— Разве не ты вчера въехала в защитное ограждение на машине съемочной группы?
Рейн смущенно пожала плечами.
— Вся эта история слишком преувеличена. Машина не пострадала.
— Я подумаю. Может, стоит разрешить тебе проехать на обратном пути?.. — Скотт прошел через парковочную площадку к машине с открывающимся верхом. Он открыл багажник и достал две бейсболки. — Если мы берем эту машину, то без кепок не обойтись. Солнце напечет голову. Какую ты выбираешь? «Янки» или «Ред Сокс»?
— А почему у тебя кепки Восточного побережья? Я думала, ты вырос в Лос-Анджелесе.
— Так и есть. «Ред Сокс» — кепка Хайдеиа, а кепку «Янки» я выбрал, чтобы подразнить его.
Скотт открыл ей дверцу машины, и Рейн как-то странно посмотрела на него, прежде чем скользнуть в нее.
— Что означает сей взгляд?
— Большинство мужчин не придерживают дверцу.
— У большинства мужчин нет такой матери, как у меня. Она просто помешана на хороших манерах.
— Тогда она чем-то похожа на мою мать.
— Знаешь, когда я был ребенком, мама тщательно следила, чтобы никто не использовал меня в своих интересах. Она и сейчас продолжает присматривать за мной.
— А твой отец?
— Он поддерживает мать, когда ей это нужно. Но его устраивает, что она занимает лидирующую позицию.
— Значит, они хорошая пара.
— Значит, так. А твои родители? — спросил Скотт, опуская верх машины. Потом он завел двигатель, и они выехали из гаража.
— Мои родители развелись. Мать повторно вышла замуж, когда мне было шестнадцать лет. Мы не очень близки с ней.
— А отец?
— Отец живет на Восточном побережье, поэтому мы с ним не видимся.
— А мои родители живут в Малибу, и я встречаюсь с ними всякий раз, когда бываю в Лос-Анджелесе.
Рейн ничего не сказала в ответ, а Скотт повернул на главную дорогу и поехал по направлению к Ред-Рок.
— Жаль, что я не спросил о твоих планах заранее. Мы могли бы получить разрешение на восхождение.
— У меня случился бы сердечный приступ, если бы я только попыталась сделать это.
— Здесь нет ничего трудного.
— Конечно, падать легко.
— За кого ты меня принимаешь? Я никогда не позволю тебе упасть.
— Перестань. Слишком складно ты все говоришь. Запомни, я поставила на тебя и твои красноречивые принципы.
Скотту хотелось подыграть ей, превратить все в шутку. Но было в Рейн что-то настоящее… Он почувствовал ее боль, когда она говорила об отсутствии взаимопонимания с матерью. Ему захотелось обнять ее и пообещать, что она никогда больше не останется одна.
Неважно, насколько Рейн заинтриговала его, все в их отношениях будет так же, как и раньше с другими женщинами. Незабываемо и… мимолетно.
Когда они въехали в каньон национального заповедника «Ред-Рок», в машине повисла напряженная тишина. Здесь все было так необычно для Рейн, привыкшей к переполненным улицам. Она глубоко вздохнула и закрыла глаза.
— С тобой все в порядке?
— Да, — ответила Рейн. Все вдруг исчезло куда-то: пари Скотта со Стиви, внутреннее напряжение, связанное с повышенным вниманием Скотта к ней. Не осталось ничего, только они вдвоем и природа.
— Рейн, ты плохо себя чувствуешь?
— Все в порядке, просто я подумала, как здесь все отличается от Лас-Вегаса. Примерно так я все себе и представляла, но должна предупредить, что вообще-то я очень далека от природы.
— Ничего страшного, зато я близок к ней. Все свое свободное время провожу на природе.
Артист, который знает мир как свои пять пальцев, проводит время как обычный человек? — подумала Рейн, а вслух произнесла:
— До сих пор не верится, что такая красота совсем недалеко от нашего отеля.
Что я делаю? Это ошибка, думала Рейн. Ее внутренний голос твердил об этом с самого начала, но она по глупости решила, что может слегка приоткрыть завесу в тот мир, о котором когда-то запретила себе думать.
Она слишком долго была вне игры, чтобы обвести этого парня, и хорошо знала об этом. Кроме того, Рейн мешали взыгравшие гормоны. Ей хотелось просто откинуться в кресле и наслаждаться присутствием Скотта. Человека, который начал играть раньше, чем ходить или говорить, который делал в своей жизни ставки на все, что только находилось под солнцем.
— Мне тоже не верится, — ответил Скотт и заехал на парковку для посетителей парка. Повернувшись к Рейн, он снял темные очки, но его глаза по-прежнему не были видны из-за козырька бейсболки. — Ты бывала здесь раньше?
Теперь тон его голоса поменялся, он просто вел непринужденный разговор. Никакого флирта. Но Рейн это нисколько не смутило.
— Нет, не бывала. Я прочла об этом парке в рекламном листке у себя в номере.
— А я был здесь несколько раз. Ну как, ты чувствуешь опасность? — Его глаза светились любопытством.
— Так, немножко. — Рейн подозревала, что он имеет в виду нечто совсем другое, чем предстоящая дорога. Она никогда не рисковала, всегда выбирала безопасный и разумный путь. Даже ее карьера — и та всегда была стабильной. Обходиться без приключений — цель ее жизни.
— А что нужно, чтобы увеличить опасность? — спросил Скотт.
— Не знаю, может быть, узнать тебя лучше?
Скотт кивнул и снова надел очки.
— Какая на тебе обувь?
— Зачем тебе?
— Здесь есть тропа, которая ведет к водопаду. Но если у тебя нет специальной обуви для таких прогулок…
— У меня нет такой обуви, к тому же я не очень спортивная.
— Тогда как насчет тропы полегче? — Скотт достал из бокового кармана на дверце машины потрепанный путеводитель. — Ты сможешь преодолеть две мили?
— Я так поняла, что возможность просто проехаться по парку даже не обсуждается.
Учитывая, что Скотт приехал в Лас-Вегас всего несколько дней назад, подумала Рейн, он, тем не менее, чувствует себя здесь очень комфортно, прямо как дома. У нее вообще сложилось впечатление, что он везде и всегда как дома. Рейн даже позавидовала ему. Пытаясь обрести внутренний покой, она знала, что для этого ей нужны знакомые люди, знакомые предметы и знакомая обстановка. А он — хамелеон, который меняется и приспосабливается к окружающей обстановке, напомнила она себе.
— Вот то, что нам нужно! — воскликнул Скотт. — Вот эта тропа, но я не уверен, преодолеешь ли ты этот путь…
— Отлично, я смогу преодолеть две мили, если дело только в этом.
Рейн направилась в специальный пункт зарегистрироваться, а Скотт начал собирать необходимое снаряжение. Она нашла его через пять минут на стоянке, где он разговаривал с двумя парнями.
— Вот моя дама, — сказал он, оставляя парней и присоединяясь к Рейн.
