом каждый раз удивляясь скромным размерам скульптуры. Многие пытались забраться на камень и иногда шлепались в воду на радость окружающим зевакам.
Ларс с Биртой любили это место – правда, чуть в стороне от знаменитой скульптуры, там, где стояла их заветная скамейка. Здесь Ларс впервые поцеловал Бирту и здесь сделал ей предложение выйти за него замуж. Сейчас, когда он был так увлечен красавицей Маргарет, воспоминание о встречах с Биртой на этой скамейке были ему не слишком приятны. Но девушка так категорически настаивала на встрече…
Он пришел чуть раньше намеченного срока, сел на скамейку и уставился на серые воды пролива Эресунн. Что задумала Бирта? Неужели изменила свое решение и будет настаивать на их женитьбе? Но он не может, никак не может теперь сделать это!
Ларс с силой потер подбородок. Нет, он не любит Бирту. Надо себе честно признаться в этом – он просто привык к ней. К тому же она была его первой женщиной… Но сейчас все его мысли занимала Маргарет. А Бирта – в этом, пожалуй, можно смело себе признаться – это его прошлое.
Настоящее же и будущее Ларс хотел бы видеть только с Маргарет. Ох, какой тяжелый предстоит ему разговор с Биртой. И как не вовремя.
А разве такие разговоры когда-нибудь бывают вовремя? – пронеслось у него в голове.
Он так глубоко погрузился в свои переживания, что не заметил, как Бирта подошла к скамейке.
– Привет, Ларс, – натянуто улыбнулась она. Но не чмокнула его в щеку как обычно, а просто опустилась на скамейку рядом.
Бирта была типичной датчанкой – рослой, светловолосой, с голубыми глазами, с атлетической фигурой, свидетельствующей о ежедневных занятиях спортом и о том, что она предпочитает велосипед всем другим видам транспорта. Как обычно, она была одета в джинсы, легкую куртку и кроссовки.
– Что случилось, к чему такая спешка? – вырвалось у Ларса. Он внимательно всмотрелся в ее лицо. – И где твой знаменитый здоровый румянец?
Бирта, казалось, не слышала его вопросов.
– Нам надо серьезно поговорить, – тихо произнесла она и замолчала.
Значит, дело пойдет о женитьбе, напрягся Ларс. Ох, как некстати!
Он взял ее руки в свои, пытаясь этим жестом успокоить Бирту, которую явно что-то тяготило. В этот теплый вечер руки девушки казались особенно холодными.
– Не трогай меня! – вдруг взорвалась она и вырвала свои руки. – Не прикасайся ко мне!
Ларс понял, что внешнее спокойствие девушки обманчиво – она на грани истерики.
– В чем дело, Бирта? – с трудом стараясь говорить спокойно, спросил Ларс.
– Дело в том, что я… я ухожу от тебя к другому человеку, – прошептала Бирта, и на глазах ее показались слезы.
– Понимаю, – протянул Ларс. – То есть ничего не понимаю. – Он был готов к любому повороту разговора, но только не к такому. У него перехватило дыхание, он вдруг ощутил странную холодную пустоту возле самого сердца. С трудом сглотнув ком, застрявший в горле, он глухо произнес: – Хотя, если ты его любишь, я постараюсь… В общем, если ты полюбила хорошего парня, то что я могу сказать? – Он на секунду замялся. – Я ведь тоже встретил другую и влюбился в нее, – выдохнул наконец он. – Не думал, что так бывает, но это случилось. Так что, наверное, все-таки хорошо, что этот трудный для нас обоих разговор состоялся. Верно, Бирта? – Он осторожно посмотрел на свою уже бывшую возлюбленную. – У тебя новый парень, у меня новая девушка. – На губах его появилась слабая улыбка. – Но мы можем остаться друзьями…
– Какой парень? – Бирта посмотрела на него, как на сумасшедшего. – Я ухожу… к Ютте Шмидт!
Глаза Ларса расширились, лицо побледнело.
– Это та модная дизайнерша, которая баснословно разбогатела, обставляя дома арабских шейхов? – выдавил он.
Бирта кивнула.
– Да, она предложила мне место в своем дизайнерском бюро. И мы через неделю вылетаем с ней в Саудовскую Аравию.
– Конечно, я тебя понимаю. Ты мечтала сделать карьеру, но Бирта… ведь говорят, что Ютта Шмидт любит молоденьких девочек. А ты… ты… У тебя же все в порядке. Ты не относишься к… – растерялся Ларс, не в силах вымолвить того слова, которое само просилось на язык.
– Слава богу, в Дании такой проблемы не существует, – жестко проговорила Бирта. Она явно взяла себя в руки. – У нас разрешены официальные браки всех гомосексуальных пар – как мужских, так и женских. А кто выступает против этого, тот ретроград. – Она усмехнулась. – Да, ты прав, я не лесбиянка. Но я очень хочу сделать карьеру в дизайне. И сделаю ее – чего бы мне это ни стоило! К тому же я стану знаменитой и весьма богатой. Так обещала мне Ютта. – Она с вызовом посмотрела на Ларса. – А что может дать брак с тобой? Да практически ничего. А с Юттой я завоюю мир. Обо мне будут писать газеты. Мои фото будут украшать гламурные журналы. Да и вообще…
– Я и не представлял, что ты настолько жадная до денег и до славы, – произнес Ларс и покачал головой. – А как же нормальная семья, дети?
– Если мне эта ситуация надоест, я смогу вернуться к нормальной жизни. Я в этом уверена. Найду себе парня, рожу детей. Но сейчас мне это неинтересно. Ютта открыла передо мной горизонты иной жизни, и они манят меня. – Ноздри ее тонкого породистого носа раздувались.
Да, она сделала свой выбор, пронеслось в голове Ларса. Такой он ее не знал. Никогда не видел. И не хотел видеть!
– Ты меня пугаешь, Бирта, – тихо произнес он. – На свете не существует пожара, более сильного, чем страсть, акулы – более свирепой, чем ненависть, и урагана – более опустошительного, чем жадность.
