Я спускалась по лестнице через две ступеньки, бросаясь по коридору в комнату, которую я не хотела видеть, но в то же время, мне было это необходимо. Я ворвалась в дверь моей старой спальни, встревоженная, и нашла ее идентичной той, какой я оставила ее. Я не остановилась, чтобы вспомнить, а направилась прямиком в ванную и захлопнула дверь. Включая свет, я уставилась на свое отражение. Это было так странно, так знакомо, уставиться в зеркало, в котором я рассматривала себя каждый день на протяжении более семи лет. Голубые полотенца висели на держателе позади меня. Мои полотенца, мой любимый цвет. Блестящая голубая электрическая зубная щетка, по-прежнему стояла в ее зарядном устройстве на белой раковине. Я уставилась на нее в изумлении на мгновение, прежде чем стала оглядывать себя.
Это была я, но мне все равно. Просто постарше, еще более ебанутая версия. Я схватилась за раковину своими руками, размазывая липкую кровь по девственно чистой поверхности. Я наблюдала, как она выбегала из моего носа и стекала по моему лицу вниз. У меня было кровотечение из носа чаще, чем мне это нравилось, скорее всего, от кокса. Я фыркнула.
На этой мысли я сразу же перерыла свою сумку. Мои руки наткнулись на маленький пузырек с таблеткой, чтобы вылечить мои ЗППП. У меня есть венерическое заболевание. Взрыв хохота сорвался с моих губ. Почему я вдруг стала смеяться надо всем, что совсем не смешно?
Но смех перешел в рыдание, как только я высыпала белые таблетки на мои кровавые ладони. Я подумала бросить их в мусорное ведро. Может быть, хламидиоз может убить меня? Может быть, я могу умереть и покончить с этим гребаным беспорядком в моей жизни.
Я сунула таблетки в рот, прежде чем успела об этом подумать, заставляя себя проглотить сухой, почти вставший в горле ком. Я пошарила в сумочке в поисках маленького мешочка, в котором я так отчаянно нуждалась. Он сделает все лучше. Всегда
Кровь все еще капала из моего носа, когда я, наконец, вытащила мешочек и открыла его, показывая белый, желанный порошок. Но затем мои пальцы соскользнули с пластика, и пакетик сорвался, рассыпаясь по раковине.
— Нет! — кокаин прилип к мокрой крови. — Блядь. — Я попытался соскоблить его, но мои руки дрожали, порошок полностью намок и слипся в шарики, превращаясь в липкую жидкость. — Блядь! — причитала я.
Этого не могло случиться! Не могло! Не могло!
Паника охватила меня и потащила в свои глубины.
Блядь, мне это нужно! Мне это нужно!
Слезы текли по моему лицу, смешиваясь с кровью, которая капала с моего подбородка.
Что же я буду делать?
— Фэй, детка. Ты в порядке? — Дверь открылась, резко открывая Тейлора. Последний человек, кого я хотела видеть. Я не хотела давить на жалость, но она сбежала с моих губ, когда я отступила назад. Он последовал за мной, закрыв за собой дверь. Я не пропустила то, что он щелкнул замком. Он сделал это небрежно, но щелкающий звук отдавался в моей голове.
Я тряхнула головой назад и вперед, быстро вытирая тыльной стороной моей ладони рот, смахивая кровь, сопли и слезы.
— Ты должен уйти. Пожалуйста.
Это что, мой голос дрожит? Не может быть.
— Фэй, все в порядке, малыш. — Он сделал еще один шаг ко мне, и я отпрянула, моя задница ударилась о плитку пола.
Он остановился, и я взглянула на него, на самом деле взглянула на него в впервые с тех пор, как я вернулась. Он надел черную рубашку, которая плотно облегала его худое тело. Он всегда выглядел так же, когда я жила дома. Он посещал тренажерный зал каждый день. Он выглядел старше, с более седыми волосами, но они были еще чистые и короткие. Его лицо было гладко выбрито. Никто бы не подумал, что он — мужчина далеко за сорок. Не с его высокомерием и его юношеским телосложением.
— Пожалуйста, Тейлор. Оставь меня в покое. — Я вела себя как ребенок, и я ненавидела его. Я, блядь, презирала его.
Он ничего не сказал, но продолжал стоять передо мной. Его руки небрежно засунуты в карманы.
— Я имею в виду это. Я серьезно.
Он медленно покачал головой, как будто я была загадкой, которую он не мог понять. Он наклонился, собираясь встать на колени передо мной. Он протянул руку, чтобы коснуться моего лица, и я отстранилась. Что-то вроде боли мелькнуло на его лице.
— Что с тобой случилось там? Что этот мир сделал с моей девочкой?
— Мир не сделал со мной ничего плохого. Ты сделал. — Я плюнула словами в него. Они ранили его в дальнейшем, я могла видеть это на его лице. Это заставило меня чувствовать себя хорошо, наслаждаясь его больно.
— Я любил тебя. Я всегда любил тебя. Я все еще люблю тебя.
От его слов мой желудок замутило, хотя некоторая больная часть меня была счастлива. В течение многих лет я стремилась сделать его счастливым. Я позволила ему трахнуть меня, использовать мое молодое тело, потому что я хотела его любви, его счастья. Я нуждалась в нем чуть ли не больше, чем он, казалось, во мне тогда. Он был больным, ужасным, плохим, но какая-то извращенная часть меня жаждала его близости — его любви.
Это то, что я чувствовала, пока я не стала старше. Я начала осознавать, что отношения у нас были не в порядке, и я попросила его, чтобы он перестал ходить в мою комнату. Девочки в моей школе не трахались с их папами. Это не было нормальным. И вот, что я хотел быть — нормальной.
— Ты тоже любишь меня. — Он кивнул головой, как будто он был уверен в этом. — Ты все еще любишь меня.
— Ты сделал мне больно. — Я не знаю, почему я сказала это. Он знал, что он сделал. В конце. После того лета, когда Ретт уехал, чтобы пойти обратно в школу, после того, как я предложила себя Ретту, умоляя его заняться со мной сексом. Как-то об этом узнал Тейлор, и он был зол и ревнив. Так чертовски ревнив. Он не коснулся меня, пока Ретт был в городе. Он не хотел, чтобы его сын знал о нас. И как только Ретт уехал, вот тогда все изменилось. Резко, ужасно. Это привело к частым поездкам в больницу и трате большого количества денег, чтобы они держали рты на замке.
— Ты была плохой девочкой. — Он погладил рукой вверх и вниз мое лицо, и я попятилась, стараясь отойти от него, но ванна остановила мое движение. — Какой это наркотик Фэй? Кокаин?
Я бросила взгляд на него.
— Откуда ты знаешь?
Он смахнул пальцем кровь, оглядывая мою грудь, и поднес малиновый палец к губам. Я хотела отвести взгляд, чтобы быть в ужасе, но я обнаружила, что прикована к действию.
Он полез в карман другой рукой и вытащил что-то, что заставило сердце биться быстрее. Кокаин. В крошечном мешочке было небесное вещество.
— Это действительно то, что я думаю?
Он пошевелил бровями.
— Ты думаешь, что это кокаин? Потому что вот что это такое. — Мои глаза оставались прикованными к маленькому пакетику. — Это колумбийский, без купюр кокс. Лучшее, что ты можешь получить.
